Шахта дьявола
Шрифт:
Я работаю над тем, чтобы расслабить свое тело и держать глаза закрытыми.
Мой похититель не может знать, что я в сознании. Здесь меня спасет элемент неожиданности.
Этому меня научил Тьяго.
Я позволяю себе, казалось бы, безжизненно отнести себя в помещение, похожее на импровизированную спальню. Я различаю ковер и грязный матрас на металлических ножках. Тошнота подступает к моему горлу, но я проглатываю ее обратно.
Меня швыряют на матрас, и я позволяю своему телу подпрыгивать, не пытаясь удержаться на месте, продолжая притворяться,
Оставь. Оставь. Оставь.
Я проговариваю это снова и снова, молясь, чтобы он купился на мою потерю сознания, молясь, чтобы он не вернулся ко мне.
Наконец, спустя, казалось бы, вечность, он уходит.
Мои инстинкты выживания срабатывают, и голос в моей голове кричит мне, чтобы я бежала. Уйти оттуда, пока я одна и свободна. Что это мой шанс.
Но реальность такова, что я не знаю, где Марко. Он сказал, что придеь сюда, чтобы…
Я не могу думать об этих словах. Но он придет. Пока мы разговариваем, он может быть по ту сторону двери или просто дальше по коридору. Если я двинусь слишком рано, я могу приговорить себя к судьбе хуже, чем просто смерть.
Поэтому я принимаю невозможное решение бороться с инстинктами своего тела и остаюсь.
Я не двигаюсь.
Я остаюсь в неудобной позе, в которой Хулио небрежно уронил меня на кровать, мое туловище наполовину свернулось на матрасе, моя рука была зажата под телом, на случай, если за мной будут камеры.
Я остаюсь и жду мужчину, который попытается меня изнасиловать.
Время кажется, будто оно тянется вечно. Секунды зловеще тикают, сопровождаемые глухим стуком моего пульса. Хотя я не теряю ни минуты. Я использую это время, чтобы вернуться в свои мысли и вспомнить уроки самообороны, которые я получила с Тьяго.
Они мне понадобятся.
Дверь открывается еще раз, принося с собой новую волну страха. Ужас открывает зияющую яму в моем животе, и внутри меня слышны сигналы тревоги, предупреждающие меня, что я в опасности. Я не смею открыть глаза из страха, что он меня увидит. Но мне это не нужно. Я чувствую его запах.
Марко.
Он в комнате со мной.
Дверь закрывается за ним с решительным щелчком.
Я в ловушке с монстром.
«Все еще без сознания», — шелковисто отмечает он. Похоже, он в восторге от открытия. «Я предпочитаю, когда они дерутся, но у нас есть на это время». Я слышу, как он приближается ко мне. «На данный момент это облегчит первый раз».
Его рука опускается на мое бедро, и мне требуется вся моя сила самообладания, чтобы не дернуться от его прикосновения.
Ждать. Мне нужно подождать.
Чтобы найти идеальный момент для удара.
Самые твердые части моего тела касались самых мягких частей его.
Он хватает подол моей юбки. Тишину разрывает громкий треск.
Его рука поднимается выше по моему бедру, пока не касается края моих трусиков.
Отвращение бурлит в моем желудке.
Марко хватает меня за плечи и переворачивает, так что я лежу на спине. Его гнилостное дыхание падает мне на лицо.
А затем он приближается, высокомерный в своей уверенности и неспособный сопротивляться наслаждению своей победой.
«Я собираюсь насладиться осквернением женщины, которую Тьяго де Силва любит больше всего на свете».
Он наслаждается слишком рано.
Мои глаза открываются лишь на время, достаточное для того, чтобы увидеть ошеломленный взгляд в его взгляде, а затем я ударяюсь лбом о его нос.
громкий хруст — самый приятный звук, который я когда-либо слышала.
Марко воет в агонии. Его руки летят к лицу, и из носа свободно льется кровь.
В отличие от него, я не почиваю на лаврах.
Я пользуюсь его удивлением и тем фактом, что он отпустил меня, и сажусь, чтобы получить больше рычагов воздействия. А затем я оттягиваю ногу назад настолько, насколько могу, и поднимаю ее обратно вверх, вбивая голень прямо в его яйца так сильно, как только могу.
Я надеюсь, он чувствует, как они возвращаются ему в живот, потому что именно этого я и добивалась.
Мой просчет заключается в том, что от шока он сгибается и падает на кровать.
Прямо на мне, запирая меня под собой.
Его мертвый вес, когда он борется за дыхание, почти душит меня. Я кричу, леденящий кровь звук вырывается из моего горла, пока я борюсь за свою жизнь. Его руки обхватывают меня за шею, и он начинает сжимать.
Подумай, Тэсс. Думай.
Моё зрение затуманивается, в глазах появляются пятна.
Самые мягкие части .
Я пытаюсь дотянуться до его глаз, но он запрокидывает голову и держит их вне досягаемости. Его порочная улыбка, когда он душит меня, посылает новую ярость по моим венам.
Этот засранец не сможет победить.
Я тянусь к его волосам и сжимаю их обеими кулаками. Затем я использую это, чтобы притянуть его к себе. Он вскрикивает от боли, вероятно, не привык, чтобы кто-то тянул его за волосы, и его руки на мгновение расслабляются на моем горле.
Сокращая расстояние между нами, я поднимаю голову и кусаю его уже сломанный нос с яростью, которой обладает только тот, кто делает что-то, чтобы жить.
Я плюнул в него куском его плоти. Я откусил ему часть носа.
— Насильник, кусок дерьма, — усмехаюсь я, воспользовавшись его полусидящим положением, чтобы оттолкнуть его от себя.
Что-то врезается мне в бедро, когда он падает на кровать рядом со мной, сжимая свое разбитое лицо.
Пистолет.
Я тянусь к нему трясущимися руками, не веря, что у него будет пистолет и он будет в пределах досягаемости, когда он попытается напасть на меня.
Он недооценил меня.
Мои пальцы сжимают его, и я вытаскиваю его из ленты его брюк. Я уже встаю на ноги и делаю шаг к двери, к свободе, когда слышу позади себя яростный рев. Я поворачиваюсь вовремя и вижу, что он бросается на меня.