Шаг во времени

Бэрбор Энн

– Ну, милочка, что ты теперь скажешь?

Аманда села, с величайшей тщательностью отцепила от себя каждый его палец и невозмутимым тоном спросила:

– А что бы вы хотели услышать?

Джереми отпрянул так же резко, как доктор незадолго перед ним, и с оскорбленным видом, будто она двинула ему в челюсть, оторопело уставился на нее.

– Да как ты смеешь так разговаривать с отцом?! – загрохотал он с диким скрежетом, как грузовик, слетевший в кювет.

Решив вести себя благоразумней, Аманда изобразила примирительную улыбочку:

– Простите... должно быть, вы и вправду мой отец, но я вас не узнала. Никого не узнаю, – сокрушенно пролепетала она, – совсем запуталась. Мне очень неловко... папа, – и метнула

из-под роскошных ресниц смущенный взгляд. Тактика оказалась верной и дала результат: доведенный было до белого каления он сразу поостыл, и на лице обозначились признаки озабоченности.

– Не морочь мне голову, девчонка, – пророкотал он потише. – Лучше подумай о том, что тебя ждет, коль ты так зарвалась.

– Ох, Аманда, как ты могла?! – заныла из-за его спины Серена.

Обняв колени, Аманда задумчиво посмотрела на «родителей».

– Если бы вы сказали мне, что я такого сделала, можно было бы обсудить это с большим пониманием, – она умолкла, заметив, что Джереми угрожающе напрягся. – Поймите, сэр, я в таком же недоумении, как и вы. Я ведь действительно – честное слово – не понимаю, о чем вы толкуете. Так что перестаньте вы дуться, как обиженный индюк!

Джереми готов был взорваться, но вмешалась Серена.

– Дорогой мой, – защебетала она, – это не наша дочь!

Аманда глянула на нее с тревогой, но успокоилась, заслышав неподдельную дрожь в голосе «мамы»:

– Неужели не видишь? Ведь ведет себя совсем не так, как наша доченька. Все не то – слова, манеры... Доктор считает, что она говорит правду. У нее какое-то воспаление мозга, потому и в обморок упала, и память потеряла, – в глазах у Серены стояли слезы. – Остается только уповать, что это временно.

– Временно?! – взревел Джереми. – А как же иначе?! Но сейчас-то что нам с ней делать? Ты ведь знаешь, Серена, я не потерплю, чтобы все, над чем я трудился, рухнуло разом только из-за того, что твоя дочь внезапно спятила. Кстати, где Ашиндон? – закончил он, яростно взмахнув рукой.

– Господи, – плаксиво проныла Серена, – он же говорил, что сегодня задержится. Но ему-то что мы скажем? Ох-о-хо! Может, пока он не явился, спровадить нам ее из города, увезти в сельскую местность, мол, на лоно природы для поправки после... э-э... ушиба?

– Ты что, тоже свихнулась? – спросил Джереми. – Мужчина созрел, чтобы сделать предложение. Уверен, что для того он и заявлялся сюда с утра пораньше. Нет, надо придумать что-то другое.

– Давайте скажем ему правду, – вмешалась Аманда, которую все происходящее начинало забавлять. «Ну и парочка! – изумлялась она про себя. – Почему я выдумала этих родителей, совершенно непохожих на моих любимых отца с матерью?»

– Что?! – в один голос воскликнули Джереми с Сереной.

– Видите ли, – произнесла она рассудительным тоном, – я не понимаю, как нам удастся все утаить от него.

– А ты притворись, что... – начала Серена, но Джереми, возмущенно крякнув, перебил ее:

– Куда ей, Господи! Она же не сможет поболтать ни об общих знакомых, ни насчет бала, на который он возил ее во вторник, ни... да что там! – Джереми удрученно вздохнул и осел на кровать, словно придавленный непомерной тяжестью свалившейся на него неразберихи.

– Лорд Ашиндон разумный человек, – произнесла Серена не слишком уверенно. – Если мы ему все растолкуем, возможно, он...

– Растолкуем? Что его будущая графинюшка рехнулась? – и Джереми снова с досадою крякнул. Но вдруг лицо его оживилось: – А с другой стороны... с чего ему чваниться? Ведь кредиторы-то уже в затылок дышат жаром, как свора гончих.

