Шаг змеи
Шрифт:
Масонство нельзя запретить. Нельзя потому, что эта антицерковь, как и всякая ересь, изобретена не смертными людьми. Свт. Игнатий (Брянчанинов) пишет: «Ереси, будучи делом плотским, плодом плотского мудрования, изобретены падшими духами. «Бегайте безбожных ересей, говорит святой Игнатий Богоносец, — суть бо диавольского изобретения начало — злобнаго онаго змия». Этому не должно удивляться: падшие духи низошли с высоты духовного достоинства; они ниспали в плотское мудрование более, нежели человеки. Человеки имеют возможность переходить от плотского мудрования к духовному; падшие духи лишены этой возможности. Человеки не подвержены столь сильному влиянию плотского мудрования, потому что в них естественное добро не уничтожено, как в духах, падением. В человеках добро смешано со злом и потому непотребно; в падших духах господствует и действует одно зло…
Падшие духи, содержа в себе начало всех грехов, стараются вовлечь во все грехи человеков с целию и жаждою погубления их».
До Второго Пришествия, пока действует в мире диавол, он будет поднимать из могил «Хирама», «Новикова», «Гамалею». И эти «привидения» — в исполнении бесов — надиктуют преемникам все, что надо… Всякому человеку должно знать, что за красноречивые духи повстречались на его пути. И отгонять их, как положено. Постом и молитвой. Необходимо понимать: зачем кто-то упорно пытается поставить одну добродетель выше этих?! Послушание —
…Саровский старец Серафим предупреждал: в последние времена многие архиереи онечестивятся [250] . И если иудейский Синедрион «не узнал» Спасителя, то «Синедрион Православный», который не без помощи лож наполнится подменными епископами, когда-нибудь поступит иначе. Отвечая духу времени, — сначала увидит в масоне святость, а потом «узнает» в машиахе Христа. Помажет его на всемирное царство. Поэтому и надо трезвиться. Через Святые Таинства, стяжание добродетелей — все испытывать. Стремиться к тому, чтобы снискать дар рассуждения. Ибо сказано:
250
Проповедь ереси жидовствующих Схария начал именно среди священников и именно в этой среде нашел самых верных учеников.
«Все испытывайте, хорошего держитесь»
«Обратим еще внимание на учение Св. Отцов Церкви, посмотрим, как они учат. Неужели они повелевают светским людям в делах веры, без непосредственного рассмотрения, во всем полагаться на духовных, следовать за ними без рассуждения и всегда во всем слушаться их? Такое учение и приказание могло выйти не от христианских, но только от жидовских учителей раввина и рабасы, которые, написавши в Талмуде бесчисленное множество глупых, скверных и противных письменному и устному закону Божию выдумок и нелепостей, приказали своим жидам верить всему этому под угрозой проклятия. А чтобы жиды не смогли понять своего заблуждения, эти учителя и в заключение Талмуда положили между прочим такое правило: пусть никто из простых жидов не смеет вступать в обсуждение и исследование таких трудных вещей… Но христианские учители учат согласно с Апостолами, и хотя вполне признают власть пастырей над овцами, но и назначают ей известные границы (Ириней, кн. IV, 43). Они повелевают слушать пастырей церковных, получивших власть по преемству от Апостолов, но только тех, которые по воле Бога Отца, получив дарование проповедовать Правду, передают ее слушателям, но не тех, которые по вступлении на кафедру сеют ложь. По учению Св. Отцов повелевается верить пастырям, но только дотоле, пока они согласны с истинным учением божественного Писания. Тот, кто не хочет заблуждаться и погибнуть навсегда, должен слушаться духовных властей, но только тогда, когда они поучают божественной истине, не должен смотреть на пустые титулы, но на то — истинно ли и православно ли учение» [251] .
251
Апокрисис Христофора Филарета. Киев, 1870. С. 101–103.
…Свою книгу «Пятый Ангел вострубил» мы закончили просьбой помолиться о заблудших — о тех, кто входит в российские ложи. Слава Богу, с тех пор более десяти человек оставили масонство. Те же, кто по-прежнему намерен ходить в два храма, должны помнить: древнюю традицию отлучения от церкви, памятную нам еще по делу жидовстующих, никто не отменял. И после увещеваний анафематствование нередко становилось последней, «хирургической» формой духовного врачевания ереси. Так это было и со Львом Толстым {122} .
122
«Апостол Павел своим примером показал, что он употреблял отлучение как последнюю строгость к вразумлению виновных, когда к исправлению их испытал все средства и когда провидел пользу; благо от отлучения и для отлучаемого, и для Церкви; он предавал сатане тогда, когда видел, что через то дух спасется (1 Кор. V, 5). (См.: Анафема. История и XX век. Сост. Петр Паламарчук. М., 1998).
