Шаги в бесконечности

Михановский Владимир Наумович

– Нашли что-нибудь в пещерах? – спросил Ван.

Алексей покачал головой.

– В саду решил поработать? – продолжал Ван. – Хорошая идея, только время ты выбрал неподходящее.

– Ножницы для того, чтобы…

– А, понимаю, ты решил меня подстричь, – подхватил Ван. – Очень мило, но я предпочитаю робота-парикмахера.

Волга махнул рукой и бросил ножницы на пол.

– Где Энквен? – выдавил он.

Ван отодвинул в сторону блок памяти.

– Друг мой Леша, – сказал

он, – этот вопрос я как раз собирался задать тебе. Да что с тобой в конце концов?

Когда Алексей рассказал, в чем дело, Ван против воли расхохотался, хотя ситуация была достаточно серьезной.

– Значит, Володя под окном? – произнес Ван, что-то решив.

– Под окном.

– Ждет, когда Энквен выпрыгнет?

– Или когда я с ним договорюсь по-доброму. Занавеска на окне плотная, разобрать снаружи, кто находится в комнате, невозможно, – сказал Алексей.

– Ладно, будет Володе Энквен, – произнес Ван.

– Что ты придумал?

Не отвечая, Ван подхватил стремянку и поднес ее к окну.

– Стремянка в сложенном состоянии равна примерно росту человека, – подмигнул Ван. – Соображаешь?

– Пока нет.

– А еще кибернетик! Толкни створки окна, а я выброшу стремянку. Проверим, какова скорость реакции у товарища Карбенко, – пояснил Ван.

– Давай, – согласился Алексей.

Он распахнул окно, и стремянка полетела в сад. Глухой удар и выкрик Владимира потонули в дружном хохоте.

Вскоре с обиженным видом в кабинет вошел Карбенко.

Ван на правах завсегдатая в доме Ливена Брока отправился на кухню, где сварил крепчайший кофе.

Дымящийся напиток распили в молчании.

– Вы, собственно, с какими идеями прибыли сюда? – спросил Ван, отодвигая пустую чашку.

– Искать здесь разгадку, – обвел Алексей широким жестом стеллажи.

– Именно здесь ее нужно искать, – сказал Ван. Он встал из-за стола и подошел к стеллажам.

– А ты надумал что-нибудь? – спросил Владимир.

– Други, у меня есть кое-какие соображения, – сказал Ван. – Давайте их обсудим.

Ван пошарил глазами по полке, отыскал нужную книгу и уверенным жестом выдернул ее.

Книга была старинной. Кожаный потрескавшийся переплет, пожелтевшая грубая бумага, еле заметные следы букв на корешке – все хранило печать растаявших лет.

– Какой век? – спросил Алексей.

– Ты знаток окаменелостей. Ну-ка, определи по внешнему виду, когда возник этот раритет, – предложил Ван.

Алексей внимательно осмотрел увесистый том, который Ван не выпускал из рук.

– Двадцатый век, – сказал наконец Алексей.

– А точнее? – попросил Ван.

– Думаю, тридцатые годы.

– Верно. Что еще ты можешь сказать об этой книге? – спросил Ван.

Карбенко

с интересом следил за разговором, зная, что Ван слов на ветер не бросает.

– Чтобы сказать что-либо о книге, ее нужно прочесть, – пожал плечами Алексей.

– Резонно. Но такого подвига от тебя пока не требуется, – ответил Ван. – Посмотри, в этом ряду стоят сплошь старинные книги. Ливен Брок в последнее время их не касался – вон как запылились. Когда Лин отсутствует, пыль вытирать некому: эту ответственную работу Ливен Брок не доверяет никому, кроме внучки. А вот эта книга читалась.

Ван провел пальцем по переплету и сказал:

– Видите? Пыли нет. Книгой усиленно пользовались.

Владимир взял из рук Вана книгу, раскрыл ее на титульном листе и прочел вслух: «К. Э. Циолковский. «Биологическая радиосвязь»».

– Разве Циолковский занимался биологической радиосвязью? – удивился Алексей.

– Как видишь, – сказал Ван. – Правда, тогда это называли задачей мысленной передачи информации. Циолковский бросил несколько идей…

– Их разработали? – спросил Владимир.

– Столетие спустя, – махнул рукой Ван. – Интересно другое. Вот послушайте.

Он взял книгу, быстро отыскал нужное место и прочел:

«Убежден, что развитие биологической радиосвязи приведет к распознаванию сокровенных тайн живого микрокосмоса и к решению великой загадки существа мыслящей материи».

– Милый Ван, все это интересно. Но нам-то что до этой книги? – произнес Алексей.

– Прошу обратить далее внимание на поля этой книги, – сказал Ван и перевернул несколько листков.

Поля книги были испещрены многочисленными пометками.

– Ты-то когда познакомился с этой книгой? – спросил Владимир.

– Целый день сегодня штудировал. Нет худа без добра, – ответил Ван.

– Чьи пометки? – склонился над книгой Алексей.

– Почерк Ливена Брока, – сказал Ван.

Некоторые пометки были сделаны другим почерком – ровным, прямым, почти печатным.

– Это, наверно, заметки человека, жившего в давно прошедшие времена,

– высказал предположение Владимир. Ван покачал головой.

– Двойная ошибка, Володя, – сказал он. – И не давно прошедшие времена, и… не человек.

– Ты хочешь сказать… – начал Алексей.

– Вот именно, – перебил возбужденно Ван. – Книгу усиленно штудировал и Энквен. Только у белкового может быть такой почерк.

Они внимательно просмотрели несколько пометок Энквена.

– Итак, Энквен был знаком с биологической радиосвязью, – сказал Алексей и захлопнул книгу.

– Вот та печка, от которой я пытался танцевать, – произнес Ван.

– Давайте танцевать вместе, – предложил Владимир.