Шахиня искусства

Сабиров Реимбай

– Что за проблема?

– Характер проблемы определят результаты, - уклончиво сказал Мухтар. Они еще неясны... В общем, за дверью - моя личная лаборатория. Конечно, я оборудовал ее с разрешения ученого совета. Так надо было.

Я был крайне удивлен.

– Ну что ж... Если так, я рад. И все же, надеюсь, ты скажешь мне.

– В любознательности ты перещеголял даже Айсенем, - улыбнулся Мухтар.

– А что... она тоже?

– Надоедала похуже тебя. Я ведь говорил, что она ревнива?.. В одну из ночей она пришла ко мне - как раз в момент "экспериментум круцис" [ Решающий опыт (латин.). ]. Автомат двери, как всегда, был заблокирован

мною. Когда я приоткрыл створку - Айсенем едва не прошмыгнула у меня под рукой. Пришлось остановить... Она возмутилась: - Что там у тебя? Я хочу взглянуть!

– Да ничего интересного.

– Так ли, милый? Тогда, открой.

– Нет, дорогая Айсенем.

– А?!

– Очень прошу, не сердись на меня. Там лишь приборы. И больше ничего.

– Которые нельзя показать любимой девушке?
– насмешливо протянула Айсенем, - Ложь!..
– И ее карие глаза засверкали гневом.
– Кого ты скрываешь здесь?

От ее кулачков, которыми она яростно колотила в дверь, коттедж заходил ходуном.

– Ах, даже так?
– сказал я.
– Не пустил невесту?! Ну, знаешь...

– Да разве женщины способны хранить секреты?
– Мухтар сделал вид, что страшно рассердился.

И я оставил его в покое.

Плов сварился, мы накрыли круглый столик в большой комнате и с аппетитом поели.

Когда я убирал посуду, мой взгляд упал на дутар, прислоненный к этажерке с книгами. Я взял инструмент и протянул его Мухтару:

– Ну-ка, друг, сыграй что-нибудь из того, что исполнял в студенческие годы.

Мухтар как-то по-особенному взглянул на меня: - Лучше я сыграю мелодию, которую ты никогда не слышал.

Он настроил дутар и начал играть. Сперва мелодия звучала глуховато. Потом, набирая темп, стала разливаться полноводной рекой. Журчащие потоки звуков хватали меня за сердце, а порой ласково-печально омывали его. Минорный оттенок мелодии нарастал, ширился, зазвенели тоска и плач, безысходная грусть...

Они рождали во мне волну новых, неизведанных ранее эмоций.

Мухтар с закрытыми глазами раскачивался в такт мелодии, словно заклинатель духов. Его пальцы мелькали с неуловимой быстротой, свидетельствуя о незаурядном мастерстве исполнителя. Все мощнее, полнозвучнее лилась мелодия... Не помню, сколько она длилась, - я забыл все на свете. И даже не заметил, как умолкли струны.

– Замечательная музыка!
– сказал я, с трудом вернувшись к реальности.
– Кто ее написал? У кого ты научился?

Мухтар неопределенно усмехнулся:

– У одного здешнего аксакала. Это старинная мелодия Хорезма. Она звучала еще во времена сельджукских султанов и хорезмшахов. Говорят, она состоит из семидесяти двух мотивов. То, что играл я, - лишь кусочек, дошедший до нас.

Он немного помолчал и вдруг сказал: - Приоткрою тебе кусочек и м о е и тайны... Если проблема получит разрешение - могут вновь родиться на свет потерянные мелодии Хорезма.

– Ты меня запутал, - признался я.
– По какой же отраслл знания твоя работа? Медицина или музыка?

– Все вместе...
– тонко улыбнулся Мухтар.

Он встал с диванчика, опять странно поглядел на меня я сказал:

– В общем, слушай... Как историк и знаток философии, ты, наверно, согласен с постулатом: "Вещи, вещество не исчезают, а переходят из одной формы в другую".

