Шаг в неизвестность
Шрифт:
Он попытался взять ее руки, но она вырвала их из его жарких ладоней и упрямо сложила на груди. Не надо забывать, что она имеет дело с опытным мужчиной, которому не составляло никакого труда очаровать любую женщину, тем более такую доверчивую, как она. Она напомнила себе, чего он действительно хотел от нее: денег ее отца, а не любви, которая все еще жила в сердце.
– Мне было девятнадцать, когда я в первый раз влюбился, - начал он тихо.
– Сейчас, когда я вспоминаю то чувство, которое посетило меня, я понимаю, что это была всего лишь игра гормонов. Мы с Сандрой познакомились в ночном клубе. Она была очень красива. Когда я увидел, что она заигрывает со мной, я даже не смел поверить своему счастью. Я влюбился
– Ральф замолчал. Чувство боли, которое он всегда испытывал, вспоминая тот день, мешало ему говорить. Он сделал над собой усилие.
– Короче, она писала о неслыханной удаче: подцепила богатого идиота, наивного, как маленький котенок. Специально забеременела, чтобы я женился на ней, обеспечив ей роскошную, безбедную жизнь.
После этого, признаюсь, я стал очень циничным. Особенно, когда стал встречать женщин этого сорта в дальнейшем. Этих красивых, ухоженных женщин, с холодными, расчетливыми сердцами, охотниц за богатыми мужчинами. Вот поэтому, дорогая, твоя новость вызвала у меня такую реакцию. Я понимаю, что это меня не оправдывает, но попробуй меня понять.
– Он снова попытался взять ее руки в свои, и на этот раз она не сопротивлялась.
Дороти стало жалко его. Он перестал верить людям. Красивый и богатый, он был лакомым кусочком для женщин, которым важны были деньги. Он привык, что его любят только за богатство. Он и сам стал циником, стал покупать женщин и расплачиваться с ними за любовь деньгами.
– Та злость, которую я обрушил на тебя, относилась не столько к тебе, сколько к Генри. Не зная всех обстоятельств, я был поражен его двойным предательством. Я не мог простить ему ваших страданий и нищеты. Когда он рассказал мне, как все было на самом деле, я понял его и посочувствовал.
– О двойном предательстве ты стал говорить позже, когда я предъявила доказательства того, что я действительно дочь Генри. Твои первые мысли были о наследстве твоего крестного отца, которое я, якобы, рассчитывала получить путем интриг.
– Дороти пристально смотрела на Ральфа, стараясь понять его мысли.
– Я уже извинился перед тобой за это. Могу попросить прощение еще раз.
Дороти внутренне встрепенулась. Его слова, его близость гипнотизировали ее, и если она позволит себе расслабиться еще больше, то вскоре согласится на что угодно, не только на то, чтобы стать его временной любовницей. Она почувствовала, как крепко он вдруг сжал ее пальцы.
– Дороти, выходи за меня замуж.
– Его голос был непривычно низок.
– Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
12
Дороти казалось, что ее оглушили. Несколько секунд она ничего не слышала и ничего не видела перед собой. Только слова Маргарет звучали в ушах: «Поздравляю! Ты разделался со мной. Но тебе рано радоваться. Ты еще не надел колечко на пальчик вновь обретенной дочери Генри. Только тогда ты получишь деньги своего дорогого крестного!»
Маргарет не ошиблась. Он не стал откладывать дело в долгий ящик - сделал ей предложение в тот же день. Господи!
– взмолилась Дороти. Неужели из-за денег? Тогда чем же он был лучше той самой, как ее звали, которая несколько лет назад пыталась женить его на себе, чтобы завладеть его богатством?
Она резко встала. Ее буквально трясло от негодования.
– Значит, все-таки решил надеть колечко на пальчик вновь обретенной дочки Генри.
– Дороти не смотрела на него. Она не хотела, чтобы он видел ее слезы.
