Шандор Петефи
Шрифт:
Как раз в эти месяцы, когда, как объяснял друг Петефи поэт Янош Арань крестьянам, весь мир раскололся на два лагеря, «в одном лагере стояли те, что хотят завоевать свободу, а в другом — те, что хотят сокрушить свободу»; в эти-то месяцы и вырастает значение Лайоша Кошута не. только для Венгрии, но и для всей Центральной Европы. Кошут осознает, что независимость Венгрии можно спасти только путем беспощадной войны против Австрии.
«Время пощады прошло, изменник отечества понесет кару», — заявляет он во всеуслышание. Кошут теперь проводит в жизнь те антиавстрийские мероприятия, которых Петефи требовал еще в марте.
Покуда глава венгерского правительства Батяни тщетно хлопотал в Вене о том, чтобы разрешили выпустить венгерские деньги, министр финансов Кошут, не дожидаясь разрешения Австрии, отпечатал венгерские банкноты. Также провел он в Национальном собрании и указ о создании двухсоттысячной венгерской армии.
«Наше правительство счастливо только тогда, — писала «Марциуш тизенетедике», характеризуя Батяни
Кошут и левое крыло Национального собрания цереходят к решительным действиям. Они создают Комитет защиты отечества, явившийся главным органом революции в стране. Став его председателем, Кошут тут же прекращает всякие переговоры с австрийцами, и война против иноземных захватчиков превращается в революционную войну.
Своими воззваниями и речами Кошут воодушевляет венгерский народ. Он приступает к организации вооруженных сил революции, учреждает государственные оружейные заводы и в течение нескольких месяцев создает венгерскую народную армию. Десятки тысяч крестьян и городских бедняков пошли добровольцами в венгерскую армию. Венгерский народ надеялся, что революционная война изменит его жизнь. Солдаты-венгры, несшие воинскую службу на австрийской территории, тысячами возвращались, домой, чтобы встать на защиту независимости Венгрии. В первые месяцы венгерская армия отступала, сжигая все на своем пути, чтобы ничего не оставить ненавистным немцам.
«Энтузиазм мадьяр к свободе, еще более стимулируемый национальной гордостью, рос с каждым днем, предоставляя в распоряжение Кошута неслыханное для такого маленького народа в 5 миллионов человек количество добровольцев» [82] .
Довольно! Из послушных кукол Преобразимся мы в солдат! Довольно тешили нас флейты, Пусть ныне трубы зазвучат! Кто хочет, бьет нас и толкает. Восстань, отчизна, где твой меч? Подобно солнцу из-за тучи, Блеснет палаш твой из ножон, И все ослепнут и оглохнут, Над кем грозой заблещет он.82
К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. VII, стр. 287–288.
Поражения, которые терпит венгерская армия в этот организационный период, не приводят Кошута в отчаяние. «Если мы не разобьем императорские войска на Лейте, — говорит Кошут, — то разобьем их на Рабнице; если не на Рабнице, то разобьем их у Пешта; если не у Пешта, то на Тисе, но, во всяком случае, мы их разобьем».
Наступает зима. Комитет защиты отечества и Ко-шут возлагали надежды больше всего на зимнее бездорожье, которое, по их мнению, должно задержать быстрое наступление войск Виндишгреца, а за это время они сумеют организовать венгерскую армию. Революции угрожает не только Виндишгрец. Подстрекаемые австрийцами, поднялись против венгров национальности, проживавшие на территории Венгрии.
Друг за другом выступают венгерские полки, имея иногда в руках только наточенные косы. Они идут на врага, наступающего со всех сторон.
