Шаг до любви
Шрифт:
— Алексей, ваши партнерши по фильмам всегда достаточно интересны. Я имею ввиду — и внешне, и в общении. А в жизни? Мне думается, вашим поклонникам, а особенно — поклонницам, будет интересно узнать…
Тут не только сам Константинов, Димка оказался в напряжении. Слишком хорошо знал характер отца. Тот сейчас мог просто подняться и выйти из студии. Все вопросы о его личной жизни находились под запретом.
— Должен разочаровать поклонников, — удивительно, но Константинов-старший сумел не только сохранить абсолютное спокойствие, но даже что-то подобие улыбки изобразить на лице. — Увы. Женщина,
А Димка в этот момент всё же ждал, что отец приоткроет завесу тайны. Но нет. Даже интересы поклонников, от которых зависела популярность и самого актера, и фильмов с его участием, не могла изменить неписаного правила, которым по жизни руководствовался Константинов. Всё личное оставалось за кадром публичной жизни.
— То есть, мы все здесь, сейчас, правильно понимаем: в жизни Алексея Константинова появилась новая любовь? — не желала отступать мадам-интервьюер. На что рассчитывала, задавая провокационные вопросы? Димка даже есть перестал, сосредоточившись на ответах отца. Было интересно, как далеко тот позволит зайти «мадам» в своей вольности. А нервничать начал даже присутствующий в студии режиссер картины. Слишком хорошо всем был известен непростой характер Константинова.
— В моей жизни появился друг, — вновь последовал уклончивый ответ. И на последнем слове фразы был сделан особый упор. Ну нравилось отцу это слово, или его значение. А, может, действительно вкладывал в то какой-то, одному ему известный и понятный, смысл…
— Друг или…
Слишком опасно для благополучного завершения передачи. И вряд ли этого никто не понимал. Вот только почему не было замечено ни одной попытки остановить демарш ведущей, оставалось непонятно.
— Если он сейчас не поднимется и не уйдет, я сильно удивлюсь, — признался Димка, при этом сам не отрываясь от экрана.
Константинов ответил не сразу. Возможно, тоже решал какой-то крайне важный для себя вопрос. Да, именно для себя, а не для передачи в целом.
— Хорошо, — кивнул он, позволив знающим его характер людям очередной раз свободно выдохнуть. — Если так принципиально: очень близкая знакомая, — и вот на этом, судя по тому, каким тоном была произнесена последняя фраза, следовало остановиться.
— И… мы можем сейчас узнать, кто она? Чем занимается?
— Черт, да они там, что сдурели или специально его провоцируют?! — возмутился Димка, бросив вилку. Последнее время боялся срывов отца. Тот, правда, как и обещал, держал себя в руках. Но когда тебя откровенно выводят из равновесия…
— Дим, он взрослый человек. Остановит, когда нужно будет, — с уверенностью произнесла Лада, к чему-то глянув на часы на своем телефоне.
— Боюсь, что нет, — тем временем прозвучал на удивление спокойный, но, при этом достаточно жесткий голос Константинова-старшего. Опасная тональность, при которой, знающие его люди, рисковать дальше не решались. — Есть так называемое личное пространство. Даже у актеров. Даже — у известных. И это личное пространство принадлежит только ему. Мне бы хотелось прекратить этот разговор и вернуться к фильму.
— Ты знала, чем оно завершится? — не понял Димка, внимательно посмотрев на молодую
— Я тебе скажу больше: даже знаю, когда оно записывалось, — не обращая внимание на тон мужа, призналась Лада. — И не надо так на меня смотреть, — попросила она, не пряча улыбки. — У меня знакомая работает на киностудии. Твой отец вопрос с этим интервью рассматривал почти месяц, говорят, к нему готовились почти, как к интервью с каким-нибудь высокопоставленным чиновником. Там все вопросы были согласованы. Напротив каждого — личная подпись твоего отца и его агента.
— И он согласился вот на эти? — не понял Димка.
Сомневался сильно, чтобы отец согласовал, если согласование действительно имело место быть, вопросы личного плана.
— Нет, как раз вот эти стали полной неожиданностью для всех, кто занимался подготовкой интервью, — вновь с улыбкой заметила Лада. — Говорят, директору передачи даже плохо стало после записи. А ведущую отстранили на время от участия в ток-шоу. Но Алексей Петрович удивил всех своей выдержкой и вполне тактичным поведением.
Ну, с тактичным поведением у Константинова никогда проблем и не было. До сих пор ни одного скандала за ним не числилось. Даже журналистов умудрялся осаживать в максимально тактичной форме. А вот что касалось выдержки…
— Похоже, батя нас всех, действительно, скоро может удивить, — проворчал Димка, разделываясь с ужином. — Он после летнего отдыха сильно изменился.
— Интересно, это из чего сделаны такие выводы, если ты с ним не виделся уже два месяца? — поинтересовалась Лада, выставляя на стол чашки, пока Димка мыл тарелки.
Ей, в самом деле, было сложно понять, как можно даже не звонить близкому для тебя человеку на протяжении нескольких месяцев! Да, конечно, можно всё списать на большую занятость. Но занята значительная масса населения мира. Только одни находят время для общения с родными и близкими, а другие, почему-то, нет.
— С Сашниковым разговаривал сегодня, — признался Димка, забирая из рук жены чайник и наполняя чашки кипятком. — К отцу опять Петрова приезжала. Снова Никиту привозила, показывала на расстоянии. И он впервые закончил разговор, не сорвавшись. Вообще себя стал по другому вести, как вернулся с отдыха.
— И ты считаешь, что это каким-то образом может быть связано с его предполагаемой личной жизнью?
— Не знаю, Лад, но склонен считать, что — да, — признался Димка, передвигая стул и присаживаясь к ней ближе. — Вообще, я не верю в какие-либо отношения на расстоянии, — продолжал он в некотором раздумье. — С другой стороны — на дворе двадцать первый век. Самолеты летают каждый день. С его профессией выкроить пол дня — день — легко.
— А если ты всё же ошибаешься?
Глянув на жену, Димка тепло улыбнулся. Да, он мог ошибаться. Как говорится — человек. И, возможно, ошибается относительно курортного романа или, как там отец сказал — дружбы. Но в том, что у Алексея Константинова наметились перемены в личном, сомнений не было. Отчасти еще и по этой причине избегал встречаться с отцом. Как говорится одно дело предполагать, и совсем другое — узнать наверняка…