Шаман
Шрифт:
— Ну, не знаю, почему бы и нет… — Олден повертел скальпель в руках. — Хороший, стальной.
— Да-да. Делает очень ровные надрезы.
— Я бы мог сделать тебе такой же, если нужно.
Шаман заинтересовался его предложением.
— Это возможно? А можешь сделать лезвие подлиннее и потоньше?
— Думаю, это не составит мне труда, — ответил Олден. Шаман сделал вид, будто не заметил дрожи в его пальцах, когда тот вернул ему скальпель.
Шаману приходилось довольно сложно — он был так близко к Рэйчел и одновременно так далеко. Им даже негде
Когда она уходила домой, Шаман подолгу бродил по лесу. Однажды он спустился по Короткой тропе и увидел, что часть деревянного надгробия на укрытой снегом могиле Маква-иквы откололась. Зима почти уничтожила знаки, похожие на руны, которые отец попросил Олдена вырезать на нем.
Он чувствовал гнев Маквы сквозь землю, сквозь снег. Это была игра его воображения или совесть не давала ему покоя?
«Я сделал все, что мог. Ниточка, ведущая к третьему убийце, оборвана. Я должен оставить это дело Господу», —сказал он ей сердито, развернулся и пошел в сторону дома.
В тот день он поехал к Бетти Каммингс, у которой оба плеча болели из-за ревматизма. Он привязал коня и направился к черному входу, как вдруг увидел прямо за сараем странные отметины. Он пробрался через сугробы и присел на корточки, чтобы рассмотреть их повнимательнее. Следы имели форму треугольника. Глубиной около шести дюймов, они лишь незначительно отличались размером. Эти треугольные следы были похожи на раны на снегу, хоть на них и не было крови. Шаман насчитал одиннадцать таких отметин. Он все сидел на земле, изучая их.
— Доктор Коул?
Из дома вышла миссис Каммингс — сейчас она стояла, склонившись над ним, с озадаченным видом. Она сказала, что эти следы на снегу остались от лыжных палок ее сына. Он немного улучшил свои лыжи и сделал сам к ним деревянные палки, придав их концам необычную форму.
Но все же следы были слишком большими.
— Все в порядке, доктор Коул? — Она уже дрожала от холода и все сильнее куталась в шаль, поэтому ему стало стыдно за то, что он заставляет пожилую женщину, страдающую ревматизмом, мерзнуть на улице.
— Конечно, миссис Каммингс, все хорошо, — заверил он, поднялся и последовал за ней в теплую кухню.
Олден соорудил чудесную рамку для скальпеля Роба Джея. Он вырезал ее из дубовой коры и раздобыл у Сары обрезки голубого бархата, чтобы расположить на нем скальпель.
— А вот стекла старого не смог найти. Пришлось купить у Гаскинса. Надеюсь, оно подойдет.
— Конечно же, подойдет! — обрадовался Шаман. — Повешу рамку в передней.
Еще больше он обрадовался, увидев скальпель, который Олден изготовил в полном соответствии с его пожеланиями.
— Я сделал
Шаман сел за стол и нарисовал на клочке бумаги еще один скальпель и вилку для ампутации.
— Как думаешь, сможешь сделать такие же?
— Уверен, что смогу.
Шаман задумчиво его поблагодарил.
— Скоро у нас будет своя больница, Олден. А это значит, что нам понадобятся инструменты, кровати, стулья — всевозможные предметы обихода. Как ты смотришь на то, чтобы найти себе кого-то в помощь и взяться за эту работу?
— Я не против, но… Не думаю, что смогу выкроить для этого время.
— Да, это вполне понятно. Но что, если для работы на ферме с Дагом Пенфилдом мы наймем кого-то другого, и они будут просто встречаться с тобой пару раз в неделю, чтобы ты выдавал им указания?
Олден задумался, но в конце концов кивнул.
— Хорошая идея.
Шаман заколебался.
— Олден… как твоя память?
— Отлично, как и всегда.
— Раз так, расскажи мне, кто чем занимался в день, когда погибла Маква-иква.
Олден тяжело вздохнул, глаза его потемнели.
— Опять ты за старое, — проговорил он, но после недолгих уговоров продолжил: — Начнем с тебя. Как мне сказали, ты тогда спал в лесу. Твой отец поехал по вызовам пациентов. Я был у Ганса Грюбера, помогал ему забить корову в обмен на то, что он даст своих волов, чтобы засеять наше пастбище… Так, кого я забыл назвать?
— Алекса. Мою мать. Луну и Идет Поет.
— Алекса не было дома, он рыбачил, гулял, даже не знаю точно. Твоя мать и Луна… Помнится, они прибирались в летнем флигеле, чтобы развесить и вялить там мясо, которое я должен был принести от Грюбера. Тот большой индеец работал на складе, а потом пошел нарубить дров. — Он довольно ухмыльнулся Шаману. — Так что, как моя память?
— Макву нашел Джейсон. Что он делал в тот день?
Олден возмутился.
— Да откуда ж мне знать? Хочешь знать, что делал Гайгер, — спроси его жену!
Шаман кивнул.
— Думаю, так я и сделаю, — ответил он.
Но когда он вернулся домой, все его намерения моментально поменялись, потому что мать сказала, что приезжал Кэррол Вилкенсон с сообщением для него. Это была телеграмма, которая пришла на почту Рок-Айленда. Когда Шаман разрывал конверт, его пальцы дрожали, почти как у Олдена.
Письмо оказалось весьма лаконичным и деловым:
Капрал Александр Бледшо из тридцать восьмого луизианского полка конных стрелков по-прежнему находится в плену в тюрьме города Эльмиры, штат Нью-Йорк. Пожалуйста, свяжитесь со мной, если я смогу еще чем-нибудь вам помочь. Желаю удачи. Николас Холден, комиссар бюро по делам индейцев.