«Хм, – хмыкнула про себя Аманда, – значит, я придумала лорда Ашиндона как легкую добычу для алчных скопидомов? Повесу и мота, типичного для Англии времен Регентства? Кто он – отчаянный игрок? Насос, беспрерывно качающий через себя портвейн да бренди? Или волокита,

преследующий несчастных горничных? – Но это как-то не вязалось с тем мимолетным впечатлением, что сложилось у нее, когда он вел ее к своему экипажу и она украдкой разглядывала холодно-чопорного, уверенного в себе и горделивого аристократа. Откинувшись к подушкам, решила: – Думай лучше, как выкрутиться во время предстоящей встречи с этим загадочным пэром с глазами стального цвета».

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Аманда отказалась от подноса «со всем, чего душе угодно», который Серена предлагала подать ей прямо в спальню, облачилась в свободное муслиновое платье небесного цвета и направилась завтракать в столовую. По дороге принялась заглядывать во все комнаты, любопытствуя, какое жилище она измыслила в своем бреду. С ее спальней граничила еще одна, большая, явно – Серены с Джереми. Другие комнаты были поменьше.

Спустившись на первый этаж, Аманда оказалась во входном холле, где пол из наборного паркета был натерт до ослепительного блеска. По периметру холла располагались двери, ведущие в несколько комнат, огромных, как залы. В одной была домашняя библиотека; пройдясь беглым взглядом по корешкам книг, Аманда сообразила, что выставлены они здесь напоказ, а вовсе не для чтения. Следующий зал был, очевидно, музыкальным, ибо в нем стояли рояль и арфа, но оба какие-то неподъемно большие. Тем не менее, Аманда обрадовалась, подошла к роялю и пробежалась пальцами по клавиатуре. Пожалуй, это лучший из его вымыслов: теперь времени будет достаточно, чтобы практиковаться в игре на фортепиано, чем поневоле приходилось прежде пренебрегать. Усевшись на стул у рояля, размяла кисти, согревая пальцы, бегло сыграла несколько тактов из «Элеоноры Ригби» и, удовлетворившись, пошла продолжать осмотр. Соседняя парадная гостиная, претенциозно обставленная мебелью в стиле Людовика XIV вперемежку с изделиями мастеров английского классицизма периода Регентства, была сплошь задрапирована невероятно тяжелой камкой с золототканым узором, и всюду, где позволяло место, стояли огромные горшки с комнатными цветами. Выйдя оттуда на цыпочках, Аманда бесшумно дошла наконец до столовой: увидела большую комнату, обтянутую соломенного цвета шелком, с парой высоких окон, выходящих на улицу, и большим буфетом вдоль одной стены, на котором красовались канделябры и какой-то сосуд (его она приняла за ведерко для охлаждения вина). Серена уже сидела за столом.

– Напрасно ты спустилась, дорогая, – проговорила она, не донеся до рта полную вилку салата с холодным мясом. – Тебе бы следовало лежать и набираться сил для разговора с лордом Ашиндоном.

– Пустяки, мама, – бросила Аманда, – физически я абсолютно здорова. – И это было правдой, чем Аманда не переставала удивляться. Даже и припомнить не могла, когда у нее было такое хорошее самочувствие. Ее просто переполняли жизненная энергия и прилив сил, и не терпелось поскорее выбраться из дому и побродить по тому самому Лондону, который она сама же и выдумала. Твердо решив вернуться в нормальное состояние в смысле психики, она все-таки не могла противиться, по крайней мере, в данный момент, соблазну воочию насладиться восхитительными видами своего вымышленного мира.

Джереми не снизошел до трапезы с домочадцами, объявив заранее, что на ланч останется в своем клубе. Однако обещал, что к концу дня будет дома, чтобы лично принять лорда Ашиндона.

– Кстати, расскажите мне о лорде Ашиндоне, – попросила Аманда.

– Друзья называют его Аш, – сдержанно произнесла мать. – Но, честно говоря, он – резкий, ни с кем не считается, почти никогда не улыбается, и никаких друзей у него нет... но с нами всегда тактичен.

– Разумеется, – продолжала она, оживившись так, что на щеках даже румянец выступил, – как ведет себя лорд Ашиндон в обществе – не мое дело, да и тебя это не касается.