Шаляпин
Шрифт:
Процессия двигалась на кладбище Батиньоль, там могилы Поля Верлена, русского художника Льва Бакста. Шаляпин некогда сам выбрал место для своей могилы, под высокими каштанами. Митрополичие певчие и хор «Русской оперы» поют «Вечную память». Мария Валентиновна, дети, соотечественники великого артиста бросают на гроб горсти русской земли. Вырастает холм из живых цветов. На медной доске надпись по-французски:
ФЕДОР ШАЛЯПИН оперный артист. Командор Почетного легиона 1873–1938После войны
Кончилась эпоха великого артиста Федора Ивановича Шаляпина.
«„Умер только тот, кто позабыт“, — писал С. В. Рахманинов. — Такую надпись я прочел когда-то, где-то на кладбище. Если мысль верна, то Шаляпин никогда не умрет. Умереть он не может. Ибо он, этот чудо-артист, с истинно сказочным дарованием, незабываем. Сорок один год назад, с самого почти начала его карьеры, свидетелем которой я был, он быстро вознесся на пьедестал, с которого не сходил, не оступился до последних дней своих. В преклонении перед его талантом сходились все: и обыкновенные люди, и выдающиеся, и большие. В высказанных ими мнениях все те же слова, всегда и везде: необычайный, удивительный… И слух о нем пошел по всей земле, не только — всей Руси великой.
Не есть ли Шаляпин и в этом смысле единственный артист, признание которого с самых молодых лет его было общим? „Общим“ в полном значении этого слова! Да! Шаляпин — богатырь. Так было. Для будущих поколений он будет легендой».
ЭПИЛОГ
…Я иногда спрашиваю себя, почему театр не только приковал мое внимание, но заполнил целиком все мое существование, все мое существо? Объяснение этому простое. Действительность, меня окружавшая, заключала в себе очень мало положительного. В реальности моей жизни я видел грубые поступки, слишком грубые слова. Все это натурально смешано с жизнью всякого человека, но среда казанской Суконной слободы, в которой судьбе было угодно поместить меня, была особенно грубой… Глубоко в моей душе что-то необъяснимое говорило мне, что та жизнь, которую я вижу кругом, чего-то лишена. Мое первое посещение театра ударило по всему моему существу именно потому, что очевидным образом подтвердило мое смутное предчувствие, что жизнь может быть иною, более прекрасной, более благородной.
ЖИЗНЬ ПОСЛЕ СМЕРТИ
12 апреля 1938 года Федор Иванович Шаляпин умер. Но с его кончиной мифотворчество не только не завершилось, оно обрело новые масштабы и направленность. В некрологе, опубликованном «Известиями» 14 апреля, солист Большого театра, народный артист СССР М. О. Рейзен писал: «В расцвете сил и таланта Шаляпин изменил своему народу, променял Родину на длинный рубль. Все его выступления носили случайный характер. Громадный талант иссяк уже давно».
Однако через неделю, 22 апреля, «Известия» вдруг публично извинились «за выражения о творчестве Шаляпина, недопустимые в советской печати». Задумаемся: кто мог в те суровые годы «строго поправить» официальную газету, «орган Советов депутатов трудящихся»? Не иначе как самое высокое в стране лицо.
Так кем же предлагалось считать Артиста?
В одном из кадров фильма «Яков Свердлов», вышедшем на экраны в 1940 году (сценарий Б. Левина, П. Павленко, режиссер С. Юткевич), в кресле развалился «известный певец» — так поименован персонаж в гриме и оперном костюме Мефистофеля (Н. Охлопков), он хмур, раздражен, груб и пьян. Позади, опершись на спинку кресла, стоит молодой цветущий Горький (П. Кадочников) и произносит вдохновенный монолог. Идейное и нравственное противопоставление акцентировано с предельной наглядностью…
1945 год… Проходит пять тяжелых лет кровопролитной битвы с гитлеровской Германией. Рабоче-крестьянская Красная армия, переименованная к концу войны в Советскую и обмундированная в офицерские и солдатские шинели с соответствующими нашивками и погонами, героически освобождает Европу от фашизма, утверждая в мировом сознании державное величие Страны Советов. В этом новом политико-идеологическом контексте в общественном сознании меняется отношение и к «заблудшим россиянам». Журнал «Новый мир» в феврале — марте 1945 года публикует вполне доброжелательные воспоминания о Шаляпине маститого писателя Льва Никулина.
В послевоенные годы власть декларирует открытость и всепрощение: из Европы на свой страх и риск потянулись эмигранты «первой волны». Литературных функционеров высшего ранга засылают даже к Ивану Алексеевичу Бунину — эту миссию возложили на поэта и драматурга лауреата сталинских премий К. М. Симонова, но проницательного автора «Окаянных дней» и «Темных аллей» трудно провести на пропагандистской мякине; он остается во Франции.
С Шаляпиным стало много проще — теперь согласия на любые манипуляции с его именем не требуется. Наступает фаза нового «пересмотра» непростой судьбы Артиста.
…24 февраля 1947 года И. В. Сталин беседовал с кинорежиссером С. М. Эйзенштейном и артистом Н. К. Черкасовым о второй серии фильма «Иван Грозный». В книге «Записки советского актера» Черкасов воссоздает умилительную атмосферу редкостного взаимопонимания художников с вождями.
«Как и всегда, товарищ И. В. Сталин, товарищи В. М. Молотов и А. А. Жданов создали обстановку необычайной простоты, которая позволила нам не только слушать, но и активно включаться в разговор… Иосиф Виссарионович подробно помнил не только наши фильмы, но и большинство актеров-исполнителей и изумительно точно определял возможности каждого из нас, — пишет он. — Говоря о задачах актера, Иосиф Виссарионович сказал, что самое главное достоинство актера — уменье перевоплощаться. Когда я заметил, что в юношеские годы мне удалось часто наблюдать такого мастера искусства сценического перевоплощения, как Федор Иванович Шаляпин, Иосиф Виссарионович сказал, что это великий актер».
Что означала эта фраза генералиссимуса? Высочайшее прошение?
Во всяком случае, уже в 1948 году в ленинградских и московских домах творческой интеллигенции решаются скромно отметить 75-летие со дня рождения Шаляпина. Оставшиеся в живых современники, друзья, знакомые, партнеры по сцене, просто зрители и поклонники выступают с воспоминаниями, музыковеды читают доклады о жизни и творчестве певца, приглашают публично слушать граммофонные записи. А 15 февраля 1953 года с неожиданной помпезностью отмечается восьмидесятилетие артиста в Большом театре Союза ССР: с высокой трибуны Федор Иванович Шаляпин официально провозглашается великим национальным достоянием.