Шаман-гора
Шрифт:
Этот город будет строиться на берегу Амура. Как когда-то на месте Комсомольска-на-Амуре находилось село Пермское, на месте нашего будущего города стоит село Нижнетамбовское.
До него можно добраться по узкоколейке, которая проложена от станции Селихино.
Сегодня девятнадцатое января 1986 года, на дворе стоит ужасный мороз. Но в вагонах тепло. Проводники, понимая важность момента, угля не жалеют. В купе нас едет четверо. За те пять дней, что перед отправкой из города Комсомольска-на-Амуре, мы находились вместе, все успели подружиться. Произошло это по вполне
Я из Комсомольска-на-Амуре. Колодяжный Валера из Солнечного.
Уставшие и задерганные бесконечными построениями и встречами, мы спрятались в своём купе и лениво рассказывали друг другу свои биографии и разные житейские истории. У каждого были свои причины отправиться на строительство таёжного города. Я и Нестеренко ехали на поиски новых впечатлений и интересных событий. Нам осточертела однообразная городская жизнь. Хотелось проверить себя на прочность, оказавшись в суровых условиях первостроителей. Хотя, если считать службу в Советской армии школой жизни, у каждого из нас за плечами эта школа была. Колодяжный Валера, хоть и был по возрасту наш ровесник, уже успел обскакать нас в семейной жизни. Еще будучи в армии, он умудрился жениться и обзавестись двумя сыновьями.
На данный момент его волновал вопрос жилья. В построенном нами городе он надеялся решить свои жилищные вопросы. Да и денежная сторона была для молодого отца семейства делом немаловажным. Ну а Безбородов ехал, потому что «все едут, а я чем хуже?».
Вообще, в отряде подобрался народ разномастный и каждый со своим «бзиком» в голове. Кто, так же как и я, ехал за «туманом и за запахом тайги». Кто за длинным рублём. Кто за квартирой. Кто подальше от жены и от детей. Ну а кто ради каких-то своих, тайных делишек. Но, получая комсомольские путёвки, все как один стучали себя кулаком в грудь, что «гадом буду, но жить без комсомола не могу». Что по велению сердца и долга, во времена великих свершений, не могу стоять в стороне от больших дел.
Может быть, и наступят такие времена, когда человек сможет говорить то, что думает. А пока мы живём по принципу двойной морали. Одна для общественной жизни, а вторая для личного употребления. Вот даже сейчас, если бы кто-нибудь из комсомольского актива прочёл эти строки, то меня бы высадили на первой остановке. И прощайте, туманы и запахи тайги.
Всю дорогу по вагону шныряют вездесущие корреспонденты.
Одна деваха ворвалась в наше купе и стала настойчиво наседать на Нестеренко.
— Я корреспондент газеты «Тихоокеанская звезда» Юлия Самохвалова. Скажите несколько слов: кто вы, откуда, почему решили поехать на всесоюзную комсомольскую стройку?
Серёга пытается сделать вид, что обращаются не к нему. Но с пишущей братией такие номера не проходят. Если будет надо, то они и собаку пешком загоняют. Видно, что ей понравился высокий красавец, бывший морпех.
— Я, Нестеренко Сергей, — поняв, что ему не отвертеться,
— О, так мы с вами земляки, — профессионально обрадовалась юная дива пера, — и что же вас заставило покинуть наш уютный красавец Хабаровск?
— Хочу построить свой город, а затем в нём жить, — честно признаётся Серёга.
— Но ведь наверняка у вас были перед глазами примеры первопроходцев Дальнего Востока? Ни за что не поверю, что вас не вдохновил на этот поступок пример строителей Комсомольскана-Амуре? — откровенно подсказывала ему правильный ответ корреспондентка.
Наверное, в своём недалёком детстве она была отличницей, и привычка раздавать подсказки своим одноклассникам навечно впиталась в её кровь.
— Ну, да, вдохновили, — мямлит будущий покоритель таёжных просторов, — а вообще-то больше хотелось, чтобы город… свой.
— Конечно, конечно, — досадливо сморщив носик, сбавляет свой напор девушка.
Видно, что ответы «первопроходца» не вписываются в уже выстроенный ею сюжет будущей статьи.
— Девушка, — я прихожу на помощь немногословному Сергею, — а вы долго пробудете в Нижней Тамбовке?
— До послезавтра, а что?
Сбитая с толку корреспондентка явно не понимает моего вопроса.
— Да хотелось бы познакомиться с вами поближе. И даже пригласить на танцы. Уж я бы вам порассказал обо всех своих мечтах и стремлениях.
То, что я не досказал вслух, девушка наверняка прочла в моих глазах. Но не смутилась. Девушка, а особенно такая красивая, является постоянным объектом повышенного внимания. По снисходительному взгляду я понял, что таких молодых строителей коммунизма, как я, она отшивает каждый день целыми пачками.
И я почему-то ей сразу поверил.
— А что вы можете рассказать о себе? — прохладным, но всё ещё профессионально-приветливым голосом обратилась она ко мне.
Я с радостью сообщил ей, как меня звать-величать.
— А живу я в городе Комсомольске-на-Амуре, — добавил я задушевно.
— О, так для вас пример строителей города Юности не простые слова? — заметно оживилась девушка.
— Да, Юленька. Можно я вас так буду называть? Не простые. Скажу больше. С самого раннего детства я мечтал совершить что-нибудь эдакое. В крайнем случае, повторить подвиг 10 комсомольцев-добровольцев. А вообще, я хотел стать космонавтом или пограничником. В крайнем случае, пограничной собакой, — сообщил я доверчиво.
Девушка насторожилась. Что случилось, милая? Я ведь говорю то, что хочешь услышать. И, по-моему, говорю искренне.
Наверное, мои слова звучат слишком напыщенно? Я постарался говорить как можно проникновенней.
— Видите ли, Юля, на нашу жизнь не досталось подвигов и славы. Магнитку и Днепрогэс построили без нас. Новую жизнь наши деды завоёвывали сами. Целину поднимали без нас. Помните, как Ваня Бровкин там орден заработал? А мы даже не успели на строительство БАМа.
Я ей не сказал, что мне досталось полтора года Афгана. Но в наше время об этом говорить не принято, хоть мы и выполняли там свой интернациональный долг.