Шарада Шекспира

Солнцева Наталья

–  Ева, не расстраивайся раньше времени, - успокаивающе взял ее за руку Всеслав.
– У тебя есть телефон этого Кристофера? Позвони и узнай, все ли с ним в порядке. Вот увидишь, он жив и здоров.

Но Ева уже не слушала. Она погрузилась в раскаяние и горе, молча позволила Смирнову увести себя в сторону от афиши, понуро побрела рядом.

–  Ну, что ты как в воду опущенная?
– не выдержал сыщик.
– Ничего же не известно.

–  Поедем в театр!
– встрепенулась она.
– Может быть, это

и вправду не он?

Смирнов с досадой посмотрел на часы: у него было назначено на сегодня несколько встреч. Но Ева выглядела такой несчастной…

–  Ладно, - вздохнул он.
– Поехали.

Через полчаса они вошли в маленькое, отделанное деревом фойе «Неоглобуса». У стены, прямо напротив двери, стояла высокая ваза с белыми гвоздиками, обвитая черной траурной лентой. Ева вздрогнула и крепче прижалась к Славке, бормоча: «Только бы не он, только бы…»

Две женщины, молодая и постарше, со скорбными лицами о чем-то перешептывались.

–  Кто умер?
– спросила Ева, замирая от плохого предчувствия.

–  Костя Марченко, молодой, талантливый актер, - ответила женщина постарше.
– Какая трагедия!

Она всхлипнула, промокнула платочком красные от слез глаза.

–  Житья не стало от бандитов, - добавила вторая.
– Убили парня, и хоть бы что!

–  Когда это случилось?
– спросил сыщик.

–  Вчера, поздно вечером… даже портрет еще не успели сделать.

–  Видишь?
– прошептал он, отводя Еву в сторону.
– Какой-то Марченко! А ты панику подняла.

Но им уже овладело беспокойство. Покойный оказался не старым больным артистом, который мирно угас в своей постели, окруженный родственниками, а молодым парнем. Его убили, как и предполагала Ева. Имя - Константин Марченко - тоже подозрительно смахивало на Кристофера Марло. Во всяком случае, первые буквы совпадали.

В фойе ввалился молодой бородатый мужчина в джинсах и черной куртке, в руках он нес большой фотопортрет молодого человека с меланхолической улыбкой на устах.

–  Это он, Кристофер!
– дернулась Ева, бросилась к мужчине с портретом.

Смирнов поспешил следом.

–  Я журналист, - привычно солгал он, останавливая бородача.
– Вы Кристофер Марло?

Тот, отдуваясь, замер, выпучил на сыщика глаза.

–  Боже сохрани! Кристофер умер… вот его портрет, - громко дыша, выпалил мужчина.
– Букчин велел прибить в фойе, на стенку. Поможешь?

–  Кто такой Букчин?

–  Наш режиссер, он же директор.

–  А нам сказали, что умер Константин Марченко, - прикинулся непонимающим Всеслав.
– Мы приехали за материалом. Статью будем писать.

–  Некролог!
– вмешалась Ева.

–  Костя Марченко и есть Кристофер Марло, - объяснил «журналистам» бородач.
– Он себе английский псевдоним придумал. Наши ребята так увлеклись этим, просто помешались

на подлинных именах того времени… ну, я имею в виду Англию шестнадцатого века. Кто прямо из пьес имена себе брал, кто из книг. Оригинальничали один перед другим.
– Он помрачнел.
– Жаль Костю… Глупо погиб!

–  А что с ним случилось?

Бородач поставил портрет на пол, прислонил к стене. Расстегнул куртку.

–  Ф-фу-у… запарился с этой беготней! Валек - туда, Валек - сюда! Как мальчик на побегушках! А я, между прочим, администратор, Валентин Травкин, - представился он.

–  Корреспонденты газеты «Ангажемент», - невнятно пробормотал Смирнов.

Администратор театра пожал плечами:

–  Не слышал… Новое издание?

–  Ага!
– подтвердила Ева, предупреждая дальнейшие расспросы.
– Нас интересуют подробности гибели молодого талантливого артиста. Как это произошло?

Бородач тяжело вздохнул, искоса взглянул на прислоненный к стене портрет.

–  Вчера после вечерней репетиции ребята решили зайти в бар, посидеть, пивка выпить…

–  Сколько их было?
– уточнил Смирнов, делая вид, что записывает.

–  Трое, вместе с Костей. Ну, начали с пива, потом водочки добавили… слово за слово - повздорили. Из-за пустяка! Не поделили, кому сколько платить. Марченко у нас горячий, наговорил всякого, вскочил - и к выходу. Ребята за ним! Замешкались самую малость, вышли из бара, глядь - а он лежит… чуть в стороне, в темноте, на снегу. Думали, придуривается. Позвали. Молчок! Тогда уж подошли, увидели, что Костя мертвый. У него нож в голове торчал - аккурат над бровью.

–  А-а-а-а!
– ахнула Ева.
– Так, может быть, они его и убили?

–  Что вы?
– удивился администратор.
– Гиви и Саша ребята смирные, они и мухи не обидят. Зачем им убивать Костика? Премьера вот срывается, работа вся насмарку! Заменить Марченко некем, у нас труппа маленькая, каждый занят в спектакле, и роль еще выучить надо. В общем… проблема.

–  В каком баре они пиво пили?
– спросил сыщик.

–  В «Попугае», тут недалеко.

Больше Травкин ничего к сказанному добавить не смог, и «корреспонденты» решили отправиться в «Попугай», поговорить с барменом и официантами. Напоследок Всеслав взял у бородача адрес Марченко.

–  У Кости мама с сестрой остались, - сокрушенно вздохнул администратор.
– Сестра - инвалид с детства, еле передвигается. Как они теперь без него?

Ева и Смирнов вышли из театра в промозглую сырость весеннего дня. С козырька над входом капало. Ева повернулась к сыщику.

–  Все как тогда, в Англии… - пробормотала она.
– Веселая компания ужинала в деревенской гостинице, потом вспыхнула ссора из-за счета. Марло убили ударом ножа в голову… Бедный Костя! Он же говорил! Пытался спастись…