Шардик
Шрифт:
Офицер закончил говорить и молча смотрел на него. Гел-Этлин нахмурился, презрительно фыркнул, давая понять, что он в жизни не слышал такого вздора, и резко сказал, что завтра самолично произведет смотр отряда. Офицер отдал честь и поспешил следом за своими людьми.
В следующую минуту появился посыльный из Кебина, расположенного в пяти лигах к востоку. Губернатор волновался, что вот-вот пойдут дожди и войско вернется в Беклу, так и не добравшись до Кебина. За последние десять-двенадцать дней уровень Кебинского водохранилища, откуда по каналу длиной двадцать лиг вода поступала в столицу, снизился настолько, что обнажились нижние плиты стен и несколько из них треснули
Гел-Этлин умел отличать реальную опасность от воображаемой. Он тотчас же послал за своим самым надежным старшим офицером и неким капитаном Хан-Глатом, уроженцем Терекенальта, который больше всех знал о мостах, плотинах и движениях грунта. Как только они явились, Гел-Этлин сообщил о случившемся и приказал офицерам по своему усмотрению отобрать людей — вплоть до половины от общей численности армии — для ускоренного ночного марша к Кебину. Достигнув города, они должны немедленно приступить к ремонтным работам, а он с остальным войском присоединится к ним завтра во второй половине дня.
Ближе к вечеру отряды выдвинулись в путь. Солдаты недовольно ворчали, но по крайней мере не бунтовали; шли они медленным шагом, многие хромали. Это еще ладно — но в каком состоянии они будут, когда наконец доберутся до Кебина? Впрочем, скорее всего, Хан-Глату потребуется пара часов, чтобы обследовать водохранилище и решить, что нужно сделать, а значит, люди получат небольшую передышку. В любом случае штабное командование вряд ли сочтет действия Гел-Этлина неправильными. С наступлением темноты Гел-Этлин обошел дозорные посты и биваки — на что теперь, когда у него осталась только половина войска, потребовалось гораздо меньше времени, чем обычно, — выслушал доклады о положении дел и приказал отправить горстку по-настоящему больных солдат в Беклу на воловьей телеге; потом поужинал, сыграл со своим квартирмейстером три партии в вари (проиграв пятнадцать мельдов) и отправился на боковую.
Утром он поднялся ни свет ни заря и имел удовольствие самолично разбудить нескольких из офицеров. Но вот подавленное настроение людей никакого удовольствия Гел-Этлину не доставило. Солдаты узнали, что им предстоит не только совершить ускоренный марш к Кебину, начнутся дожди или нет, а еще и тяжело поработать там. Даже самое лучшее войско впадает в уныние, когда получает какой-нибудь трудный приказ после того, как уже вздохнуло с облегчением, и Гел-Этлин намеренно оставил при себе своего заместителя. Сам он — выносливый, энергичный мужчина, стойко переносящий любые неприятности, — так и кипел раздражением на тупых солдат, не понимающих всей серьезности новостей, пришедших из Кебина. Лишь с большим трудом трем-четырем старшим офицерам удалось убедить Гел-Этлина, что на понимание солдат в данную минуту рассчитывать не стоит.
— Любопытная штука, господин, — сказал Каппарах, крутой нравом пятидесятипятилетний вояка, всю сознательную жизнь проведший в военных походах и благоразумно вложивший все вырученные за награбленное добро деньги в покупку земельных угодий на границе с Саркидом. — Мне всегда казалась любопытной вот какая вещь: когда просишь солдат поднапрячься еще немного — насколько они смогут выложиться, зависит от причины. Если речь идет о необходимости защищать свои дома, к примеру, или сражаться за то, что они считают своим по праву, люди найдут в себе силы сделать даже невозможное. Да стоит заговорить о любых боевых действиях, они почти всегда готовы выложиться полностью. Видите ли, такие вещи они понимают, и никто не хочет прослыть трусом, бежавшим с бранного поля, или слабаком, отказавшимся идти вперед со своими товарищами. Подобные мысли сродни ключу к секретному арсеналу. Человек сам не ведает, какие в нем скрыты силы, пока не подступишь к нему с таким вот ключом. Но ремонтировать водохранилище в Кебине — нет, важности этого дела солдатам нипочем не понять, то бишь этот ключ к замку не подходит. Здесь дело не в «не хочу», господин, а в «не могу».
Войско уже снялось с биваков и построилось походным порядком, уже и дозорные были отозваны со своих постов, когда начальник стражи привел к Гел-Этлину прихрамывающего, перепачканного в крови горца. Совсем юный, почти мальчишка, он ошеломленно озирался по сторонам и постоянно подносил руку ко рту, слизывая кровь с рассеченных костяшек. Два солдата держали его под мышки, чтоб не удрал.
— Беженец с гор, господин, — доложил начальник стражи, салютуя на бекланский манер. — Говорит, в Гельте что-то стряслось, господин. Больше я ничего толком не понял.
— Мне сейчас не до этого, капитан, — сказал Гел-Этлин. — Отпустите малого и поставьте своих людей в строй.
Едва солдаты разжали хватку, горец повалился на колени перед Каппарахом, по всей видимости приняв того за главного из присутствующих старших офицеров. Он пролопотал несколько слов на ломаном бекланском, что-то про «плохих людей» и «огонь», но Каппарах перебил его, заговорив на горном наречии. Последовал быстрый диалог из вопросов и ответов, столь напряженный и отрывистый, что Гел-Этлин почел за лучшее не вмешиваться. Наконец Каппарах повернулся к нему:
— Думаю, нам следует хорошенько расспросить этого парня, прежде чем выступать к Кебину, господин. По его словам, Гельт был захвачен и сожжен каким-то войском, которое сейчас двигается к Бекле.
Гел-Этлин вопросительно развел руками с насмешливо-снисходительным видом, и остальные офицеры, недолюбливавшие Каппараха, льстиво заулыбались.
— Вы же знаете, какие у нас неприятности в Кебине, Каппарах. Сейчас не время… — Он оборвал фразу и начал снова: — Перепуганный деревенский мальчишка несет всякий вздор…
— Дело как раз в том, господин, что он не простой деревенский мальчишка. Он сын гельтского вождя, спасшийся бегством. Говорит, вождя убили фанатики, затеявшие какую-то религиозную войну.
— Откуда нам знать, что он действительно сын вождя?
— У него родовые татуировки на руках, господин. Он не посмел бы сделать такие для того лишь, чтоб обманывать людей.
— И откуда же явились захватчики?
— Он говорит, с Ортельги, господин.
— С Ортельги? — переспросил Гел-Этлин. — Но в таком случае мы бы знали…
Каппарах ничего не ответил, и Гел-Этлин быстро обдумал ситуацию — весьма затруднительную, ничего не скажешь. Несмотря на недавние донесения с Ортельги, нельзя исключать вероятность, что ортельгийское племя и впрямь собирается совершить набег на Бекланскую равнину. Если сейчас он поведет войско к Кебину, не вняв предупреждению, сделанному в присутствии старших офицеров, а набег все-таки состоится и здесь погибнут люди… Гел-Этлин направил свои мысли в другое русло. Если сейчас он поведет войско к Гельту, поверив истерическим словам какого-то деревенского юнца, произнесенным в присутствии старших офицеров, а Кебинское водохранилище с наступлением дождей разрушится из-за того, что для ремонтных работ не хватило рабочей силы… Эту мысль он тоже не стал додумывать до конца. Все выжидательно смотрели на него.