Шанс на счастье
Шрифт:
– Это мы скоро исправим! Я подала на развод, – и из-за двери раздался издевательский хохот.
– Ты сделала что? – не поверила своим ушам Александра.
– Подала на развод, – медленно и членораздельно произнесла Алевтина Сергеевна. – Сегодня утром, на сайте госуслуг. А мои предложения по урегулированию имущественных отношений я направила тебе на электронную почту. И копию – твоему мужу. Отправляйся домой и почитай внимательно. И все встречные предложения шлите мне в письменном виде. Чтобы оставалась история достижения договоренностей.
Александра
– Мама, открой, мы не будем входить. Мне просто нужно убедиться, что с тобой все в порядке, – попыталась сменить тактику Александра.
– У меня все просто роскошно! – заверила ее мать. – Мы с Антошей пьем шампанское по случаю моей победы над собой!
Из-за двери послышалось… удаляющееся пение. Про то, что кто-то не плачет, не рыдает, а на все вопросы отвечает спокойно. Бум! Кажется, это захлопнулась дверь кухни.
– Папа, – Александра развернулась к отцу. – У тебя паспорт с собой?
– А зачем? – вопросом на вопрос ответил Лев Иванович.
– Надо вызывать полицию. Там происходит что-то ужасное.
– Ты уверена? – розочки в руке у Льва Ивановича задрожали как в лихорадке.
– Ты когда-нибудь слышал, чтобы мама пела?
– Никогда, – согласился Лев Иванович.
– Ее накачали наркотой, не иначе.
– Может, ей просто вдруг стало очень хорошо? – предположил Лев Иванович.
Александра побоялась, что сейчас она взорвется. Разлетится на куски.
– Папа, как человеку в семьдесят три года может стать вдруг очень хорошо?!
– Никак, – согласился Лев Иванович. – Мне в последний раз было очень хорошо, когда я решил не возвращаться домой и остаться у Кати. Но тогда мне было пятьдесят восемь. Такое, знаешь, вдруг освобождение почувствовал. Как будто крылья за спиной выросли…
– Папа, не сейчас, – оборвала Александра. – Проверь наличие паспорта!
Лев Иванович суетливо огляделся – куда бы поставить торт, – но не нашел места. Сунул под мышку букет и освободившейся рукой полез во внутренний карман пальто. И вдруг начал тихо сползать по стенке.
Александра с криком забарабанила в дверь. Но за ней по-прежнему слышалось приглушенное нескладное пение. Александра бросилась к отцу, стянула с его шеи шарф и ослабила галстук. Отец открыл глаза. Дрожащей рукой достал из кармана свои сердечные таблетки, которые неизменно носил с собой вот уже несколько лет, и проглотил одну. Потом распрямился, издав вздох облегчения.
Александра вызвала «Скорую». Она, конечно, отметила, что отцу стало лучше раньше, чем таблетка могла бы реально подействовать, но твердо решила госпитализировать его и всесторонне обследовать.
Глава 10
Продолжая напевать, Алевтина Сергеевна вернулась на кухню, лихо захлопнула дверь, чтобы не слышать, как барабанит кулаками дочь, и предложила Антону разлить по бокалам остатки шампанского. Она давно не пила столько алкоголя. Пара глотков на Новый год, Восьмое марта и день рождения – вот таким был ее годовой лимит. Но сегодня все барьеры были сняты. Сегодня день ее триумфа. У Алевтины Сергеевны возникло чувство, что она наконец поймала за хвост удачу. И ключом к удаче неожиданно оказался… задохлик.
– А знаешь, твое шампанское не такое кислое, как у моего зятя, – признала Антону Алевтина Сергеевна.
– Потому что это не брют, – тоном учителя объяснил захмелевший Антон. – Вот тут написано по-итальянски – дольче.
– То-то я всегда итальянцев любила больше, чем французов. Хотя ни в Италии, ни во Франции никогда не бывала. Но фильмы итальянские обожала. Умеют итальянцы подсластить и шампанское, и кино, и жизнь. Ну, за дольче вита! – предложила тост Алевтина Сергеевна, заглянув внутрь мутного фужера с потертым золотым ободком.
– За дольче вита! – поддержал Антон и лихо опрокинул остатки содержимого себе в рот, как будто пил водку. Струйка шампанского полилась на бороду, большая капля расплылась на груди.
– Антоша! – всполошилась Алевтина Сергеевна. – Новую рубашку загваздал!
– Не страшно! – успокоил ее Антон. – Я теперь, если захочу, десять таких куплю.
– Расхорохорился! Ты деньгами-то не сори, рано еще.
– Да, час икс еще не наступил, – Антон достал свой айфон, посмотрел на экран. – Но за сорок дней доллар на двадцать процентов подскочил!
– Думаешь, это не предел? Может, уже обратно рубли покупать надо?
– Я спинным мозгом чувствую, что вырастет вдвое, – голосом экстрасенса возвестил Антон.
– Тебя уже спинной мозг подводил, – напомнила Алевтина Сергеевна. – Квартиру продавать пришлось, без жилья остался. Другие индикаторы у тебя есть?
– Крым и Донецк. И санкции. Экономика их не выдержит.
– Это что же получается? Мы с тобой на войне наживаемся? – вдруг осознала Алевтина Сергеевна.
Антон в ответ фыркнул и замотал головой.
– Мы не наживаемся, мы спасаем свои накопления. Нас кто-нибудь спрашивал, когда Крым брали? Я, между прочим, из-за Крыма квартиру-то и потерял. Не закрыл позицию на выходные, а в понедельник мне счет выкатили…
– Ну, я вообще-то рада, что Крым снова наш, – сочла необходимым обозначить свою позицию Алевтина Сергеевна. – У меня с Крымом самые лучшие воспоминания связаны.
– Алевтина Сергеевна, вы же экономист. Вы же должны понимать, какую гирю стране на шею повесили, – укорил ее Антон. – Но большие мальчики руки, конечно, на этом деле нагреют. Жалко, конечно, что у нас с вами денег не густо. Одно утешает – рублей будет в два раза больше. И тогда мы позволим себе немножко настоящей дольче виты – я вас в Рим свожу! И ваш Крым померкнет перед Римом.