Шанс. Книга 4
Шрифт:
– А! Лабухи из какого-то ЖЭКа или техникума, – брезгливо поморщился знаток.
– Попал тогда на Элтона Джона? – поинтересовался я, так как на Последнем звонке Валерки не было.
– Ты знаешь за сколько продавали с рук билеты? – в ужасе выпучил он глаза. – Зато я его вживую видел после концерта! Жалко не пробился и не взял автограф, – посетовал музыкальный фанат.
– Значит зря променял Последний звонок на выступление педераста, – сделал вслух вывод я, и обиженный одноклассник отошел.
Чего это я сегодня всех обижаю? – мелькнула мысль и начал окружающим травить анекдоты пред входом в столовую, где для нас накрывали столы:
«Сегодня все красиво и нарядно оделись, чтобы вечером красиво обблевать это великолепие».
«Так сыночек. Шажочек, еще один. Молодец! Мать, расстилай быстрей кровать, сын с выпускного вернулся!»
«Я не помню, как в первый класс меня вела мама и с выпускного нес папа».
«Молодой человек не смог справиться с застежкой бюстгальтера и пришлось целоваться до рассвета».
Под смех окружающих я получил Наташкиным кулачком между лопаток. Возле нас уже собралась приличная толпа.
Наконец, двери столовой открылись и нас пригласили внутрь. Все столы были расставлены рядами. По ряду на класс, один для учителей и членов родительского комитета, а отдельный столик – для музыкантов. Ого! Ребята за харчи играть будут!
На столах среди блюд с салатами, конфетами, печеньем и бутылок лимонада возвышались и блестели фольгой редкие бутылки Шампанского. Все-таки родители и учителя расщедрились и приобрели спиртное для нас, а то до самого последнего момента ребята гадали – разрешат ли пить на выпускном вечере? Все равно пацаны скидывались на контрабандную водку и вино. Я, конечно, тоже сдал, но пить не собирался. Юрка Долгих уже мне подмигнул и скосил глаза на свой пояс – вероятно, там уже было что-то плоское спрятано.
Всем досталось грамм по двести шипучки и после некоторого перекуса вернулись в актовый зал, где планировались танцы. Совсем организаторы очумели! Какие могут быть танцы днем и под присмотром множества глаз взрослых? Я заметил, что Роза Михайловна активный член родительского комитета, тоже здесь присутствовала. Когда одной девочке не хватило Шампанского, откуда-то выудила целую бутылку, налила несчастной и под разочарованный гул голосов унесла остатки. Ребята тайком разливали под столом, что смогли пронести в столовую, а некоторые куда-то бегали и возвращались довольные с блестящими глазами.
Праздничных Алых парусов вечером на Неве, на которые рассчитывал, впервые в этом году не было. Сначала все не могли этому верить и спорили. Как же так? Как можно запретить традиционный праздник выпускников? Говорили, что праздничное мероприятие успел отменить Романов, но говорившего опровергали и ссылались на решение Ленгорисполкома. Слишком этот праздник для молодежи начал превращаться во всеобщую попойку, с пьяными оргиями и многочисленными драками, где тон задавали пэтэушники, а милиция не справлялась с вакханалией. Кто-то вспоминал слухи о погибших выпускниках, по пьяни пытающихся перепрыгнуть разводящийся мост, упавших или сброшенных в каналы и купающихся в фонтанах. О сотнях, попавших в больницы. Возможно все это сплетни, но праздничного представления в этом году не будет.
– Ты ходила на Алые паруса? – поинтересовался я у Наташки.
– Ходила один раз с родителями, – призналась. – Ничего интересного. Народу полно и представления не видно – не подойти было. Надо было заранее занимать место. Много пьяных. Даже мороженного было не купить.
Зато родительский комитет побеспокоился о нас, выпускниках трех классов и заказал катер или небольшое судно для прогулки по Неве на пару часов – с восьми до десяти часов вечера, но ребята планировали гулять до утра, смотреть развод мостов в период белых ночей и встречать рассвет.
– Пойдем, потанцуем? – предложила подружка, глядя на немногочисленных ребят и девчонок, дергающихся в центре просторного помещения.
Хотел отказаться, но вспомнил про Шаффл и Ламбаду. Мне захотелось шокировать высоконравственных родителей и учителей, опасающихся оставить нас без присмотра.
– Помнишь, я показывал тебе Ламбаду? Ты еще повторяла за мной. Давай шокируем всех и покажем, как надо танцевать! – предложил подружке.
– Я не помню, – в сомнении протянула она. – А, давай попробуем! Пусть смотрят! – задорно воскликнула азартная девчонка, – только музыку, подходящую надо.
– Сейчас решим, – пробормотал я и направился к музыкантам, в уме перебирая подходящие мелодии.
Дождавшись окончания очередного кривого кавера на современный нудный шлягер, подозвал крайнего патлатого бас гитариста и когда тот наклонился, попросил:
– Вы не могли бы исполнить чего-нибудь энергичное, желательно зарубежное?
– Нам запретили петь иностранщину, – кивнул на группу взрослых, насторожившихся от нашей беседы.
– Ну Шизгару без слов исполнить можете? – нашел выход я.
– Запросто, но надо посоветоваться с ребятами, – повернулся он к своим.
Когда вернулся к Наташке услышал в динамиках:
– По многочисленным просьбам выпускников исполняется… (заминка) энергичная танцевальная мелодия!
Что-то никого больше не видел возле музыкантов! Это я многочисленные…? Не успел додумать, как Наташка, схватив меня за руку потащила к центру зала. Под задорную музыку потянулись и другие, а мы с Наташкой, взявшись за руки начали лихо отплясывать Ламбаду, вертя задами. Она успевала, провернувшись, хлопнуть в ладоши, помахать кому-то рукой – все-таки не зря занималась хореографией.
– Давай змейкой! – крикнул я ей и дождавшись кивка, взял ее за талию.
Пошли по кругу, выбрасывая ноги и почти прижавшись. Неожиданно почувствовал, что меня ухватили сзади за талию. Скосив глаза, увидел незнакомую девчонку из другого класса, а за ней пристраивающихся других ребят. Сделав поворот увидел, что змейка выросла на половину зала. Все весело смеялись, а оставшиеся у стены выпускники и учителя хлопали в такт. Промелькнуло улыбающееся лицо Розы Михайловны и стоящей рядом директрисы. Танец закончился, когда кто-то из поддавших ребят запутался в ногах или споткнулся, повалился на пол и уронил соседей. С хохотом разошлись.