– Откуда ты?… - Ральф запнулся. Она с точностью процитировала слова Маргарет. Внезапное подозрение мелькнуло у него в голове.
– Ты что, разговаривала с Маргарет?
– Тогда все понятно. Маргарет наверняка пыталась настроить Дороти против него.
– Да. И от нее узнала, что, если Генри не женится на ней, ты должен стать его единственным наследником.
Если у Дороти и были сомнения насчет неискренности Ральфа, то его восклицание полностью развеяло их. Он был поражен тем, что она узнала правду о его намерениях и не смог сдержаться. Теперь не было смысла что-либо не договаривать. Пора расставить все точки над «i». Она скажет ему все, что она о нем думает, и посмотрим, что он ответит, подумала Дороти. Собравшись с духом, она продолжила:
– А сегодня утром ты отвез ее в аэропорт. Почему? Почему она вдруг решила уехать?
– Послушай!
– Ральф нахмурился.
– Я не хочу, чтобы ты в это вникала, но поверь мне: Маргарет не заслуживала Генри. Она не любила его, а преследовала корыстные цели.
– А какие цели преследуешь ты?
– Я не преследую никаких целей. Дороти, я просто люблю тебя и хочу, чтобы ты стала…
– Я не верю тебе!
– перебила она.
– Если хочешь знать, я не только разговаривала с Маргарет. В ту ночь, когда я возвращалась от отца, я случайно услышала ваш с Маргарет разговор. Ты шантажировал ее. Не пытайся это отрицать. Она в лицо сказала тебе правду о твоих намерениях, и ты не спорил с ней. Я слышала это своими ушами.
Сердце Ральфа бешено колотилось. Он не мог поверить в то, что слышал. Его Дороти, его любимую малышку словно околдовали. В тот вечер в Оттаве он понял, как хорошо она знает его, как тонко чувствует его душу. И вдруг, буквально в одно мгновение она перестала ему верить.
– Дороти.
– Он был мрачнее тучи.
– То, что сказала Маргарет - ее личное мнение. Она и не могла подумать иначе. Главное для нее в жизни - деньги. По ее мнению, все на земле думают только о том, как бы обогатиться. Но это не так. Мне очень обидно, что ты веришь Маргарет, а не мне.
Да. Дороти не верила ему. Она окончательно запуталась в этом мире акул, где люди умели искусно скрывать свои истинные чувства и мысли и демонстрировать совсем другие, чтобы использовать тебя в своих целях. Эта Маргарет с большими голубыми глазами казалась такой невинной, такой доброжелательной, но до сих пор Дороти помнила ее презрительный взгляд в свою сторону и резкий, полный ненависти голос, когда она разговаривала с Ральфом в тот роковой вечер. От отца ей нужны были только деньги, с горечью подумала Дороти. Нет! Она никому не позволит себя использовать и на себя повлиять.
– Я не верю ни тебе, ни Маргарет. Я верю себе, - ответила она.
– Я хорошо помню твою реакцию, когда призналась тебе в том, что я дочь Генри. Твои алчные инстинкты сразу дали о себе знать: ты первым делом заговорил о деньгах. Обвинил меня в том, что я имею виды на его наследство. Так мог отреагировать только тот, кто сам день и ночь думает о чужом богатстве.
– Волна эмоций захватила Дороти. Не в силах больше сидеть на одном месте, она резко вскочила и повернулась к Ральфу, который смотрел на нее с каменным лицом.
– Только потом, когда ты понял, что я не лгу, ты вспомнил о своей тете. Наговорил мне кучу всего о том, как трудно тебе поверить в то, что Генри изменил ей. Сменил гнев на милость. На самом деле ты просто понял, что тебе не выгодно ссориться со мной. Гораздо лучше очаровать эту глупышку, которой нежданно свалилось несколько миллионов, сделать ее своей женой, и деньги в кармане! Так?
– чуть не плача, прокричала Дороти.
– Я так любила тебя, так верила, а ты просто пользовался мной.