Шанхай. Книга 2. Пробуждение дракона
Шрифт:
— Итак, первый ход сделан, — проговорил генерал Акира, достав из письменного стола документ. — Переходим ко второму.
В тот же день, вызвав смятение в рядах гоминьдановских войск, охранявших восточный конец моста Марко Поло, генерал Акира и генерал Юкико в сопровождении четырех танков и батальона солдат перешли через мост и потребовали позвать к ним самого старшего из китайских офицеров.
Китайские солдаты подались назад, и вперед выступил генерал Чжан. Солнце садилось, поэтому он видел японцев лишь темными силуэтами на ослепительном фоне. Они были похожи на злых духов, которых исторгает само солнце. А затем они заговорили и потребовали вернуть какого-то солдата. Один из японцев плюнул на ботинки китайского генерала.
— Хватит! — сказал генерал Чжан на удивление сильным голосом. — Если солдат японской императорской армии действительно был похищен моими подчиненными, его вам вернут — живого и невредимого.
— Нет, не хватит! Это безобразие зашло уже слишком далеко. У нас имеются и другие требования, и, если они не будут удовлетворены, наши войска вторгнутся в Пекин, — заявил генерал Акира и вручил китайскому генералу официальный документ. В нем содержались требования запретить все антияпонские организации и прекратить любые действия, направленные против Японии в подконтрольных Гоминьдану городах. Кроме того, на Гоминьдан возлагалась вся полнота ответственности за похищение японского солдата, а от командующего 29-й китайской армией генерала Суна требовали принести публичные извинения.
Под документом стояла дата: 31 июля 1937 года.
Через шесть дней капрал Миното был все еще жив, и за это время ему пришлось претерпеть самые изощренные пытки, которые только сумели изобрести два японских генерала. Час за часом мучительное мычание несчастного наполняло каморку под сводом моста, и с каждым звуком, который вырывался из изуродованного рта юноши, на двух генералов накатывали новые приступы сладострастной ярости, и они подвергали беднягу еще более мучительным истязаниям. А тот принимал боль бессильно и покорно, как пальма принимает удары океанского ветра. Это пугало и еще больше возбуждало генералов.
В темноте крохотной комнатки под третьим пролетом моста Марко Поло они перешагнули через некий важный рубеж и понимали это. Исчезновение солдата дало им все необходимое, чтобы добиться от китайцев уступок, а вскоре после этого — вторгнуться в их древнюю столицу. И все же два генерала еще не были полностью удовлетворены. Они возвращались в камеру пыток снова и снова. С ними происходило что-то ужасное. Они превращались в зверей. Это «что-то» было отталкивающим, но при этом оно пело о былой славе и могуществе. В каморке под третьим пролетом моста Марко Поло творилось нечто, выходящее за все рамки — и человеческие, и божеские.
Генерал Акира и генерал Юкико не относились ни к деревенщине, ни к неотесанным работягам. Оба учились на Западе, оба поездили по миру, оба могли цитировать как Мильтона, так и великого японского поэта Башо [21] . Но ничто не могло сравниться с часами, проведенными в этой темной комнате, где такой же, как они, человек без слов молил их лишить его жизни, в то время как они причиняли его истерзанному телу все новую и новую боль. И каждый раз, поднимаясь на мост, они дивились тому, что солнце все так же светит, что ночь наступит точно в положенный срок, а еда, которую им подадут, будет такой же вкусной, как и вчера. Генералы пересекли черту, но знали об этом только они сами.
21
Мацуо Башо (Басе) (1644–1694) — японский поэт, первый великий мастер хокку. (Прим. ред.)
К концу недели генерал Чжан принял первые два требования, но заявил, что не может говорить от имени генерала Суна и поэтому не может принести официальных извинений или сделать какое-либо заявление от имени командования.
Японские генералы перегруппировали войска и 10 августа, перейдя мост Марко Поло, заняли город Ваньпин. Уже через неделю солдаты японской императорской армии во главе с генералами Акирой и Юкико, не встречая никакого сопротивления, вошли в Пекин. 21 августа пал Тяньцзинь, и вся северная часть Китая оказалась открыта для механизированных частей японской императорской армии. Больше ничто не мешало Японии заполучить неограниченный контроль над Китаем, и сопротивления можно было ожидать только со стороны больших городов вроде Шанхая и Нанкина.
Утром 22 августа генералы Акира и Юкико снова пришли в каморку под третьим пролетом моста Марко Поло. В той кровожадности, с которой они набросились на молодого капрала, ощущалось почти сексуальное сладострастие. И перед тем, как последний вздох вырвался через раздвоенный язык капрала Миното, он успел увидеть красную, как расплавленный металл, ярость, истекающую из распахнутых топок их глаз, их хвосты, хлещущие по стенам крохотной комнаты, услышал скрежет их когтей по каменным плитам пола.
Глава пятая
ПЕКИН
Чэсу Хой затесался в густую толпу людей, стоявших в столь нехарактерном для китайцев молчании и смотревших на японские танки, торжественно шедшие по широкой улице. Великий древний город капитулировал меньше чем за неделю, и теперь — впервые со времен маньчжурского вторжения — чужеземная сила захватила и сам Пекин, и город в городе — Запретный город.
Много лет назад японцы возвели на престол в Маньчжоу-го последнего маньчжурского правителя Пу И. Это было одно. Но появление иностранных солдат при полном параде в Пекине было совсем другое дело, и каждый гражданин столицы, молча наблюдавший этот марш по центральной улице, понимал это.
Чэсу Хой протолкался сквозь толпу и пошел прочь. Он увидел нечто такое, что по-настоящему напугало его. Это было больше, чем армия захватчиков, и даже больше, чем смерть, приблизившаяся вплотную. Два японских генерала сидели на башнях танков с таким видом, будто они были богами. Что-то в этих двух молодых генералах поразило Чэсу Хоя. Подобно большой сосульке, падающей с кромки крыши, когда весна наконец выталкивает морозы из Пекина, холод глубоко вонзился в его сердце и пронизал до самых костей.
Он бросил последний взгляд через плечо, посмотрев на двух японских генералов. Не обманывают ли его глаза? Нет. Он уже видел: это не люди. Он знал, что нужно делать. Необходимо срочно предупредить Троих Избранных и Резчика.
Но о чем именно предупредить? Срединное царство видело захватчиков и раньше, и все они со временем исчезали в водах великого Китайского моря. Но тут было нечто совершенно иное, и Чэсу Хой знал это. Он наблюдал за тем, как двое молодых военных слезли с танков и важной походкой двинулись во главе своей армии. Нет, это не просто оккупация. На землю сошло само зло.