Шахматы. Чёрная королева
Шрифт:
На мгновение вернулся, когда уже не ждала и широко улыбнулся.
– Ты сладкая, Алёнка. – Подмигнул. – Теперь я знаю это наверняка.
Не дожидаясь ответа, вышел и захлопнул за собой входную дверь. Не всё готов был Алёне показать и странную ломку в естественном желании вернуться, перетерпел молча. С нехорошим предчувствием в квартиру напротив зашёл и с облегчением выдохнул, глядя, как Марта сидит в уже привычной позе на подоконнике, согнув в колене одну ногу и низко свесив другую. Сидит и курит. Как и всю последнюю неделю.
– Что ты с ней сделал? – Тихо
– Ничего. Объяснил, что такое хорошо и что такое плохо. Кажется, она поняла.
– Я прошу тебя: оставь её.
– Это не твоё дело.
Марта опустила голову на притянутое к груди колено и в немом отрицании покачала головой.
– Ты знаешь, чья она дочь? – Прошептала, на что Андрей вызывающе выпятил грудь и шаг вперёд сделал.
– А это имеет какое-то значение?
Нервно губами жевал, в ожидании ответа, и глянул исподлобья, когда на повёрнутом в его сторону лице разглядел улыбку.
– Судя по твоей интонации, никакого…
– Что с тобой происходит? Это ревность? – Попытался Андрей приблизиться, но почувствовал, что не нужно, что Марта не хочет и, сцепив зубы, спиной к стене прижался, в своём бессилии перед ней признаваясь.
– Просто я хочу, чтобы у тебя всё было хорошо. – Проговорила она с надрывом в голосе и судорожно выдохнула.
Вот-вот готова была заплакать, но не заплакала. Как всегда сдержалась. Как всегда остановилась на последнем шаге. А Андрей слишком хорошо её знал, чтобы не уловить, не понять это состояние. Вниз по стене сполз и на корточки присел, прямо перед собой глядя.
– Почему ты начала курить? Ведь не курила, я точно помню.
Марта сначала улыбнулась, потом пожала плечами, а после растёрла напряжённой ладонью лоб и зажмурилась, себя сдерживая.
– Мне тогда сделали очень больно. – Сдавленно проговорила, не желая в то время, в то место возвращаться.
Андрей долго смотрел на то, как мучается, а потом поднялся, выпрямился, плечи расправил.
– Он того не стоит. – Рукой махнул, а Марта, всё так же на него не глядя, улыбнулась.
– Наверно, так и есть.
– Бросай. Ты достойна лучшего.
– Сложно всё, Андрюш. – Головой покачала, что-то отрицая. – Непросто. А ещё фраза такая есть: по-настоящему сильные люди навсегда остаются одинокими, потому что от них веет холодом. В чём смысл перемен, если результат останется неизменным?..
– Красиво. Сама придумала?
– Как-то считала, что сама, а оказалось, что изобрела велосипед.
– Марта, так нельзя… всю жизнь одной…
– Ну что ты… я тебя люблю. У меня ты есть. Разве этого мало?
Наконец, распрямилась и спиной к оконному косяку прижалась. Голову чуть выше запрокинула, чтобы затяжка получилась максимально глубокой.
– Неужели ничего нельзя изменить?! – Повысив тон, почувствовав эмоциональный всплеск, Андрей на Марту взгляд вскинул, а она вяло улыбнулась его решимости.
– Можно, мой хороший, всё можно. Только мы теперь не умеем по-другому. И ты иди… я хочу побыть одна.
– Опять одна?
– Поверь,
– Мне иногда кажется, что твой последний муж, умирая, не по праву забрал с собой добрую часть тебя. Ты очень изменилась с тех пор.
– Наверно… Знаешь, что он сказал мне, умирая?
Андрей заинтересованно глянул, а Марта неконтролируемо высоко задрала подбородок, поджала губы.
– Он сказал, что в этой партии я выбрала неверную роль. Мне следовало оставаться незаметной пешкой, а я так хотела создать свой собственный мир, что и не заметила, как давно стала на защиту чужого. Старик Левит предвещал мне грандиозный проигрыш. Как думаешь, ошибался?
Глаза на племянника скосила, а тот будто растерялся, так замер.
– Ошибался. – Бросил слишком резко и из квартиры едва не бегом бросился, а Марта голову склонила, за бурной реакцией наблюдая, и расчётливо улыбнулась.
– А вот и нет, Андрюшенька, – в пустоту посмотрела и властно оскалилась, – Левит никогда не ошибался!
Прищурилась, будто в темноте что-то рассмотреть пыталась, а потом с подоконника соскочила, медленно прошлась по комнате, затушила сигарету о пепельницу, извечно стоящую на кофейном столике, и остановилась напротив старинных напольных часов.
Долго на циферблат смотрела, на действие не решаясь, а потом всё же длинную дверцу на себя потянула, в плавном жесте вскинула руку и, касаясь часовой стрелки указательным пальчиком, отвела её ровно на один оборот назад. Склонила голову, вслушиваясь в первые звуки. Тик-так, тик-так… Она помнила их с детства. Тогда всё казалось ярче, красочнее, и мир был добрее, но вот этот звук… он остался неизменен. Он возвращал в прошлое.
Глава 6
С раннего детства Марта запомнила эти часы. Их семья жила в большом и уютном доме. Менялась мебель, картины на стенах, сносили и возводили даже сами эти стены, но часы… Они всегда оставались неизменны. Завораживали и будто хранили в себе все семейные тайны. Однажды пришло время и Марте поделиться с величественными часами уже собственными тайнами. Тогда ещё маленькими и детскими, но сам процесс… он заставлял восторженно вглядываться в циферблат, в ожидании чуда. И чудо происходило.
Она помнила свою самую первую, и, пожалуй, самую главную за всю жизнь тайну, ведь та была невинна и чиста… Цветы. Их дом был наполнен цветами. Мама обожала розы и могла часами любоваться на ровные бутоны, периодически поправляя их, направляя к свету. И Марта, за ней повторяя, пыталась проделывать тот же фокус. Под чутким маминым руководством всё выходило ловко и правильно, но милая девчушка была уверена: это врождённая тяга к прекрасному и никак иначе. И вот однажды, оказавшись с цветами наедине, она вновь попыталась выровнять композицию, убрать подсохшие лепестки и удалить лишние листья, как вдруг споткнулась, зацепилась и разбила вазу вдребезги. Слёз тогда было много: ведь мама расстроится. Нужно было срочно что-то делать, и Марта не придумала ничего лучше, чем выиграть время, запустить его вспять.