Шальные деньги

Лапидус Йенс

На полу у Радо два «родных» ковра. Меблировка в стиле ампир. Книги в шкафах — чистое пижонство. На полках пылились энциклопедии, атласы. Собрания сочинений сербских авторов. Мрадо и имен-то таких не слыхал: Йован Йованович, Сима Милутинович-Сарайлия, Марко Кралевич. Один, правда, известный — нобелевский лауреат Иво Андрич.

Мрадо вспомнил свою учительницу сербского — заставляла его читать Андрича. Год спустя Мрадо дрался лучше всех в Седертелье.

Радован отставил стакан с чаем.

— С табаком дело спорится. Горан — молодец. Но в перспективе бизнес ненадежный. Все общество на курево окрысилось. В кабаках курить запретили — это жопа, прокуренные легкие на сигаретных пачках видел? — отврат, а еще таможня на въезде в Евросоюз достает.

— Все так, но нам нельзя терять наших дальнобойщиков. Разрушить структуру легко, восстановить — нет. Скоро прибалтов пустят в Евросоюз. А там героин в восемь раз дешевле нашего. Главное, не прощелкать, даже если цена маленько подрастет, ничего. А водилы наши заместо сигарет будут возить герыч.

Пошли дальше. Обсудили все проекты и замуты Радована: контрабанду водки и сигарет, рэкет, наркоту, притоны, девочек по вызову.

Еще полуподпольный бар «У Клары» и ночник «Алмаз». Прачечные Радо.

Отжатую наличку, весь кэш надо было представить в виде легального заработка, заплатить налоги и на выходе получить чистую монету. Кабаки с этой задачей уже не справлялись. Ведь дядя Радован хотел слыть добропорядочным и почтенным гражданином.

Вывод: нужно открыть два видеопроката. Как минимум.

Мрадо все выбирал момент, чтобы заговорить о своей доле с гардеробов. Надеялся, что порядком задобрил Радована.

— Радо, нам бы разобраться с выручкой от гардеробов.

Радован оторвался от бумаг, испещренных цифрами:

— В смысле?

— Ну, за Патриком я, конечно, не уследил. Но за дело отвечаю, все на мази. Мы только что считали. Бизнес идет в гору. Мне за это сколько причитается?

В ответ — молчок.

Мрадо решил не сдаваться:

— Ты слышал мой вопрос?

Лбом об стену.

— Мрадо, уясни себе одно. Не ты тут банкуешь, понятно? Любые твои предложения — мои, будь они хоть из золота. Любые твои дела — это мои бабки, которыми мне ворочать. Про твой кусок пирога мы побазарим в другое время. И давай не будем портить этот дивный вечер. Будем считать, ты ничего не спрашивал. Лады?

Мрадо прикусил язык. Так лохануться! Блядь, так стлался перед этим мудаком, чтобы спросить за свою долю. Тем временем все настойчивей пробивалась шальная мысль: будет и на нашей улице праздник.

Пробило восемь. Перешли в столовую. Вернулась жена Радована. Полюбезничала с Радованом и Мрадо с полчаса. Тонкая. Красивей женщины во всей Сербии не сыскать, думал Мрадо.

Ушла ужинать в кухню, с дочкой.

Радован вел себя как ни в чем не бывало. Будто и не было того вопроса.

Настроение потихоньку наладилось.

Откупорили бургундское, урожай девяносто четвертого года. Радован продегустировал.

— Ты наверняка уже слышал. Хорхе Салинас Баррио сбежал.

— Да, Ратко говорил. Еще в «Экспрессене» статья вышла на прошлой неделе. Особо не распространяются, но, походу, сиганул через забор. Четко сработано.

— Хреново, что ушел. Мы ведь его сами вломили. Чувак у нас по кокаиновой теме шел, не слишком ли много знает? Еще, как я понял, зуб у него на нас, да и жизнь не мед. Корешей — раз-два и обчелся, сам в бегах. Как бы не выкинул какую глупость. Если честно, не представляю, в теме он, нет ли. Ты знаешь?

— Да нет, откуда? Но мысль твою ухватил. Чё делать с ним будем?

— Пока ничего. Вот рыпнется, обломаем. Знай свой шесток. В бараний рог его. С шелупонью, нюх потерявшей, только так. Верно говорю, Мрадо?

Мрадо задумчиво смотрел в стакан. Намекает на то, что ждет самого Мрадо, если тот не припухнет со своими требованиями. Хорхе надо обломать по-любому. Слишком опасен латинос для сербов.

Но пока у Мрадо и других забот хватает. С гардеробами разрулить после того косяка в «Мельнице», попку где-то нарыть, чтоб открыть видеопрокаты, дочку как-то у этой стервы отбить. Никуда он не денется, этот чучмек.

К тому ж чем бежать впереди паровоза, лучше дождаться отмашки Радована. И так напряг у них вышел.

И Мрадо решил не трогать Хорхе, пока не скажут «фас».

А вот как быть с напрягом? Над этим надо подумать.

10

Хорхе — гигант! Король босяков, ты поимел всю айну. Ройте носом землю, тупые ищейки! Хрена вам лысого, а не Хорхе.

Воля. Свободен как птица. Первый парень на Стокгольме.

Он представил, какая пойдет волна. Чувак шпарил быстрее Бена Джонсона. Чувак натянул на шишкан всех вертухаев. Утек, имея под рукой пару простыней да крюк от баскетбольной корзины. Забил им три очка «гвоздем». Поблагодарил государство за хлеб за соль и был таков.

Человечище. Миф. Легенда.

И никто — ни ухом ни рылом.

Перед побегом Хорхе подкорректировал планы. Теперь план был такой: остаться на свободе. Надыбать лаве. Слинять из Швеции. Иными словами, план что был, что не было.

Санта Серхио доставил лестницу аккурат по адресу. И, не дожидаясь, помчался в лес к своей машине и дал по газам, Хорхе и до середины вырубки не добежал. Машину для Хорхе тоже припарковал в лучшем виде.

Тебе бы пособия писать о побегах, Хорхелито! Чувак, ты держишь шишку!