Свт. Игнатий (Брянчанинов) пишет: «Ересь, будучи грехом смертным, врачуется быстро и решительно, как грех ума, искренним, от всего сердца преданием его анафеме. Святой Иоанн Лeствичник сказал (Слово 15, гл. 49): «Святая Соборная Церковь принимает еретиков, когда они искренне предадут анафеме свою ересь. Впечатление, произведенное плотским грехом, остается в человеке и по исповеди греха и по оставлении его; впечатление, произведенное ересью, немедленно уничтожается по отвержении ее. Без этого врачевства яд богохульства остается в духе человеческом и не перестает колебать его недоумениями и сомнениями, производимыми неистребленным сочувствием к ереси… Врачевство анафемою всегда признавалось необходимым святою Церковию от страшного недуга ереси. Когда блаженный Феодорит, епископ Кирский, предстал на Четвертом Вселенском соборе пред отцами Собора, желая оправдаться в возведенных на него обвинениях, то отцы потребовали от него прежде всего, чтобы он предал анафеме ересиарха Нестория. Феодорит, отвергавший Нестория, но не так решительно, как отвергала его Церковь, хотел объясниться. Отцы снова потребовали от него, чтобы он решительно, без оговорок предал анафеме Нестория и его учение. Феодорит опять выразил желания объясниться, но отцы опять потребовали от него анафемы Несторию, угрожая в противном случае признать еретиком самого Феодорита. Феодорит произнес анафему Несторию и всем еретическим воззрениям того времени. Тогда отцы прославили Бога, провозгласили Феодорита пастырем православным, а Феодорит уже не требовал объяснения, извергши из души своей причины, возбуждающие нужду в объяснении. Таково отношение духа человеческого к страшному недугу ереси».
В последний раз, кстати, анафематствование произошло в 1994 году, когда в своем Определении Архиерейский собор РПЦ писал: «В расчете на неискушенных в духовной жизни и вопросах веры наших современников проповедники лжеучений упоминают всуе имя Господа нашего Иисуса Христа, Пресвятой Богородицы и многих святых, в особенности преподобного Сергия Радонежского и святого праведного Иоанна Кронштадтского, что является кощунством и лжесвидетельством».
Отлучение 1994 года коснулось, в частности, последователей знаменитого масона розенкрейцеровского градуса Николая Рериха. Сказанные тогда в их адрес слова сейчас необходимо напомнить и столь почитающим Рерихов «детям вдовы»: «Люди, ранее крещенные в Православной Церкви, но затем начавшие проповедовать и разделять теософские взгляды, как отлученные от Церкви, не могут прибегать к спасительной благодати церковных таинств. Если они не принесут покаяния и не обратятся к искреннему исповеданию всецелого и неповрежденного православного учения, они не допускаются к Причастию, они не могут быть восприемниками (крестными) при крещении, не могут быть поминаемы в церковных молитвах, а также лишаются церковного погребения и отпевания. Переступить порог православного храма такие люди могут, лишь если они пришли для покаяния. Если даже такие люди сами считают себя христианами и дерзают приступать ко Святому Причащению — благодать Христова не освятит их сердца, но послужит им во осуждение. Поминать имена этих людей на литургии как за здравие, так и за упокоение их душ невозможно» [72]. Да, ведь есть не только дух времени, но и дух вечности.
Услышать стук зла. Послесловие философа
В далекой молодости, где-то в шестидесятых, от одного друга я услышал нечто меня поразившее. Оказывается, в мире давно существует тайный заговор, реально приводимый в исполнение и направляющий ход событий в сторону, желательную для заговорщиков и очень нежелательную для остального людского рода. Друг говорил об этом так категорично и приводил так много фактов, что я просто ничего не мог возразить, и мое сознание раздвоилось. Я всегда любил историю, в детстве слушал рассказы дедушки о Древнем Риме, в юности читал и перечитывал доставшийся мне в наследство от дяди двухтомник Лависса Рамбо, потом купил четырехтомник Ключевского, который стал моей настольной книгой, и у меня выработались определенные представления о движущих причинах исторического процесса. Я не сомневался в наличии объективных законов социального развития, хотя и действующих через людей, но в силу своей статистической природы от них как бы не зависящих. А тут утверждалось как раз обратное: это развитие зависит от людей, притом составляющих ничтожное меньшинство. Под давлением фактов я должен был допустить реальность преемственного, древнего заговора, но в этом допущении все же было нечто сильно меня смущавшее, поэтому я так окончательно его и не принял.
