Шамрок на снегу
Шрифт:
В домах не спали. И, хотя огня ни кто не зажигал, все напряженно всматривались в темноту. И стар и млад. Англичан ждали. Знали – они вот-вот придут. И они пришли. Солдаты, кони, повозки, орудия ползущим потоком заполнили безмолвные улицы. Смена власти неминуемо означала новый виток репрессий. Обыски и аресты начались на рассвете.
Но те, кому нужно было уйти – уже ушли. Небольшая группа - местная партийная ячейка, вместе с секретарем и председателем сельсовета, укрылась на безопасном расстоянии от станицы. Им нужно было решить, что делать дальше – продолжать подпольную борьбу или выдвинуться на соединение с регулярными частями Красной
Решение приняли не сразу. Спорили долго.
Два дня они вели наблюдение за станицей, считали орудия, солдат. Все эти сведения могли пригодиться в будущем. А потом они ушли. А вслед им доносился стук топоров – перед бывшим сельсоветом строили виселицу для тех, кого подозревали в связи с коммунистами.
Дневник Эммона.
Сегодня впервые смог подняться самостоятельно – удивительные ощущения. Все начинается с начала. Как у ребенка. Первый шаг, первое падение. Меня подняли и снова уложили в кровать. Я не сопротивлялся. Знаю, что завтра опять встану. И тогда уже не упаду, удержусь. Сегодня же пришла мысль о дневнике. А что? И в самом деле – о скольком можно написать. Если жив останусь, буду читать в старости. Память – она, конечно, многое хранит, но с годами стирается. А бумага – она вечная.
За окном лунная майская ночь. Теплый ветер пахнет сиренью и молодой листвой. Хочется домой. Сколько времени прошло? Уже не уснуть. Скоро рассвет. И новый день.
Прошла неделя. Не делал записей, чтобы не казаться пустомелей. Не все так просто. Очень слаб. Долгое время в постели дает о себе знать. Даже стыдно в этом себе признаться. Думал – скоро начну ходить. Ан нет. Пара шагов с костылями – вот и все, что смог себя заставить. Спасибо медсестре. Без ее помощи и этого бы не было. Нянчится со мной. Надо же - я чужак для нее, захватчик. А, поди ж ты, и меня, выходит, можно жалеть. Вот опять идет. Сейчас будет урок хождения.
Вчера прибыл первый обоз с ранеными. Ужас. Для чего? Зачем? Что мы делаем в этой стране? Что я здесь делаю? Помню переход. Думал, не выживу. А жить хотелось. Очень.
Повезло, что нас расквартировали здесь, а не бросили на передовую. А другие пошли дальше. И вот они возвращаются – без рук и ног, контуженные, обожженные. А сколько не вернется?
Сегодня прогуливались вдоль реки. Камила пытается учить английский. Помогаю, как могу. Ведь в долгу перед ней – она меня выходила. Поставила на ноги. Удивительный она человек.
Говорил с главврачом. Он доволен моими успехами. Хотя знаю – ему абсолютно наплевать. Я один из сотен. К тому же ирландец. Но не об этом речь. Он вкратце рассказал мне историю этой земли, этого народа. Оказывается, как я мало знаю. Нужно будет расспросить Камилу поподробнее.
Август. Жара все еще держится. От нее не спрятаться. Даже ночью. Колодцы пересыхают. Все ощутимее нехватка питьевой воды. В гарнизоне вспышка дизентерии. Люди вынуждены пить воду из реки – это явное самоубийство! Лошади страдают от насекомых-кровососов. Ветеринарная служба не справляется. Последний обоз с продовольствием не пришел. Пришлось изымать провиант у местных крестьян. Тем самым была вызвана очередная волна недовольства даже среди лояльных к нам жителей. Не удивительно.
Меня определили при штабе. Но помогать приходится и в госпитале и на складах. Под ружьё мне ещё рано. Времени свободного почти нет. И сил тоже нет. Спасают мысли о Камиле.
Напряжение витает в воздухе. Прошел слух, что ночью караульные видели всадников. Кто они – передовые разъезды красных или местные бандиты? Тревожно. Местное население как будто тоже что-то чувствует. Осмелели. Комендатура допрашивала их старейшину.
Что будет с нами? Со мной и Камилой? Мы уже не можем друг без друга...
Историческая справка.
В двадцатый век Россия шагнула полноправной хозяйкой Европы. Не только как мощная военная держава, но и экономически стабильное, постоянно развивающееся государство. Российские экспортеры зерна, мяса и древесины доминировали на европейском рынке. Интенсивно осваивалась Сибирь и Дальний восток. Районы с несметными богатствами полезных ископаемых. Что толкало в свою очередь развитие промышленности. Из аграрной, Россия превращалась в индустриальную. Казалось – еще немного и Россию не сможет догнать не одно государство в мире...
Но потом пришла война. Самая страшная за всю историю человечества. Россия была втянута в это побоище. А потом революция. Сначала одна, потом другая. И от былой мощи не сталось ничего. Одни осколки. Осколки великой империи.
Развязка.
За дальними курганами полыхали зарницы. Доносился приглушенный рокот. Камила и Эммон стояли, обнявшись на скалистом утесе. Была уже осень. Они стояли и смотрели вдаль. Туда, откуда приближалась гроза. Не раскаты грома доносил ветер – а залпы артиллерии. Фронт был уже совсем рядом.
– Что с нами будет? – Камила испуганно смотрела на полыхающий горизонт.
Эммон вздохнул и покрепче прижал ее к себе. Он не знал, что ответить.
– Не бойся, у нас все будет хорошо. Мы никогда не расстанемся. – Сердце его ныло от безысходности.
– Эммон, - Камила пристально посмотрела ему в глаза, - я жду ребенка. Я не хотела тебе этого говорить, но теперь знаю – чтобы с нами не случилось, куда бы ни разбросала нас судьба – ты должен знать, что где-то есть частичка тебя. Быть может, это даст тебе силы выжить и ты захочешь разыскать нас, когда нибудь...
Расставание.
Выпал первый снег. Мир преобразился. Чистый белый пух скрыл грязь и сухую траву. Степь уснула. В этот день пришел приказ об отступлении. Началась лихорадочная погрузка на подводы. Прибыл дополнительный отряд пехотинцев для охраны обоза.
Отступали на юг, к морю. Переход обещал быть трудным. Молодая Советская республика крепла. Все больше людей поддерживало большевиков. Усиливалось партизанское движение. На фоне всего этого было принято решение вывести британские войска к побережью, погрузить на пароходы и отправить домой. Заканчивался очередной этап гражданской войны в России.