От круч Карпат до Нижнего Дуная Бушует вихрь. И виден в вихре том Мадьяр со спутанными волосами Над окровавленным челом.В декабре 1848 года австрийская армия стоит уже под стенами Пешта. В это время австрийская камарилья заставляет отречься от престола полуидиота Фердинанда I, и на трон всходит Франц Иосиф, которому тогда едва исполнилось восемнадцать лет. Новый император в своем первом манифесте требует от мадьяр «полного подчинения». В Венгерском Национальном собрании депутаты, стоявшие и до этого за соглашение с Австрией, объединяются в «Партию мира». Премьер-министр Батяни и несколько его единомышленников едут в ставку Виндишгреца вести переговоры о перемирии, а Кошут с остальными членами правительства эвакуируется в Дебрецен.
Депутаты, испугавшись вооруженных пештских масс, единогласно решают переехать в Дебрецен. Виндишгрец отказывается принять Батяни. Он, как и Франц Иосиф, считает, что ни о каких переговорах не может быть и речи, что необходимо «полное подчинение». 5 января 1849 года сдают Буду и Пешт, и Виндишгрец вступает в столицу Венгрии.
9 января 1849 года,
Напротив, ее уже сокрушили, скажете вы, — во всех странах вновь царит тирания, а революция убита.
Вы ошибаетесь, земляки. Оттого, что пламя убыло, огонь еше не погас; оттого, что туча заволокла солнце, оно еще не истлело; один порыв ветра — и тучи как не бывало, лучи солнца жарко пылают вновь. В прошлом году нации без остановки сделали большую перебежку, теперь они остановились, но только для того, чтобы передохнуть и потом еще стремительнее ринуться вперед.
Берегитесь: через несколько месяцев, а то и раньше восстанут все люди цивилизованного мира и с криком, от которого треснут небеса, кинутся штурмовать преисподнюю. Она же находится не под землей, а царит здесь, на земле, в обличий тиранов, которые владычествуют тем беспощаднее, чем ближе их смерть».
Чем больше грозит революции опасность, тем больше вырастают решимость Петефи и его вера в победу.
Тиха Европа, вновь тиха, бои Всех революций отгремели. Презренье ей! Она затихла, и Свободу взять народы не сумели. И одного оставили, бежав, Венгерца — трусы все ослабли. На всех руках уж цепи дребезжат, В руке венгерца только блещет сабля. Так что же нам — впадать в отчаяния мрак? Печалиться, что вышло так с другими? О родина, пускай все это так — Уверенность как раз твой дух подымет! Пускай подымет наш венгерский дух То, что мы свет единственный для прочих: Когда все спят — наш светоч не потух, Горит во тьме непроходимой ночи. Когда бы свет наш не светил с земли, Здесь, в бесконечной ночи без просвета, — На небе, там, подумать бы могли, Что вымерла печальная планета. Свобода! Ты взгляни на нас, взгляни, Узнай, что твой народ выносит, — Те слез пролить не смеют в эти дни, А мы тебе всю в жертву кровь приносим. Иль нужно еще больше, чтоб твое Нам заслужить не зря благословенье? Когда вокруг предательство встает, Лишь мы одни верны тебе в служенье!Венгерская армия отходит на север. Здесь, получив подкрепление от присоединившихся к ней словацких батальонов и материальную поддержку от северных рудничных поселков, она одерживает над австрийскими войсками одну победу за другой. Покуда венгерская армия во время так называемой зимней кампании бьет австрийцев на севере, Комитет защиты отечества направляет героя октябрьского восстания в Вене — генерала Бема — на освобождение Эрдея.
В это же время Гёргей [83] , говоря в пресловутом «Вацском обращении» о своей преданности императору Фердинанду I, заявил, что он выступит «со всей решительностью против тех, которые… пытаются своими нелепыми республиканскими лозунгами подорвать власть конституционного королевства».
83
Гёргей, Артур (1818–1916) — генерал венгерской революционной армии; в 1849 году стал главнокомандующим всех войск. В августе 1849 года он сложил оружие перед армией Паскевича. Затем по ходатайству Николая I получил помилование от австрийцев и был интернирован в Клагенфурте. В 1867 году Гёргей вернулся в Венгрию.