Шагнуть в неизвестность
Шрифт:
Он посмотрел на Катю, но та обиженно пожала плечами:
— А почему это ей два раза, а мне ни разу?
А Вера сразу поддержала тон их любимых с сестрой розыгрышей:
— Ах! Она всегда меня осуждает, когда я на приемах знакомлюсь с подозрительными мужчинами.
Лейтенант уже и не знал, как ему себя вести: обижаться на слово «подозрительный» или продолжить знакомство. Решил все-таки не усложнять:
— Итак, меня зовут Миурти. А теперь буду иметь честь услышать ваши имена, госпожи Ивлаевы.
В данный момент девушкам было все равно, как
Мало того, он потребовал от растерявшихся девушек даже проверки своего умения. Они согласились и несколько раз менялись местами или делали вид, что поменялись, а он угадывал верно и с торжеством в голосе:
— Настоящий воин даже в невероятно одинаковой красоте отыщет маленькие, но еще более прекрасные различия. Так что первый танец Катерина обещала мне.
Плохо он знал сестричек-лисичек. Подобные различия в какой-нибудь маленькой детали одежды или прически они уже проходили не раз и не сотню раз. Поэтому умели смотреть друга на друга гораздо более внимательно, чем в зеркало. И Вера заметила на сестре то самое пятнышко сметаны. Прошептала о нем ей на ушко и добавила:
— Я уже испугалась, что этот офицеришка, как Борька, умеет нас различать.
— Да куда ему! — шепнула Катя в ответ. — Правда, его наблюдательность просто поражает. — И сказала громко: — Хорошо, раз такое дело, попробуем потанцевать. Хотя сразу предупреждаю: я воительница, а не придворная фрейлина. Могу и ноги напарнику в танце оттоптать.
— Так и я не учитель танцев, — довольный собой, улыбался Миурти.
— Мы сейчас только спросим разрешения у старшей сестры и сразу вернемся.
Лейтенант несколько подивился таким семейным строгостям, о чем заявил своему внушительному по размерам приятелю, который оказался с ним рядом после ухода девушек:
— Странные они какие-то. Вроде взрослые наемницы, а разрешения у родственницы побежали спрашивать.
— Я только что про этих наемниц кое-что узнал, — затараторил здоровяк, внимательно оглядываясь попутно по сторонам, — Они с Пимонских гор, какие-то совсем дикие, нецивилизованные. Только и умеют, что ножами кидаться, вот нескольких зроаков они скопом и убили в ночи. Говорят, что те спали.
— Не важно, что они делали, — голос лейтенанта окаменел, — важно, что людоедов убили!
— Бесспорно! Но тебя не смущает их дикость? И так уже половина наших смотрит на тебя с осуждением и непониманием.
— Слушай, Смел, ты ведь прекрасно знаешь, что я думаю об этих жеманных и тупых придворных тунеядцах! Поэтому плевать, что там осуждают. Тем более что девушки ну совсем не напоминают дикарок. Скорее, это я возле них словно стеснительный и неопытный юноша. То краснею, то бледнею, то нить разговора теряю. Даже если они и с диких гор, то наверняка у них в роду кто-то ну очень титулованный имеется. Так себя вести и держаться простые горянки не смогут. Гак что, Смел, выполни еще одну просьбу: отправь немедленно Саабера или к полковнику, или к его заместителю, и пусть все досконально, во всех подробностях узнает об этой парочке наемниц. Вернее, о трио.
Двойняшки уже возвращались, и плечистый Смел поспешил отступить в сторону. Хотя сделал это не совсем вовремя, и его отход в тылы был замечен девушками:
— А это кто такой красавчик?
— Мой товарищ.
— Так почему не познакомил и нас с ним?
— Увы! Он дал обет еще пять лет не контактировать с женским полом.
— Жаль! Я бы с ним с удовольствием потанцевала. Миурти прекрасно рассмотрел пятнышко на одежде говорящей девушки и выразил свое недоумение:
— Как гак! Ты ведь обещала первый танец со мной?! И тут же последовало обиженное восклицание от другой девушки:
— Вот ты какой? А почему тогда со мной отказываешься танцевать? Сам ведь напрашивался!
— Понимаешь, Вера… — начат лейтенант и в следующий момент заметил пятнышко и на одежде обиженной красавицы, — То есть Катя… Или как?..
Он запнулся, моргая и в растерянности поглядывая то на одну, то на вторую сестричку. А те обе на него посмотрели осудительно, потом уничижительно, а напоследок с одинаковым поверхностным пренебрежением. И чуть не в унисон фыркнули:
— А еще офицер!
— Про различия тут плел!
— Обещал не ошибаться.
— А оказался такой же, как все!
Эффектно развернулись, придерживая свои шпаги, и с гордо поднятыми подбородками поспешили к своей старшей сестре. Гигант тут же оказался рядом с приятелем.
— Что, им не разрешили танцевать?
— Хуже! Я их перепутал! — чуть ли не до крови кусал губы лейтенант.
— Ну и что в этом страшного?
— Для тебя — ничего. А для меня — позор. Тем более что я так самонадеянно перед ними строил из себя прорицателя, что теперь со стыда хоть с бала сбегай.
— А и в самом деле, нужен нам этот бал? Посидим в лесочке, барана зажарим, винцом расслабимся.
— Хватит! Вчера расслаблялись, сегодня танцевать хочу.
— Так на здоровье! — Смел повел своим плечищем в сторону толпы разряженных дам, — Вот сколько красоток! Только и ждут приглашения. Кстати, вон та клайдена считается одной из самых юных и очаровательных симпатяшек.
Клайдена соответствовала титулу виконтессы, по зем¬ным понятиям, но лейтенант о других мирах ничего не знал и аргументировал свое нежелание танцевать с молодой симпатяшкой по другой причине: