Шарады любви
Шрифт:
— Мне казалось абсолютно необходимым, чтобы общество не заблуждалось насчет моей осведомленности, а также убедилось в моих искренних дружеских чувствах к леди Мейнеринг. Теперь все в порядке. Разве нет?
Над столом повисло тягостное молчание. Несколько мгновений спустя его нарушил лорд Джулиан:
— Черт побери! Скажите, Данни, какой следующий сюрприз вы намерены нам преподнести?
— Да-а, — протянул сэр Энтони. — До сих пор я не слышал, чтобы законные жены искали знакомства с любовницами своих мужей.
— Но ведь леди Мейнеринг уже давно не
— Логично, — кивнул головой лорд Филипп. — В этих рассуждениях есть здравый смысл.
Снова на некоторое время воцарилось молчание. Каждый погрузился в свои мысли. Линтон же вдруг почувствовал прилив хорошего настроения. Ведь его жена, уже прошедшая кое-какую школу в лицемерном высшем свете, одним ударом пресекла саму возможность возникновения грязных сплетен. Кто посмеет шепнуть Даниэль хоть словечко о бывшей любовнице мужа, когда она уже сама все сказала и прибавить к этому нечего?
— А теперь давайте отложим в сторону все разговоры о достойном сожаления поведении леди Даниэль и примемся за ужин, — сказал он. — И вообще мне кажется, что этот фешенебельный ресторан не совсем подходящее место для подобных дискуссий.
— Правильно, черт побери! — согласился виконт Уэстмор. — К тому же зачем втягивать в них женщин?
— Вы забыли, Уэстмор, что как раз я и начала этот разговор, — рассмеялась Даниэль.
— Мы говорили о бабах, — мрачно напомнил лорд Джулиан.
— Боже мой, кузен, вы несносны! Джастин, защитите меня от этого грубияна!
— И не подумаю. Напротив, полностью его поддерживаю. Ешьте спокойно свой ужин!
Вечер получился веселый, с обильной и вкусной едой. Линтон очень быстро отказался от уже ставшей для него привычной роли школьного учителя, наставляющего учеников. Его молодые друзья, считавшие себя предельно искушенными во всем, а потому неизменно демонстрировавшие на людях крайнюю усталость от жизни, вдруг стали при Даниэль простыми и очень милыми людьми. Молодую графиню они воспринимали, как любимую родную сестру, хотя и чуть флиртовали с этой красивой женщиной, сумевшей выйти замуж за графа Линтона. Самому же графу все это доставляло большое удовольствие. Улыбка весь вечер не сходила с его лица…
А ночью в постели Джастин получил не только законную жену, но и не знающую удержу страстную любовницу. Ее руки, губы, ее тело играли с ним в какую-то волшебную, полную непередаваемого наслаждения игру. Она дарила ему свою любовь, пробуждая жар во всем теле, заставляя кипеть кровь в жилах. А потом отдавала себя супругу, который делал с ней все, что хотел.
Глава 11
— Ваше лицо в тот момент было достойно кисти художника, — со смехом вспоминала Маргарет Мейнеринг сцену в театре, сидя вечером несколько дней спустя в своей маленькой гостиной и наливая Линтону бокал портвейна. — И все же не таким смешным, как у леди Брахам.
— Мне потом сказали, что бедняжка чуть не упала в обморок, — сухо заметил Джастин.
— А ваша девочка-жена просто очаровательна. Но вы уверены, что сможете держать ее в руках?
— Мне это не так часто требуется. Даниэль очень редко позволяет себе бесцельное озорство. Вот ваш сын…
Линтон откинулся на спинку глубокого кресла и пригубил бокал. Это очевидное нежелание графа обсуждать свою жену Маргарет восприняла со смешанным чувством уважения и досады. Даниэль уже давно заинтриговала ее, когда же она увидела вместе мужа и жену, этот интерес значительно возрос. Но теперь разговор зашел об Эдварде.
— Дела совсем плохи? — глухо спросила она. — Я этого так боялась!
— Я бы не приписывал все только пристрастию к азартным играм, — осторожно ответил граф. — Тем не менее вчера я побывал в «Голубом ангеле» и застал там Эдварда все в таком же подавленном состоянии. Но для этой компании такие детали, как чувства или настроение, не имеют никакого значения: им нужно лишь обобрать простака. Когда же негодяи убедятся, что с вашего сына взять больше нечего, они тут же перестанут иметь с ним дело. И все же он связался с шайкой Шелби…
Граф замолчал и пожал плечами.
— Что мне делать, Джастин? — прошептала Маргарет с отчаянием во взгляде.
— Если Эдвард не захочет прислушаться к голосу разума, то вам не останется ничего другого, как пустить все на самотек. Поверьте, Маргарет, очень скоро у вашего сына в кармане не останется ни гроша, и двери всех злачных заведений будут тут же для него закрыты.
— Но прежде мы оба разоримся! Джастин, неужели вы ничем не можете помочь?
— Если вы согласитесь, я мог бы сделать его финансовое положение достоянием гласности. Но это будет унизительным не только для него, но и для вас.
— Вы не хотели бы сначала поговорить с ним? И во время разговора сообщить, какие шаги намерены предпринять? Может быть, это на него подействует?
— Я не пользуюсь авторитетом у вашего сына, Маргарет, — со вздохом произнес Линтон и встал. — Извините, дорогая, мне пора. Конечно, я скажу Эдварду пару слов, но не больше. Если это не подействует, то, с вашего разрешения, я организую небольшую утечку информации. Уверен, что после этого он сам запросится в армию. Командиром полка вашего сына вряд ли назначат, но я постараюсь выхлопотать для него мало-мальски приличное звание.
— Спасибо вам, друг мой, — сказала Маргарет, провожая Линтона. — До скорого свидания. Вы ведь не забудете меня? Умоляю вас: сразу же сообщите мне, если вам что-нибудь удастся узнать или сделать.
— Непременно. Доброй ночи, Маргарет.
Он взял ее руки и наклонился, чтобы поцеловать в щеку, затем открыл дверь и шагнул в темноту ночной улицы. Как раз в эту минуту мимо проезжал чей-то экипаж. Граф не обратил на него никакого внимания: мог ли он знать, что стал объектом чьего-то пристального внимания…