Шагай вперед, мой караван...
Шрифт:
– Как!?!
– вскричала Лана.
– Пегги в положении? Это тебе Давид сказал?
– Нет. Сосед на улице.
– Почему я узнаю об этом последняя?
– Она внимательно посмотрела на мужа: - Что-то я не вижу радости на твоем лице.
– Гораздо хуже то, что я не увидел ее на лице нашего сына, когда он сообщал мне эту новость.
– Ты знаешь, я давно заметила, что у них не все ладно.
Левон лишь выразительно вздохнул.
Вернулась, наконец, Инга. В приподнятом настроении. Заметив озабоченность на лицах родителей, спросила:
– Что-нибудь случилось?
– Только то, что ты скоро станешь тётей, - ответила Лана.
– Как это?
– Пегги ждет ребенка.
– Ух ты! Здорово! Кстати, я давно ее не видела. И что, у нее уже круглый животик?
– Инга выпятила живот, окантовав его сомкнутыми кольцом руками, и при этом почему-то еще и надула щеки.
– Да нет, пока ничего не заметно, - ответила Лана.
– Мне вас жалко.
– Инга изобразила на лице скорбное сочувствие.
– Вы еще такие молодые, а будете теперь называться дедушкой и бабушкой. Наверное, это грустно.
– Какая же ты у нас еще глупенькая, - невесело улыбнулась Лана.
Глава 33
Нерецкий-таки продал газету человеку, далекому от журналистики и имевшему несколько различных бизнесов. Поэтому его кабинет теперь в основном пустовал. А всеми делами, связанными с подбором материалов и выпуском газеты стала заправлять некая Рита Шок, сменившая уволившуюся Софу.
Это была дама средних лет, неплохая журналистка, знавшая себе цену. Она и раньше появлялась в редакции, как один из пишущих авторов “Авангарда”. Вела себя по-свойски - всем “тыкала”, шутила, рассказывала байки и старые анекдоты. Но стоило ей стать главным редактором, и ее будто подменили. Появился менторский тон, грубые окрики и одергивания не привыкших к подобному обращению сотрудников. Если до сих пор редакция жила и функционировала как одна семья, то теперь каждый замкнулся в себе, затаился, подыскивая, куда бы переметнуться. Даже шумная и словоохотливая Сильва попритихла, стараясь пореже высовывать нос из своего кабинета.
В последние же две недели мадам Шок развернула прямо-таки кипучую деятельность по перетасовке кадров. События разыгрывались, как по сценарию. В редакции появлялся какой-нибудь новый человек и надолго исчезал за плотно закрытой дверью ее офиса. А потом она вызывала к себе одного из сотрудников и устраивала ему разнос. Если сотрудник это мирно сносил, разнос повторялся. И так - до тех пор, пока доведенный до крайности объект ее нападок не подавал заявление об уходе. На освободившемся месте тут же оказывался один из недавних визитеров мадам Шок.
В тот день Лана забежала к Сильве отдать очередную рекламу “Оазиса”. Сильва схватила ее за руку, насильно усадив в кресло, и свистящим шепотом затараторила:
– Как тебе нравится эта мымра? Всех к рукам прибрала. Всеми командует. На всех покрикивает. Софочка оказалась самая дальновидная. Вовремя обрубила концы и отчалила. Куда бы и нам податься, а? Тебе хорошо. У вас хоть своя газета есть.
– Наша газета как не приносила прибыли, так и не приносит.
– Слушай, мать, ты же у нас еще и художник! Не пробовала иллюстрацией заняться?
– Пробую.Достала несколько графических программ и осваиваю их на компьютере по самоучителю.
– Ну ты молодец! Не даром я всем говорю, что ты у нас гений. Одна я, как пень, тут торчу.
– Не прибедняйся. Во-первых, мы вместе тут торчим. А во-вторых, ты у нас тоже гений. Гений рекламы.А двух гениев на одну газету многовато. Не находишь? Так что посмотрим, кто из нас продержится дольше.
В кабинет заглянула корректорша Рая:
– Светлана Андреевна, к вам там пришли.
– Кто?
– Этот...- Смешно напыжившись и нахмурив брови, она изобразила неизвестного гостя.
– А-а, мой колдун, - догадалась Лана и поднялась.
– Ну что ж, коллега по гениальности, с тобой мы обо всем договорились - начинаем марафон на выживание.
Гость прохаживался в коридоре перед дверью ее офиса, преисполненный чувства собственной значимости. Впрочем, довольно быстро начинало угадываться, что это всего лишь маска, стремление создать имидж таинственной и всесильной личности, которую он сам же при первом знакомстве охарактеризовал одним словом “колдун”.
– Мир вам, Светлана, - приветствовал он свою новую знакомую, картинно склоняясь к ее ручке.
От щекочущего прикосновения жестких усов ее передернуло.
– И вам того же, - заставила себя улыбнуться Лана.
– Простите, ради Бога, я запамятовала ваше имя.
– Аркадий, - с готовностью подсказал он.
Обе корректорши, видя что они не заходят внутрь, проявили деликатность и вышли сами.
– Пойдем выпьем кофейку. Можем захватить и вам с гостем по чашечке.
– Спасибо, Раечка. Вы меня очень обяжете... Заходите, Аркадий. Присаживайтесь.
Пауза затянулась на несколько минут. Он снова словно бы изучал ее, довольно, кстати сказать, бесцеремонно. Потом проговорил с придыханием:
– Вот что я скажу вам, Светлана. Я ведь в общем-то человек не добрый. В моем окружении все знают, что меня лучше не трогать, не обижать. Поскольку если я чего пожелаю своему обидчику, обязательно сбудется. А вот к вам у меня самые добрые чувства, и мне хочется делать для вас что-то хорошее.
– Подметив, как она ощетинилась, он поспешил добавить: - Только не расценивайте мои слова как ухаживание. Я прекрасно чувствую, с кем стоит заигрывать, а с кем нет. Вы вызываете во мне положительные эмоции как личность.
– Спасибо. Это всегда приятно слышать. А можно узнать, Аркадий, как вы реализуете свои колдовские силы?
– Ну, сфер применения предостаточно. Ко мне обращаются с просьбой найти работу, угадать номер лотерейного билета, приворожить или отвадить кого. А то и “подглядеть”, что делает жена или муж в отсутствие своей половины.
– Это как же, в замочную скважину?
– О нет, это было бы вульгарно,- поморщился он.
– С помощью астрального двойника. Вы понимаете, о чем я говорю. Ну и основное мое хобби - борьба с полтергейстом.