Шанс. Книга 4
Шрифт:
Дракон и Рыга будут периодически ненадолго появляться в городе после очередных сроков, а в конце концов опустятся и сопьются. Рыгу вдобавок на зоне «опустят». Гниль там враз рубят и наказывают строго.
Леднев с Михой, Громом (Сергей Громов), Петровым Витькой и Глазом (Лозовский Саня) собирались в армию, дорабатывая на заводе последние деньки. Уже вышел Приказ Министра Обороны, и ребята ждали повесток. Кто-то из молодежи учился в ГПТУ или техникуме, но самая главная новость, которая меня ожидала – Стас и Орел под следствием.
В начале октября у Орла был день рождения и конечно его отметили в субботу со спиртным, а потом отправились в поселковый клуб на танцы. Ближе к концу танцев к Стасу с ребятами, отдыхавшими на улице подошел избитый Вермут.
– Что случилось? Кто? Совсем ох…ели? В нашем клубе!!! – накинулись на избитого с вопросами.
Вермут ничего вразумительного сообщить не мог, даже сколько человек били его. Все произошло у мужского туалета, когда он, выходя задел кого-то плечом. Тот огрызнулся. Слово за слово и понеслось. Вермут даже не успел никого ударить, как оказался на полу. Когда поднялся рядом никого не было.
– Вроде из Нового района кто-то там был, – предположил пострадавший, наконец.
С этого все началось. Поддатые и возбужденные пацаны двинулись в Новый район. Сначала спешили, надеясь догнать обидчиков, а потом, оказавшись в районе новостроек начали бить и гонять попавшихся ребят, подходящих по возрасту.
В одном из дворов обнаружили компанию молодежи и окружили опешивших подростков, сидевших на лавочках вокруг стола. Вермут, конечно, никого не опознал, но все равно начали их избивать. Местные ребята бросились бежать, а Орел подставил одному из них подножку и тот покатился по земле. Подскочивший Стас поднял пацана за шиворот и несколько раз ударил по лицу. В результате тот оказался в больнице с сотрясением мозга, рассеченной переносицей, заплывшими глазами, многочисленными ушибами и гематомами.
Вот идиоты! – мысленно выругался я.
Через несколько дней Стаса прямо с уроков в школе забрали в милицию.
К сегодняшнему дню все уже были опрошены следователем, но по заверениям ребят об участии в драке не признались. Все же было заведено уголовное дело по нанесению телесных повреждений средней тяжести и Стасу грозил срок, а Орлу, которого тоже решили привлечь – срок за хулиганство.
– Ничего. Отсижу. И там люди живут, – нервно улыбался Стас.
Говорить, что они идиоты было бесполезно. Надо спасать Стаса от зоны, но как? Разваливать дело? Долбаные праздники – с пятого до восьмого ноября выходные дни, а в милиции кроме дежурных смен, вероятно, тоже отдыхают.
– Завтра в три часа встречаемся возле кабака. Надо решать вопрос, – объявил всем. – А где Хруль? – поинтересовался, так как среди присутствующих Вовки не было.
– Он с Камилем с бабами. Дома, наверное. На концерт должны подойти, – хохотнул кто-то. – Одна, кстати, из твоего класса.
– Кто? – удивился я, так как Камиль с Хрулем были младше моих одноклассниц.
– Оса.
– Вот это да! – только и смог произнести.
Ребята вернулись к биллиардному столу, а мы со Стасом и Рыжим отошли для приватного разговора.
– Груз набрали, лежит у меня, – сообщил Стас. – Надо везти.
– Сами не возили? – поинтересовался я.
– Попытались один раз, но твой Соломоныч дал смешную цену. Отвезли много, а получили…. Смех один. Перед ребятами стыдно было. Решили тебя подождать.
– Понятно, – ответил я и задумался.
– Деревенские участвуют? – поинтересовался у друзей.
– Куда же без них, – хмыкнул Леднев. – Без старшего Стрижа с ними стало легче общаться.
– Что с ним случилось? – удивился я.
– Посадили. На Покров большая пьянка в селах была. Перепились и передрались все. Стриж ружье схватил и палить начал. Одному парню с соседней деревни колено раздробил – оставил калекой, дурак. Того щелбаном можно было уложить, настолько он щуплый и мелкий. Не повезло, – рассказал Леднев, ухмыляясь.
– Сейчас нет смысла до праздников везти иконы в Москву – все равно магазин Соломоныча закрыт будет. Придется деревенским пацанам седьмого ноября в праздничный день выезжать с товаром, а мы следом восьмого, девятого будем в Москве – магазины будут открыты, – прикинул я, в очередной раз пожалев о праздничных днях.
Неистребимое племя торговцев с неизменным стремлением к прибыли различными способами. Если есть возможность увеличить прибыль, всегда обманут и ничего уже сейчас не докажешь. Скажет Соломоныч – не было ничего ценного. Ладно, посмотрим, – запланировал заезд к Соломонычу.
– Не рано ли? Успеем ли? – засомневался Серега. – Ведь праздники…, – пояснил.
– Мне десятого ноября надо быть в Ленинграде. И так опоздаю на день, – пояснил ему. – Или сдавайте груз без меня.
– Успеем. Надо успеть, – заявил Стас. – Что ты планируешь завтра?
– Поговорить с терпилой для начала, – пожал я плечами.
После клуба я направился к дому Хруля, так как он, так и не появился к концерту, предпочтя физическое перед духовным. В окнах его квартиры горел приглушенный свет. Жалко, конечно, прерывать процесс, но у меня не было выхода – другого места для уединения с Гулькой у меня нет. Прекратив моральные терзания, вошел в подъезд и постучал в дверь. Через некоторое время заскрежетал запор и дверь приоткрылась. В щель увидел озадаченное лицо Вовки.
– Ты? – удивился он и не распахивая дверь выскользнул в коридор.
Было видно, что он одевался второпях.
– Извини…, – зашептал смущенно, – у меня тут….
– Не беспокойся, я на минуту, – прервал его. – Мне надо твою хату завтра на пару часов, – быстро заговорил вполголоса.
– Завтра? В какое время? – с облегчением выдохнул друг.
Вероятно, испугался за сегодняшнее рандеву.
– Часов с пяти, – прикинул я. – И в последующие дни тоже…, – быстро добавил.
– Ключ будет лежать под ковриком, – пообещал Вовка и притопнул босой ногой по истрепанному половичку.