Шансон для братвы
Шрифт:
— Болит?
— Ерунда. Слушай, ко мне тут Нефтяник приезжал, у него с участком все срастается, огорчался, что ты с ним в автосалон не поехал.
— Да болел я. И Ортопед, мой большой, но наивный друг, когда меня навещал, прокололся, что Толян хотел мне джип подарить. Черный «паджеро»...
— И что не взял?
— Испытываю отвращение к личному автотранспорту. А «паджеро» — совсем не в тему, меня друзья засмеют.
— Это еще почему? Солидная тачка.
— Иностранные языки изучать надо. И не покупаться на названия непонятные. По-испански «паджеро» — это птичка такая, по пампасам быстро бегает... Поэтому, наверное, япошки и
— Черт, верно! Надо братанам сказать, они салон «Мицубиси» вдребезги разнесут! Во подстава!
— А я о чем? Небось барыги посмеиваются.
— Я им посмеюсь. Позвоню пацанам, что салон контролируют! Но ты о машине-то подумай. Себе не хочешь, Ксанке возьми. «Мерса» хорошего или «перше»... Толяну неудобно, ты ж помог сильно.
— Ксюша тоже пока не хочет... Ты сам врубись, неужто я с братанов бабки за помощь брать буду? — Денис хитро посмотрел на Игоря. — Я ведь из любви к высокому искусству помогаю, бескорыстно... Ну, за долю малую, если дадут.
— Опять прикалываешься?
— Ага. Толика эти сектанты долбаные оскорбили, землю забрали, как не помочь? Если бы братаны сами рванули туда, там куча трупов была бы. Сам ведь понимаешь.
Игорь кивнул.
— И потом, личный интерес я имел. Ну не люблю я все эти новые церковные фирмы, особенно штатовские. Только о бабках и думают. И пессимисты они: все о конце света кричат, даты назначают, потом переносят. Для людей это вредно, у нас и так на сто пятьдесят миллионов населения уже миллионов двадцать душевнобольных... И это — открытые данные. Их на три умножить надо — каждый третий получается.
— У них там не меньше.
— Не скажи. Формы выражения другие. Таких сообществ дебилов, как у нас, типа партии обманутых вкладчиков, у них нет. И маньяков, на самом деле, поменьше.
— Ну не народ же в этом виноват.
— А я и не говорю, что народ. Хотя — каждый народ имеет то правительство, которое он заслуживает. Это не я сказал. Вот ты, к примеру, уважаемым человеком в нормальной стране должен быть. Ты сколько раз мировое первенство выигрывал?
— Девять.
— А Олимпиаду?
— Три.
— Ну вот, смотри сюда! Фактически ты лицо государства, тебе надо школу свою открывать, детишек учить, опытом делиться. Ты головой не крути! У тебя имя есть. И заработанное, между прочим, не на трибуне, а на татами, своим трудом. А это ой как много! Таких, как ты, по пальцам пересчитать можно. А что мы вместо этого имеем? Игорян — бандит, ракетчик и вымогатель. Куда это годится?
— А чо делать-то?
— Правильно, нечего. Так что если наши правители и народ орут о разгуле преступности в стране, так это их личная заслуга. Ты — часть народа, я, Антон, и все остальные. И менты — часть народа. Вот и выходит, что все мы в равной степени отвечаем. Нет правых и виноватых, раз общество такое построили. И если позволяем ему существовать в таком виде, то и жаловаться не на что.
— Я тоже об этом думал, — Игорь взял сигарету. — Вон, с Антоном сидели, базарили с неделю назад. Если государство ничего делать не хочет, то и мы ничем не обязаны. Жить-то надо.
— Понимаешь, это получается не жизнь, а выживание. Как после обеда в привокзальном буфете — что через два часа будет, покрыто мраком.
— А, чудак один объявился... Морфин партиями двигает.
— И что? У тебя-то какой интерес?
— Мешает он очень.
— Опять, блин, наркота. Только со свидетелями закончили. Но ты же знаешь, я в этой сфере — ноль, ни черта не соображаю. Хотя, конечно, медицинскую литературу почитать можно. И ты вроде не увлекался этим, я что-то не слышал, чтоб кто-то из наших за это брался...
— А наши и не берутся. У нас интересы пересеклись. Мы на Зверинской банчок открыть собрались. С нашими фирмами по недвижимости чтоб сотрудничал. Залоги там, передача денег, лизинг, ну, дело выгодное...
— Согласен.
— Вот... Барыги пожаловались, что на Зверинскую команда новая вылезла, «стекло» [83] дешевое не кончается... Раньше-то травку толкали, менты особо не присматривались. А тут — шмон за шмоном. Гугенота сутки держали на Литейном — а он просто подъехал к зданию, там дизайнер прийти должен был, помещение посмотреть. Нам покой там нужен...
— А крыша у барыг этих?
— А, — скривился Игорь, — они там все поодиночке, объединяться не хотят. Каждый за себя — кто платит, кто на свой страх и риск работает...
83
Наркотики в ампулах (жарг.)
— Ну и чего вам просто место не поменять для банка? Пусть они сами там разбираются... Вы же денег с их торговли «планом» не имеете...
— Не в этом дело. Мы уже все документы оформили, подмазали в районе кого надо.
— Ага. Это меняет дело. Что за команда стала «стекло» толкать?
— Беспредельщики какие-то. Костяк команды — уголовники, мы справки навели — с «красной» зоны, стукачки ментовские...
— Стрелку забить, дотрещаться никак?
— Нет, пробовали... Там мусора подъехали, хорошо, наши цинковали [84] со стороны, не ломанулись.
84
Наблюдать (жарг.)
— Так. Где главарь живет, известно?
— На Медиков, дом четыре... — Игорь заглянул в бумажку.
— Пошли Лысого с гранатометом, он у вас любитель...
— Не выйдет. Там двор хитрый. Несколько выходов. Мороки с мочиловом много, не десять снайперов же сажать!
— Да, верно. Я подумаю. Морфин, говоришь?
— Угу.
— А другую дрянь не предлагают?
— Пока только это.
— Хорошо. Будем решение искать. Мне день-другой нужен.
— Так без проблем, хоть месяц.
— У меня самого дела образовались, так что мне тоже тянуть не хочется.