Шанс. Подготовка к исполнению замысла. Книга 2
Шрифт:
– Хорошо, – соглашается она, немного разочарованно, – за сколько же ты хочешь продать эти песни с правами на них?
– За пять тысяч рублей за песню, – открыто смотрю на нее, стараясь не проявить эмоций.
– Это не реально! – решительно заявляет. – Пойдем ко мне в кабинет, не будем здесь мешать, – предлагает, взглянув на Соломоныча.
– С нами сегодня еще один пацан. Это он под богом ходит. Та икона была его, – вопросительно гляжу на Соломоныча. – Может не стоит его держать на улице?
Соломоныч
– Пусть заходит.
– Этим летом мне некогда будет ездить к Вам. Возможно, он будет возить товар. Парень надежный, – успокаиваю его.
– Хорошо, пусть заходит, – заявляет без тени сомнения.
Приглашаю ребят к Соломонычу. Передаю Филу список вещей для Маринки, а сам иду за Антоновной в глубины магазина.
Кабинет у нее значительно больше, чем у Соломоныча и больше похож на кабинет, чем на склад антиквариата. Хотя здесь тоже хватало разных артефактов.
Антоновна расположилась за солидным столом. Кивнула мне на стул возле стола для совещаний, приставленного к ее столу и начала убеждать меня:
– Сережа, пойми! Неизвестные песни неизвестного автора столько не стоят. Надо реально смотреть на вещи.
– Сколько же предлагаете Вы? – спрашиваю, стараясь выглядеть равнодушно.
– Пойми. Каждая из песен может стоить по-разному, – задумывается, – от трехсот до одной тысячи рублей, – предлагает. – Если действительно песня стоящая, – уточняет.
Мотаю отрицательно головой:
– Могу предложить одну стоящую песню за три тысячи, если поможете зарегистрировать в ВААПе остальные, – предлагаю.
Удивленная моей информированностью, смущенно заявляет:
– Я такие вопросы не решаю.
Впервые замечаю у Ады Антоновны эмоции.
– Твои песни надо слушать, чтобы их оценить. Здесь у меня нет магнитофона, чтобы их прослушать. Предлагаю съездить к одному знающему человеку, который сможет их оценить и купить, – вопросительно смотрит на меня она.
Пожимаю плечами:
– Если надо, поехали.
Антоновна задумчиво глядя на меня, тянется к телефону.
– Алло, это я! – …, – приехал. – …, – Привез, – …, – пленку и ноты. – …. – Сколько песен? – спрашивает меня.
– Семь, – отвечаю.
– Семь, – повторяет в трубку.
Слушает:
– Так, … так, … поняла, … так, … хорошо! – кладет трубку.
– У нас есть час. Потом встретимся с одним человеком, – задумчиво сообщает мне.
Я поднимаюсь из-за стола.
– Поедем, кофе пока попьем. Расскажешь мне о себе, – предлагает мне, решительно поднимаясь с кресла.
Молча иду за ней. Выходим во двор через заднюю дверь магазина. Антоновна подходит к новой красной «шестерке». Открывает ключами водительскую дверь, садится и, перегнувшись через сиденье, открывает правую пассажирскую дверь для меня. Замечаю болтающуюся на
«И весь тюнинг? – мысленно удивляюсь. «Хотя нет, что-то переключила под приборной панелью», – замечаю. «Наверное, самопальная противоугонка», – догадываюсь.
Поехали какими-то дворами, переулками. Я быстро запутался. Подъехали к кафе в каком-то тихом переулке.
«Гости столицы, явно про это кафе не знают», – мысленно отмечаю.
Антоновну здесь знали, так как она приятельски здоровалась с немногочисленным персоналом. Посетителей в кафе было немного из-за раннего времени. Сев за столик у окна, она сделала заказ для себя и вопросительно посмотрела на меня.
– Кофе со сливками или с молоком. (Сомневаюсь, что в это время найдутся сливки даже в Москве). Сахара одну ложку, – делаю заказ я. Вижу удивленный взгляд Антоновны. «Опять эмоции вызвал!» – удовлетворенно отмечаю мысленно.
– Расскажи, пожалуйста, о себе, – предлагает Антоновна.
– У меня не богатая биография, – улыбаюсь. – Живу с родителями в рабочем поселке, перешел в десятый класс.
– От девочек, наверное, прохода нет? – провоцирует на откровенность.
– Пока справляюсь, – неопределенно отвечаю, открыто улыбаясь.
Антоновна помолчала и, не дождавшись продолжения снова спрашивает:
– Как ты песни стал сочинять?
– Давно замечал, что в голове порой крутятся какие-то мелодии, иногда со словами. Решил как-то записать. Купил и научился играть на гитаре. Ходил к репетитору – профессиональному музыканту. Он помогает с нотой записью и табулами. Недавно выступил на концерте к восьмому марта со своей песней, – привычно рассказываю свою версию.
– Кому уже продал песни, расскажешь? – спрашивает.
– Одну в наш городской ВИА, две другие для женского голоса певице из областной филармонии. Одна из них «Дальнобойщик». Вы слышали ее. Девочка, которой ее подарил, так решила, – признаюсь.
– За сколько их купили, не скажешь? – допытывается.
– Дорого, для нашего городка и областного центра, – намекаю на столичные возможности.
Антоновна обиженно поджала губы.
– Все равно, ты очень дорого запросил, – задумчиво заявляет она.
– На какой гешефт Вы рассчитываете, если не секрет? – откровенно спрашиваю.
Антоновна пристально смотрит на меня и задумчиво произносит:
– Евгений говорил мне, что ты очень необычный молодой человек. Теперь я и сама…, – замолчала. – Конечно, я рассчитываю на небольшой процент, – признается неохотно. – Все будет зависеть от человека, к которому мы едем.
– Чем думаешь заниматься после школы? Музыкой? – интересуется, думая о другом.
– Нет. В институт пойду, – признаюсь.