Шаг сквозь туман 2
Шрифт:
– Я вижу люди вы серьёзные. Если можно, скажите, чем вы занимались до ареста.
Я решила взять инициативу в свои руки:
– Я художница, а молодой человек мой шоффёр.
Артур попробовал было возмутиться, но я незаметно показала ему кулак, и он успокоился, согласившись временно побыть моим шоффёром. Именно шоффёром, так называли водителей в начале двадцатого века.
– Очень хорошо, что у нас есть водитель, - негромко произнёс мужчина. – Возможно, нам удастся бежать, и шофер будет кстати. Вы не знаете главного, здесь
– Что значит ву-а-ля? – поинтересовался Артур.
– А то и значит, что жить нам осталось не более сорока восьми часов, а может, и меньше.
Мой спутник начал нервно теребить полу пиджака и с опаской поглядывать на дверь, как бы ожидая появления оттуда людей, которые избавят его от этого кошмара.
– Молодой человек, не надо так бурно реагировать на мои слова. Рано или поздно мы все там будем.
– Где это там? – вновь вклинился Артур.
– Там это там! – и мужичина указал пальцем в потолок. – Сначала с вами побеседует следователь, а потом, скорее всего, вас вежливо попросят пройти во двор и так же вежливо поставят к стенке и толпа дружелюбно настроенных революционных солдат расстреляет вас.
Такой поворот событий явно нам не подходил, и я поинтересовалась, что хочет предложить мужчина.
– А вот это уже деловой подход. Во дворе я видел легковое авто. На нём приезжает начальник этой кутузки. Автомобиль всегда стоит у крыльца и, когда авто находится во дворе, ворота не закрывают. Это наш шанс на спасение. Остаётся только придумать, как нам попасть во двор.
Как говорится, случай лучший помощник беглеца. Так произошло и с нами. Не знаю, сколько времени прошло, но я, видимо, задремала. Разбудили меня выстрелы, доносившиеся откуда-то со двора.
– Что это? – поинтересовался Артур.
– А кто его знает. Всё может быть. Может, анархисты. Возможно, пьяная матросня пошаливает. А может, и ещё что или кто, - ответил наш новый знакомый.
В камере воцарилась тишина. Тут только или пан, или пропал. Всякое может случиться. Тебя могут или освободить, или же не медля ни минуты, поставить к стенке и, не зачитывая конституционных прав, расстрелять. В коридоре послышался шум. Все в напряжении посмотрели на дверь. Послышался звук отодвигаемого затвора. Дверь распахнулась, и на пороге показался вооружённый солдат.
– Ну, что, граждане разбойники, выходь по одному. Сичас посмотрим, кто есть кто. Давай пошевеливайси!
Люди по одному начали подниматься и потихоньку проходили к выходу.
– Артур, вставай.
Я поднялась, за мной прошли мужчины. Солдат у двери разделял бывших заключённых на две группы, направляя одних во двор, а других в конец коридора. Взглянув на меня, он кивком головы показал, что мне следует идти во двор.
– Они со мной, - указала я на Артура и нашего знакомца.
– Пущай идуть, - солдат махнул рукой в сторону двора.
– А что с остальными будет?
–
– Как что? В расход пустят и вся недолга, - ответил солдат, - да вы идите, идите, всех, кто во дворе велено отпустить. Идите уж, а то передумаю.
Я, ухватив своих спутников за руки, поспешила на выход. Очутившись во дворе, мы осмотрелись и увидели, что авто, намеченное для побега, стоит у крыльца флигеля. Кто-то поднимался по ступеням, кто-то, наоборот спускался. Никому никакого дела не было до людей, столпившихся во дворе.
– Что дальше? – спросила я.
– У вас есть документы? – поинтересовался наш спутник.
– Да нет, как-то не наблюдается, - ответил Артур.
– А я о чём говорю, нам необходимы документы, неважно, ваши они или нет, но это должны быть бумаги, подтверждающие, что ты есть ты, а никто другой. Следуйте за мной, господа.
Мы поднялись по небольшой лесенке и вошли в холл, заполненный снующими людьми и заставленный какими-то ящиками.
– Нам на второй этаж, там, в кабинете следователя хранятся документы, изъятые у арестованных. Идёмте же, - увлёк нас мужчина.
– Нам сюда, - и он распахнул дверь.
Войдя в кабинет, я едва не упала в обморок, увидев человека за столом. Пришли, называется! Теперь дождаться охранника и обратно в камеру. Однако, приглядевшись, заметила, что человек либо задремал с устатку, либо… А вот второе либо оказалось довольно страшным: человек был мёртв, из-под головы, покоившейся на столе, тонкой струйкой вытекали бурые струйки крови. Вероятно, убит он был совсем недавно: кровь ещё не успела свернуться.
– Посмотрите, в столе, - попросил меня наш знакомый.
Ага, как же! Посмотреть в столе. А труп куда деть?
– Барышня боится крови? – услышала я за спиной.
Артур подошёл ко мне, и мы с трудом отодвинули стул с мёртвым телом. Казалось, что мертвец неодобрительно покачал головой в ответ на наши не слишком почтительные действия.
Порывшись в столе, мы обнаружили небольшую стопочку каких-то бланков. В это время наш провожатый орудовал в шкафу, сбрасывая на пол папки и бумаги.
– Ага, - воскликнул он, - вот, кажется, то, что нам нужно.
Нам протянули бланки и стопку синеньких книжиц. Наверное, это и были паспорта.
– Выбирайте, великодушно предложил он.
Я пролистала несколько паспортов и наконец, наткнулась на один, наиболее подходивший к моему описанию. Разумеется, никаких фотографий там не было. Впрочем, было описание цвета глаз и волос, а также указано вероисповедание. Странные какие-то паспорта. По таким можно любого опознать или же, наоборот, спутать с кем-то другим. Описание было довольно приблизительно. Девица Агафья Семенова с синими глазами, брюнетка, православной веры. Под это описание можно было подобрать с десятка два девиц, предварительно предупредив их, что, начиная с данного момента, все они Агафьи Семёновы.