– Да, примерно так это звучит.

– Однако долой абстрактные дефиниции! Проще говоря, возьмем воду. Ее можно превратить в кислород и водород, то есть перевести в невидимую и неосязаемую

руками человека форму. При желании воде можно придать первоначальный вид - жидкого, так сказать, полимера. Физика давно это умеет... А я надеюсь, что и биология станет вровень с физикой.

– Утопия!
– Я сделал вид, что не поверил.

Мухтар хмыкнул и ушел в лабораторию. Спустя несколько минут он вернулся. В руках он держал полусферический сосуд.

– Эта голубая жидкость оживляет мертвые клетки организма.

– Эликсир жизни, так и не найденный алхимиками?
– ввернул я, пытаясь шуткой скрыть смущение.

– Нет, почему же?
– холодно отпарировал задетый Мухтар.
– Мы назвали ее сигма-полимером. Больше ничего не скажу. Пока достаточно! Иди спать. Я еще поработаю.

И он скрылся за дверью лаборатории. Тихо щелкнуло заблокированное реле автомата. Гм, прямо перед самым моим носом...

Следующий день был выходным.

Рано утром Мухтар пригласил в дом Айсенем. Когда я вышел ей навстречу, Мухтар сказал:

– Прошу тебя, Айсенем, сопроводи гостя. Он хочет полюбоваться возрожденным Куня-Ургенчем.

– А разве ты не идешь с нами?!

Он несколько смущенно пробормотал: - Не могу, милая. Много работы. Пойми меня правильно.

Айсенем подозрительно смотрела на него, собираясь что-то сказать, но сдержалась.

– Что ж, я готова, - сухо произнесла девушка.

И мы отправились в путь.

...Наконец-то сбылась моя давняя мечта! Вот я стою здесь, и передо мной всемирно известный Куня-Ургенчский минарет.

Или вот изумительный мавзолей Торебег Ханум. Старинные часовни, дворцы, здания, возвращенные из небытия руками зодчих начала XXI века, в торжественном спокойствии окружали просторную площадь. Великолепные орнаменты, украшавшие их, казались мне песней без слов - гимном тем мастерам из народа, которые в глухую пору средневековья сумели создать подобные шедевры... Не видно ни конца, ни края этому волшебному городу, где можно без конца любоваться куполами небесно-голубого цвета, переливами красок, впитывать каменную симфонию минаретов и дворцов. Как прекрасен купол Текеш-шаха! А величественный Караван-сарай? В моем сердце медленно поднялась волна чувства, восхищение силой человеческого гения.

Почти час простоял я перед минаретом - не мог отвести от него глаз.

– Наверно, самый высокий в Азии?
– спросил я Айсенем.

– Во всем мире, - поправила она.
– Особенно пришлось потрудиться строителям над его верхней частью. Ведь войска Чингисхана разрушили большую часть вершины.

Помолчав, Айсенем без всякого перехода сказала:

– Мухтар очень странный человек... Первые дни, когда он приехал сюда, вообще не выходил из этих мавзолеев и минарета. Можно было подумать, что он стал жертвой каких-то древних чар. Ночами он где-то пропадал... я ревновала, - смущенно сказала девушка.
– Однажды его не было целые сутки. "Может, заболел?" - подумала я. И пошла к нему домой. Там его не оказалось. Я бросилась на поиски, дала знать сотрудникам института... Четыре мини-вертолета искали Мухтара и наконец обнаружили его на окраине зеленого городка Кырк Гыз. Мухтар был без сознания. Много дней пролежал он в больнице - не спадал жар. И что удивительно: к груди он прижимал какой-то прибор с полой трубкой. Никто не мог оторвать его, как ни старались. Очень крепко держал Мухтар... Не одну ночь просидела я у изголовья больного. Временами Мухтар бредил: "Найду! Где бы ты ни таилась - найду!.."