Сглаз порче - не помеха
Шрифт:
— Нет, нет! — испугалась Аня. — Я не стану вас обманывать. Только верните Володю в целости. Он, конечно, мне совсем и не нужен, но обречь его на такую страшную смерть я тоже не могу.
И Аня разрыдалась. Вполне натурально. Мариша подняла большой палец вверх, одобряя актерские способности Ани. Для убедительности Аня порыдала еще немного.
— Шкатулку я вам верну, — наконец сказала она. — Верну в обмен на Володю.
— Так где шкатулка?
— Я спрятала ее возле памятника Петру Первому.
— Где именно? — поинтересовался голос.
— Я
— Давай договоримся так, мы встретимся через два часа в Сестрорецке на повороте на Разлив, там и обменяемся товаром. Мы тебе — мужа здорового и невредимого, а ты нам — шкатулку с бумагами.
— Ну уж нет! — решительно отказалась Аня, смекнув, что через два часа на повороте на Разлив не будет ни единой живой души и некому будет за них с Мари шей вступиться, когда их поволокут топить в озере Разливе. — Либо встречаемся возле памятника, либо никак. И знаете, я хоть женщина и порядочная, но я тут подумала-подумала и решила, что своей жизнью рисковать в обмен на жизнь Володи не буду. И нечего мне угрожать, что вы там что-то сделаете с Володькой. Мне его причиндалы вообще без надобности. Муж-то он мне бывший. И вообще я буду только рада, если вы меня избавите от этой обузы.
А то мы с мамой ни квартиру разменять, ни продать ее толком не можем из-за того, что Володька до сих пор у нас прописан.
Судя по всему, этот аргумент показался человеку со зловещим голосом убедительным. Потому что угрожать жуткими карами бывшему Аниному мужу он перестал, а, наоборот, заговорил вполне мирно и с Аниными условиями согласился. Они договорились, что обмен произойдет на самой площади. Володьку выпустят, а подруги по сотовому телефону назовут место, где спрятаны бумаги.
— Но учти, — сказал Ане голос, когда они обговорили место и время встречи. — Если вздумаешь нас обмануть и бумаг там, где ты скажешь, не будет, мы изрешетим и твоего парня, и твою подружку в порванном лифчике, которая сейчас подслушивает по второму телефону, и мамочку, которая сейчас мирно дрыхнет в соседней комнате.
От такой осведомленности своего собеседника Аня покрылась холодным потом. Но у нее все же хватило сил, чтобы сказать:
— Но вы тоже учтите, самих бумаг у нас нет с собой.
Они спрятаны в надежном месте. Так что нападать на нас, как только мы выйдем из дома, смысла вам нет.
— Я понял, — коротко ответил неприятный Анин собеседник. — Память у вас девичья, но вы все же постарайтесь не забыть, что я сказал вам про вашу маму и вашего мужа.
Бросив трубку, Аня кинулась к Марише.
— Я все слышала! — заявила ей подруга. — Они следят за нами откуда-то из соседнего дома.
— Почему?
— Потому что слишком хорошо осведомлены, чем мы занимаемся, — сказала Мариша. — Ну, тот факт, что мама спит, а я подслушиваю, они еще могли вообразить.
Но такую деталь, как порвавшийся лифчик, им бы в голову никогда не пришло придумать.
— Ну, мы с тобой
Подруги задернули шторы и принялись гадать, из какого окна стоящего напротив дома за ними могли наблюдать.
— Могут и с чердака, — внезапно сказала Мариша. — Не обязательно ведь в жилую квартиру лезть. На чердак попасть гораздо легче.
— И как нам теперь быть? — простонала Аня. — Да и вообще, зачем они за нами следят?
— Как это зачем? — удивилась Мариша. — Думаешь, они поверили твоим словам, что ты проведешь обмен честно? Они следят, чтобы своими глазами убедиться, что шкатулку мы спрятали именно там, где и сказали.
— И как быть?
— Да никак, — пожала плечами Мариша. — Сделаем, как ты договорилась. Только шкатулку не у памятника Петру Первому, а, как и собирались, под копытом лошади памятника на Исаакиевской площади. Для этого нам, конечно, нужно будет оторваться от слежки. Потом позвоним этому типу по оставленному им телефонному номеру и скажем, что передумали. И что шкатулку они могут забрать, но из другого места. И вообще ты молодец, что решила их запутать. Ловко это у тебя получилось! Запутала их на пять с плюсом.
Аня, которая никого путать не собиралась, а про «Медного всадника» ляпнула просто потому, что искренне считала, что они с Маришей будут прятать шкатулку именно около него, почувствовала себя необыкновенно умной и предусмотрительной. Почти как Мариша. Или даже умней.
— Ладно, собирайся! — сказала Мариша. — Нам еще нужно успеть прогреть машину и успеть оторваться от хвоста. Совсем не хочу, чтобы они видели, куда мы на самом деле прячем шкатулку.
— А ты уверена, что за нами будет хвост? — спросила Аня.
— Они должны попытаться проследить за нами, — уверенно кивнула Мариша. — Но сейчас меня больше беспокоит вопрос, как мы с тобой и Володькой, если он все-таки вернется к нам живым, будем убираться с места встречи с плохими парнями. Мне кажется, они не расположены отпускать нас живыми.
После этих слов купающаяся в эйфории Аня почувствовала себя словно сброшенной с небес.
— Не расположены? — простонала она.
— Угу, — угрюмо кивнула Мариша. — Хотя, может быть, я и перестраховываюсь, но иногда я предпочитаю лучше перестраховаться, чем остаться без головы.
Аня целиком и полностью поддерживала мнение подруги. Пока Мариша прятала сделанные на ксероксе копии бумаг из шкатулки, Аня давала себе зароки, что если они с Маришей в этой истории останутся живы, никогда в жизни больше не заниматься приворотом.
— Долго тебя ждать? — позвала Мариша подругу из прихожей. — Времени в обрез.
— Почему? — удивилась Аня, которой казалось, что до намеченного срока еще уйма времени.
— Потому что мы еще должны уйти от хвоста, — объяснила ей Мариша. — А на это ночью тоже немало времени понадобится.