Я никак не мог понять мотивации конспираторов. Не мог, несмотря на то, что уже тот давний приятель начал именно с объяснения мотива зловредной деятельности заговорщиков. С тех пор прошло тридцать лет. Осторожные перешептывания об их кознях переросли в раздел исторической науки, называемый «конспирологией», литература по этой теме растет, как снежный ком… Но до сих пор на вопрос «почему они это делают?» все отвечают то же самое: «они хотят захватить власть над мiром». А мне этот ответ не только не казался исчерпывающим, но совершенно меня не устраивал, и я до сих пор считаю его никуда не годным. Это лишь видимость объяснения, построенная на типично софистическом приеме переноса ответа с того объекта, о котором спрашивают, на другой объект. Ведь вопрос о мотивации относится к конкретным людям, вступающим в тайное общество, а ответ дается от лица всего общества в целом, которое лица-то и не имеет. Отдельные люди и их совокупность — вещи принципиально различные. Они имеют разную природу. Поэтому в контексте заговора о захвате власти они должны выступать в разных смыслах. Этот захват еще вилами на воде писан, а если и произойдет, то когда-то в будущем… Человек же, дающий клятву служить этой идее, живет в настоящем. И неясно, почему мысль о торжестве его далеких преемников может так его воодушевить. Вдохновить настолько, что он отказывается ради нее от самого дорогого для человека — своей личной свободы — и беспрекословно выполняет приказы высших по градусу, даже если не понимает их значения. Нет, тут нам подсовывают явную психологическую несообразность: целенаправленная деятельность обязательно должна направляться волей, а воля присуща лишь некоему «Я». По отношению же к «Мы» о ней можно говорить только в переносном смысле. Да и то если индивидуумы, составляющие это «Мы», живут в одно время и связаны живыми связями. Так возникало противоречие между фактическим наличием сквозных тайных организаций мiровой истории и их теоретической невозможностью. Противоречие возникало оттого, что мои теоретические представления опирались на неверное восприятие феномена истории, а именно — на восприятие материалистическое. Оно было нормой всех историков, которых я читал в молодости. Если у них и возникали между собой какие-то несогласия, то только в том, какой именно материальный фактор является определяющим — государственное строительство, хозяйственная деятельность, расширение территории, повышение эффективности производства или что-то еще. А это восприятие глубоко ложно.
От этой фундаментальной лжи и должен в первую очередь освободиться каждый, кто размышляет о прошлом, настоящем или будущем человечества. Надо раз и навсегда понять, что история существенно пневматологична, что к ней, более чем к чему-то другому, применимы слова Христа «Дух животворит; плоть не пользует ни мало» (Ин. 6, 63). История насквозь пропитана действующим в ней духом, на нем держится весь ее каркас. (Это так же верно, как и то, что земля бренна, а Небо является «твердью».) Не осознав этого, исследователь обречен на сизифов труд — любое его умственное построение, основанное на сделанной им подборке фактов, обязательно будет разрушено другой подборкой, сделанной его оппонентом. Сегодня это уже совершенно ясно. Но крупнейшие историки двадцатого века начали догадываться об этом уже давно и стали переключать свое внимание с материи на дух. В их числе были Освальд Шпенглер, Макс Вебер, Арнольд Тойнби и Хосе Ортега-и-Гассет. Чтобы выявить роль духа в истории, они выработали новую методологию, взяв в качестве первичного объекта изучения не страну, государство или нацию, как это было прежде, а более крупную единицу, которую Тойнби назвал «цивилизацией». Что это такое?
Все цивилизации (а их Тойнби насчитывает за все время существования человечества более двадцати) имеют одну и ту же схему: ядро, питательная мякоть и твердая кожура. Ядром служит культ или тип верования; мякотью — возникающая на основе данного типа верования и укрепляющая его культура, а кожурой — силовые структуры, защищающие и мякоть, и ядро, — такие, как армия, полиция, таможенные службы и т. п. Если сопоставить цивилизацию с человеческой личностью, то можно провести такую аналогию: ядро — это дух, мякоть — душа, кожура — тело. Но дух в человеке есть не что иное, как присутствующий в нем Бог, т. е. его «сверхприродное», душа — его «природное нематериальное», а тело — его «природное материальное». Таким образом, слова «Дух животворит» в применении к цивилизации означают, что ее жизненная сила (по Льву Гумилеву — «пассионарность») обеспечивается культом, т. е. религией. Чем религия совершеннее, тем в большей степени она открывает людям тайны мiроустройства и тем интенсивнее источает жизненную силу, поэтому соответствующая цивилизация получается более мощной и красивой. Из всех когда-либо возникавших на земле религий самая совершенная была дана в Христианском Откровении, представляющем собой максимальную полноту Истины, которую только может вместить человек. Христианская цивилизация получилась предельно мощной по материально-техническому оснащению и предельно прекрасной по культуре.