Шагающая смерть
Шрифт:
Психотехнические нарушения – общий термин, принятый для обозначения группы психических расстройств, связанных с неспособностью индивидуума вписываться в общество, основанное на высоких технологиях и сплошной компьютеризации. К ним относятся:
Техническая депрессия (ТД) – чувство зависимости перед ИИ, сочетающееся с неспособностью справиться со скоростным введением потоков информации, переносом в виртуальную реальность или изменением стиля жизни.
Техномегаломания (ТМ) – мания величия, возникающая в виртуальной реальности. Характерными особенностями ее являются агрессивность, депрессия или враждебность по возвращению в реальный мир, чувство неуязвимости и беспредельной власти во время цефлинка.
Технофобия (ТФ) –
Собственное аппаратное обеспечение – жаргонное понятие для обозначения человеческого мозга.
Собственный программный продукт – жаргонное выражение, применяемое операторами машин и джекерами для обозначения человеческого интеллекта, а также физических процессов, происходящих в нейронах, и не поддающихся оценке сознания собственного «я»; программный продукт, обеспечивающий функционирование собственного аппаратного обеспечения, – человеческого мозга.
Тауэрдаун – башня, служащая основанием небесного лифта, название конечной станции, где происходит разгрузка и погрузка челноков небесного лифта.
Японские слова и фразы:
Зугайкоцу: череп
Неттена-е: проснись!
Юджо: братство, здесь: солдатские узы
Книга II
Восстание
Глава 1
Восхождение Японии до уровня ведущей мировой державы в XXI в. едва ли может кого-нибудь удивить. Заняв нишу в области высоких технологий, образовавшуюся после того, как прежние сверхдержавы прекратили космические исследования в конце XX – начале XXI столетий, она закрепила свое лидерство в космической промышленности и производстве новых материалов. Достижения в этих сферах привели к великим революционным открытиям: нанотехническая инженерия, биокомпьютерная имплантация и, наконец, самое главное – выход в гиперпространство, открывший человеку путь к звездам.
На севере ночное небо прорезала сияющая белая нить сингапурского небесного лифта. На востоке, бросая в воды озера мерцающее, похожее на слегка дрожащий столб отражение, повис серебряный диск Луны.
Шум двигателя затих, и флиттер мягко опустился на посадочную платформу из тикового дерева, освещенную парящими над ней шарами. Одетый в ярко-красную униформу служитель, мгновенно оказавшийся на месте, отодвинул дверцу и помог выйти из кабины стройному молодому человеку.
– Добрый вечер, – служитель приветственно поклонился, его японский прозвучал безукоризненно, хотя черты лица выдавали малайца или индонезийца. Он протянул ридер размером с книгу, гладкая черная поверхность которого поглощала свет.
Дэв Камерон протянул левую руку. У основания большого пальца ладони была заметна вживленная тонкая сеть позолоченных проводков, образующих несложную, но надежную схему. Он дотронулся до прибора. Сейчас компьютер, расположенный где-то там, на горе, просканирует его интерфейс и через цефлинк, имплантированный между полушариями головного мозга Дэва, прочтет его послужной список и снимет идентификационные данные.
Черная поверхность ридера зажглась зеленым светом. Служитель снова поклонился, и Дэву показалось, что он почувствовал, как облегченно вздохнули невидимые люди, стоящие во тьме за пределами ярко освещенного круга на приемной площадке. Несомненно, личная охрана Кодамы внимательно проверяет всех гостей.
– Добро пожаловать в имение господина Кодамы, лейтенант. Вашим флиттером займется сервот. Пожалуйста, сюда.
По петляющей, огражденной невысоким каменным бордюром дорожке, слуга повел Дэва наверх, к поместью. Они шли по саду с экзотическими расцветающими ночью растениями, наполняющими воздух легким, свежим ароматом. Прием, устроенный адмиралом Кодамой, начался несколько часов назад и сейчас был в самом разгаре, хотя все еще прибывали гости. Уже давно стемнело. Адмирал, входивший в ближайшее окружение Императора, славился подобными вечеринками, и быть приглашенным на одну из них означало не только оказанную честь, но и рассматривалось как знак особой милости. По крайней мере, военным такое приглашение сулило успешную карьеру и даже официальное признание заслуг. Высокий и светлолицый, Дэв не очень удобно чувствовал себя в безукоризненной черной форме офицера имперской армии, поднимаясь по ступенькам на заполненную гостями террасу перед внушительным домом адмирала. С первого взгляда трудно было определить, где начинается собственно жилое строение – и стены, и прозрачные крыши свободно пропускали ночной воздух, танцующие голографические скульптуры постоянно перемещались и видоизменялись, превращаясь то в мягко-сияющие абстракции, то в геометрические узоры.
Гостей было несколько сотен. Разбившись на небольшие группы, они болтали, пили или ритмично раскачивались в такт журчанию, бульканью и плеску водной музыки Хагивары. Наряды и платья, как заметил Дэв, были представлены во всем диапазоне: от военных парадных униформ с кортиками и наградами до официальных костюмов и длинных платьев, от маскарадных изысков до полного отсутствия какой бы то ни было одежды. Последних среди гостей Кодамы хватало, причем, как мужчин, так и женщин. Совершенно обнаженные, они блистали драгоценностями, богато украшенными кожными имплантантами, хитроумными масками и искусными головными уборами. Все присутствующие военные принадлежали к имперским вооруженным силам, армейские – в черном, флотские – в белом, и все высокого ранга – не ниже полковника.
Именно по этой причине Дэв испытывал неприятное ощущение своей неуместности. Он то и дело тайком проверял, не испачкались ли брюки, ровны ли складки мундира, не сползли ли с плеч галуны. Его ранг – армейский лейтенант – бросался в глаза, явно выделяя Камерона из собравшихся здесь генерал-майоров и вице-адмиралов. Что же касается штатских, то Дэв узнал нескольких имперских администраторов, известных дипломатов, знаменитых актеров и даже трех губернаторов, вернувшихся на Землю из пограничных миров.
И конечно, две звездочки в форме цветков вишни на петлицах и погонах никак не могли бы вызвать того внимания и уважения, которое вызывала и требовала медаль «Звезда Империи», вручаемая за высокие заслуги. Эта награда открывала перед молодым человеком двери, о которых он год-два назад и мечтать не мог. Принимая все в расчет, Дэв прошел для не-японца весьма неплохой путь, начавшийся в перенаселенном доме, где он когда-то жил с матерью. Подошедший слуга в традиционном кимоно низко поклонился и предложил ему сенсферу.
– Спасибо, – поблагодарил его Камерон, принимая хрустальную вещицу. Она приятно согрела ладонь, вызвав эротическое покалывание и легкую эйфорию. Пробиваясь через толпу, Дэв вежливо поклонился имперскому контр-адмиралу, который с улыбкой кивнул в ответ. Да, действительно, крутой подъем. Гордость и вызванная сенсферой стимуляция слились в чудесный, пьянящий коктейль, заставивший отступить сомнения.
Высматривая в толпе хоть одно знакомое лицо, он всюду натыкался на чужаков и уже с трудом подавлял растущее разочарование. В конце концов, убеждал себя Дэв, дом у Кодамы огромный, а он здесь совсем недавно. На глаза попался черный столб информационного киоска, и Камерон направился прямо к нему. Нужно же узнать, пришла ли она? Переложив сенсферу в правую руку, он прижал ладонь левой к гладкой прохладной поверхности и мысленно оформил вопрос: «Здесь ли Катя Алессандро? Если да, то где она?»