Шансон для братвы
Шрифт:
— Гражданин.
— А чо тут делаешь?
— Я сам не знаю. Задержали на улице, сюда привезли... — Рыбаков тянул время. Глухаридзе пробежал глазами рапорт.
— Да ты, я вижу, не прост! Ничего, не таких обламывали! Террорист, значит? Где бомба?! — заорал Яичко.
— Какая бомба?
— На Литейном, четыре! Где?! Быстро отвечай!
— Я не знаю ни о какой бомбе, — спокойно ответил Денис, — вы меня с кем-то путаете...
— Следователь Яичко. Значит, не хочешь говорить?
«Вот ты какой, северный олень!» — подумал Денис и улыбнулся.
— Чего лыбишься? Сейчас я тебя головой об сейф вмажу, поскалишься! Колись, хуже будет! Сам колись!
— Не употребляю, знаете ли. А что это вы мне тыкаете?
— Поговори мне... — Глухаридзе занервничал. — Где бомба?
— Я откуда знаю?
— Ты — Рыбаков? Тебя патрульные задержали?
— Ну, я. А что?
— В рапорте написано, что ты угрожал взорвать здание ГУВД. Понял? Это — доказательство! И сидеть ты будешь!
— Когда обещал-то?
— В четырнадцать пятнадцать, — Яичко заглянул в рапорт, — тут все написано. Не думай, что в милиции дураки работают...
«А что тут думать, — ухмыльнулся Рыбаков, — думай — не думай, из дебилов все равно ничего другого не выйдет».
— ...И вот по телефону угрожал, что через час все взорвется! Что, надеялся, что не поймают? Где бомба?
— А сейчас сколько времени?
— Полпятого... Ты мне мозги не пудри! Куда бомбу заложил?
— Значит, ГУВД уже больше часа как взорвано. Так?
— Признался! Ну что, не предполагал, что так быстро тебя расколют? Кто сообщники? Отвечай! Кто в ГУВД на тебя работает?
— Недоделке и Куличков, — быстро ответил Денис.
— Зовут их как?
— Обоих — Василиями.
— Ага, — Яичко старательно вписал все в протокол, не обратив внимания на фамилии начальника ГУВД и министра внутренних дел страны. — Где живут?
— Не знаю...
— Опять? Я тебе сейчас устрою! Инвалидом сделаю!
— Хорошо, хорошо... Один в Москве живет, другой — в центре...
— Адрес?
— Не знаю... Только телефон.
— Быстро!
— 278-29-28, — назвал Денис телефон приемной начальника Главка.
— Вот молодец, — обрадовался «гений сыска». — Сразу бы так! Распишись!
Денис аккуратно поставил закорючку подписи — на протоколе образовалась фамилия Ельцин.
— Сейчас ты у меня в камеру уедешь... Да ты кури! Чего уж теперь! — Глухаридзе, от напряжения высунув язык, заполнял бланк постановления. — А я пока твоего Недоделке расспрошу! Я думаю, мно-ого интересного узнаем! — На подпись Дениса внимания он не обратил.
— Наверное, — еле сдержался Денис, представив генерала привязанным к стулу и Яичко с резиновой дубинкой в руке. В другой — настойчиво представлялась рюмка или, лучше, стакан. При взгляде на следователя возникало одно желание — закусить.
Дверь в кабинет распахнулась, и гуськом вошли начальник райотдела, Антон и солидный мужчина в очках, похожий на адвоката.
— Что тут у вас? — спросил подполковник.
— Заканчиваем, — браво отрапортовал Яичко. — Подельников сдал! Некие Недоделко и Куличков. Недоделке сегодня возьмем. В центре обосновался, сволочь...
У начальника райотдела отвисла челюсть.
— Я предупреждал, что ваши подчиненные — идиоты, — с достоинством произнес адвокат, — когда только узнал об этом деле.
— Вы свободны, — подполковник указал Рыбакову на дверь. — Заберите у дежурного свои вещи и примите мои извинения.
— Благодарю, — Денис встал. — Счастливо с Недоделко пообщаться!
В коридоре Антон похлопал Дениса по плечу.
— Ксанке сказали?
— Не боись! — Антон сиял. — Она тебя у входа ждет! Ее ваш приятель, Юрий Иваныч, привез. Пока ждали, он своими рассказами чуть полкоманды мне не угробил. Почище Жванецкого!
Пришла странноватая питерская весна. Снег сошел, повсюду расстилались необъятные и бездонные лужи. В распахнутые форточки врывались запахи нарождающейся первой листвы и оттаявших собачьих какашек.
Благоухающий дорогим одеколоном, подтянутый молодой человек приятной интеллигентной наружности, с дипломатом, переступил порог приемной фирмы «Наш Дом ЛТД» и лучезарно улыбнулся секретарю.
— Здравствуйте, моя фамилия Михайлов. Мне назначено на двенадцать.
— Да-да! Проходите, пожалуйста. Николай Ефимович ждет вас, — с ответной улыбкой кивнула секретарша.
Денис Рыбаков поправил очки в тонкой золоченой оправе и, придав лицу приветливое выражение, потянул ручку двери кабинета Ковалевского...