Шаманы
Шрифт:
Артемьев обернулся и грубо оборвал его:
– Не смей так говорить! Георгий достойный якут. Он учился в Томском университете, был командиром Якутского ГубЧК, но из-за перегибов советской власти перешёл к повстанцам и вместе с белыми офицерами будет противостоять Советам.
– На что нам нужны офицеры? – пробурчал оленевод. – Нам только бы свою скотину вернуть, – обернулся он, догоняя свой отряд.
Ефимов, усаживаясь на нарты, улыбнулся и сказал Артемьеву:
– Спасибо, что защитил. А наш народ не может жить без своей скотины, она его кормит и одевает.
Он поправил шапку и подмигнул Михаилу:
– Хорошо, что вовремя сбежал. А помнишь, когда я попал в списки «врагов», и уговаривал тебя бежать со мной в тайгу? Ты же упрекал меня в малодушии и предлагал на следующей конференции добиться своей правды. Арестовали б нас, это уж точно!
– Да, меня вовремя предупредили, – улыбнулся Артемьев, – а так бы упрятали в тюрьму.
– Вот и получается, что мы оба с тобой в бегах, – улыбнулся Ефимов и кашлянул в кулак, – но ты не промах, успел жениться.
– Мы давно хотели пожениться, – начал было оправдываться Михаил Артемьев.
– Да ладно, я про вас всё знаю, – ответил Ефимов, – и хочу тебя предупредить, что ко мне с калымом приходил твой одноклассник Гаврилка Барахов и просил руки моей дочери Марии. Гаврилку я отшил, но он упорный, противный тип и точит на тебя зуб. Так что смекай, а теперь вперёд!
Артемьев сразу ответил:
– О приставаниях Барахова я знаю, и Марию в обиду не дам. С тобой пойду, но кровь проливать не хочу. А вот если большевики пойдут на нас, то будем вместе защищаться, а лучше договариваться. Ну, поехали!
Ефимов покачал головой и резанул рукой, как шашкой:
– Нам оленей надо вернуть, и с «беляками» образовать свою республику, а лучше самоуправление! Поехали.
– Вперёд в неизведанное! – воскликнул Артемьев. – Даёшь народную власть!
Глава 4
По дороге в Верхневелюйск
Затерявшееся в глухой тайге поселение Верхневелюйск погрузилось в непроглядную темень и только тускло светилось одинокое окошко свежесрубленной избы Управы. Вот на этот свет и устремился всадник, выскочивший из леса. Он устало слез с лошади, потрепал её за бурую гриву, накинул уздечку на перила крыльца и открыл дверь. Секретарь Велюйского бюро РКП(б) Исидор Никифорович Барахов с удивлением увидел своего запыхавшегося брата Гавриила.
– Где ты пропадаешь? – спросил он.
– Дай испить, – проговорил Гавриил. – Сейчас расскажу.
Гавриил выпил ковш воды, утёрся рукавом и придвинул табурет к столу брата.
– Так вот, – начал он. – Я поехал в стойбище свататься к Марии Ефимовой. Ты знаешь, я давно приглядываюсь к ней.
– Да, не тяни ты, – проговорил Исидор. – Говори толком.
– Что говорить-то, – вскипел Гавриил, – она с отцом и сородичами исчезла в тайге.
– Как исчезли? – вскричал Исидор и сразу вспомнил. – Ах да, ведь Ефимова на конференции включили в список «врагов Советской власти», потому он и сбежал. А ведь толковый был. А куда ушли, не знаешь?
– Неизвестно, – ответил Гавриил, – я расспрашивал оленеводов, которые остались в стойбище.
– Слыхал я, что в тайге орудует шайка Коробейникова. Видно, Ефимов к нему и побежал, – предположил Исидор.
– Я тебе не всё рассказал, – не слушая брата, выпалил Гавриил. – Артемьев тоже сбежал, и говорят в тайгу к повстанцам.
– Артемьев? Знаю, знаю! Вы же вместе учились в якутском училище, потом работали в одном Ревкоме и были, кажется, дружны? А теперь вы девку не поделили и даже подрались из-за неё. А на днях мы разбирались с жалобами на Артемьева, кто-то написал пакостное письмо.
И вдруг Исидор аж подскочил:
– Что моргаешь? Не ты ли накрапал? А?
Гавриил густо покраснел.
– Не выдавай меня, – сознался он. – Я написал, чтобы упрятать Мишку Артемьева в тюрьму, а то он прилип к моей любимой Марии. Я несколько раз предлагал её отцу калым – целое стадо оленей. А он мне, а что скажет Мария?
– Эх, ты жених, упустил свою невесту, – заулыбался Исидор. – Получается, Артемьев помчался в тайгу искать Марию Ефимову, а значит, их надо искать в шайке корнета Коробейникова, а тот непременно постарается захватить Чурапчу.
– Это тот корнет из царских офицеров, служивших в гарнизоне Якутска? – вскричал Гавриил. – Хорошо, что надоумел меня. Завтра же буду искать отряд Коробейникова и примкну к нему. Я надеюсь опередить Артемьева, первым найти свою Марию и жениться на ней, а её отца быстро уломаю.
– Ищешь приключений на свою голову! – вскипел Исидор. – Хочешь из-за девки стать белоповстанцем? Какой позор! Я запрещаю тебе даже думать об этом, ведь ты запятнаешь моё имя большевика. Ты хоть это понимаешь?
Гавриил побледнел и отвернулся от брата.
– Что отвернулся, ты меня слышишь? – заорал Исидор. – Не смей!
А Гавриил уже «закусил удила», его узкие глаза расширились и налились кровью.
– Не стой на моём пути, иначе ты мне не брат, – заорал Гавриил.
– Тогда помни, – покачал головой Исидор, – я не смогу тебя выручить, ежели попадёшь в плен.
За окном посветлело. Гавриил вскочил и, не простившись с братом, со злостью хлопнул дверью. Вскоре он уже мчался на своём крепком коне по тайге в Чурапчу с единственной мыслью: «Мария, любовь моя, я тебя найду!»
Глава 5
Весной 1922 года восставшие оленеводы во главе с Ефимовым соединились с корнетом Коробейниковым и захватили несколько селений, в том числе и посёлок Чурапча. Гавриил Барахов, загнав своего коня, набрёл на пикеты белоповстанцев и оказался перед корнетом Коробейниковым.
– Ты ведь братец большевика Исидора Барахова? Так я говорю? – и он, посмотрев на хорунжего, спросил пленного. – Что же тебя привело ко мне? Молчишь?
– Да, Ефимов говорил, что привела его к нам любовь к Марии. Ха, ха! – разгоготался хорунжий.