Шагнуть в пропасть и полететь…
Шрифт:
По большому счету, никому не было ни до кого дела, главное, успеть рассказать все о себе. Хотя… возможно и следовало допустить наличие на этой планете людей, которым действительно интересно общаться с бывшими одноклассниками…
Когда он в тысячный раз проклял себя за мягкотелость, следствием которого стал приход на этот чертов вечер, с трудом отвязался от рыжей девицы, которая хрипатым голосом полчаса втолковывала, она хоть и не из их класса, но теперь учится на парикмахера, потому как в институт не захотела поступать, а Ваську она знает еще с пятого класса, с тех самых пор, как переехала сюда из Чехова, и вот они дружат компанией, но все
— Ну, Серый, герой, твою мать! — дружески начал в доску пьяный Витек, покачиваясь на нетвердых ногах, словно потрепанное в штормах судно. — Эх, не до конца вы в Афгане всех додавили! Зря…
Стоцкий онемел от пронзительного холода, заставив работать мозг в совершенно запредельном режиме — кто, когда и каким образом увязал его личность с Афганом, почему Витек, вечер… чушь!!!
Головнин же горестно вздохнул, утешительно похлопал Сергея по плечу и рывком достал из внешнего кармана пиджака плоскую пластиковую бутылку «Смирновской».
— Опа! Во, блин, гляди, стащил у этих обормотов! Давай-ка хлебнем с тобой за совместный проект…
Он ловко скрутил крышку, налил до краев свой стаканчик и протянул Сергею бутылку. Тот машинально поставил ее на подоконник, размышляя о наиболее подходящем способе умерщвления этого полудурка. Головнин же прочувственно поморгал и с надрывом произнес:
— Ну, за бундесов!
— Почему за них? — искренне удивился Сергей, одновременно с огромнейшим облегчением убеждаясь, проклятое слово «Афган» вылезло в мозгу Головнина исключительно в силу непомерного потребеления спиритуса, исторических реалий СССР, известной ему дипломатической деятельности Стоцкого и еще целого воза и маленького игрушечного грузовичка всякой хрени, коей забиты головы так называемых среднестатистических граждан этой части суши.
— Да я тут недавно с одной из них так славно провел время! Нинкой звали. Представляешь? Немчура — и с русским именем… — Витек залился светлым райским смехом. — Ты вообще, чем сейчас-то занимаешься? — в очередной раз вильнула непредсказуемая головнинская мысль.
— Да ни чем! Работу ищу. — усмехнулся Сергей.
— Так ты же говорил, у тебя все схвачено в Штатах! — изумился Витек.
— Не в Штатах, а в Канаде. — поправил Сергей, недоумевая, как, окруживший себя спиртным облаком Витек, вполне сносно поддерживает разговор. — И не я это утверждал, а ты!
— Ты чего, сделку нашу сорвать хочешь? — враз набычился Витек. — Да братва…
— Знаешь, Витек, затрахал ты меня уже в доску и со своей братвой, и со своими одноклассниками! — зло проговорил Сергей. Он вылил содержимое стаканчика в окно, смял и бросил его в ближайшую кадку с каким-то разлапистым деревом.
— Ты чо? — выпучил глаза Витек. — Чо за базар?
— Пошел к черту!
Он отлепился от подоконника и стал продираться к выходу сквозь замирающие в ужимках под музыку тела. Пораженный Витек не нашел в себе сил даже сделать шаг следом. Лишь горестно повздыхал и прижался лбом к прохладному стеклу…
Оказавшись на улице, Сергей вдохнул изумительный ночной воздух и некоторое время таращился в звездное небо. Не обнаружив признаков иноземной жизни, побрел по направлению к дому самой длинной дорогой, дабы выветрился из одежды смрад этого сборища. В частых беседах с самим собой, ставшими частыми в последние дни, он мог
Суховлинский, конечно же, был прав, Вествуд слишком увлекся, играя в кавалерию, преследующую пару индейцев. В результате своего стремительного броска из Москвы, когда никто толком так и не понял, куда сорвался руководитель позразделения «Z», ни один человек, кроме самого Вествуда и не подозревал Сержа Стоцкого в шпионаже в пользу России. Долгое отсутствие Сергея еще ни о чем не говорило: большинство своих заданий он получал непосредственно от своего руководителя. Перед ним же и отчитывался. Так что носиться по всему свету Сергей мог в свое полное удовольствие, главное, чтобы отчет выглядел убедительно и во благо американской нации.
А если уж и вовсе как следует подумать, то из Вествуда получается славный козел отпущения. Следует лишь усугубить и развернуть в противоположную сторону его провал в Пакистане, а ребята из СВР [1] помогут убедительнее долепить картину негодяя-американца.
Сергей так до сих пор и не известил российское руководство — Вествуд и так был «двойником», о чем ФБР были в свое время информированы самим Сергеем! Суховлинский также не знал, для возвращения Сергея «в строй» не требуется практически ничего делать. Так уж вышло, Сергей шагал по жизни беспечно шпыняя перед собой тугой клубок интриг спецслужб двух великих государств…
1
СВР — Служба Внешней Разведки (России).
Помимо своей воли Сергей все чаще и тщательней обмусоливал эти планчики — пнуть клубочек в нужном ему направлении и снова зажить полноценной, полной опасностей и непредсказуемости жизнью…
С другой стороны, совсем в глубине витала подлая мыслишка, а тем ли делом он занимается? Что он будет рассказывать Сашке о своей жизни, кроме красочных повествований явок, чистки оружия, зубрежки кодов и шифров! Разумеется, когда придет время… Что он сможет передать ему, кроме умения так обхитрить человека, чтобы он полностью раскрылся перед тобой и выложил всю известную ему секретную информацию; как вырвать свою жизнь из лап дьявола и при этом дать хорошего пинка старухе с косой! А так называемые человеческие ценности? А те мечты, что…
— Ну, чудила афганская, странник хренов!
«Какого черта, за мной прилепился Афган!!» мысленно успел взвыть Стоцкий. Он не стал стремительно оборачиваться, возможно, именно этого и ожидали. Он как раз находился возле угла жилого дома, и из-за которого всегда можно получить приличный удар по безмозглой башке.
Вместо этого развернулся на девяносто градусов, спиной к открытому пространству сквера и держа в поле зрения угол дома и тех, кто был сзади.
Трое. Вроде бы незнакомые рожи, как показалось при свете не самого яркого в мире уличного фонаря. И вновь показалось, в отдалении мелькнул, словно приближаясь, серый бушлат, перекрещенный светящимися ремнями портупеи.