Шаукар
Шрифт:
— Хм, — Тамир задумался.
— Скажи, я куда-то отходил той ночью? Мы с тобой расставались?
— Да. Это было уже после того, как ушли господа Омари и Ако. Ты пошёл до ветру, так сказать. Ты довольно долго не возвращался, и я грешным делом подумал, что тебя, ну, тошнит. Я честно ждал, чтоб помочь потом. А ты вернулся и сразу начал буянить.
— Значит тогда и произошла подмена.
— Очень может быть. Но я ничего не заметил. Послушай, но зачем это было нужно этому Жерому?
— Этого я, к сожалению,
— Так почему же у него самого не спросить?
— Я бы с радостью, но он пропал.
— Выходит, что он и вправду виноват, раз сбежал.
— Выходит. Но его уже разыскивают.
— Послушай, Юрген, если тебе будет нужна моя помощь, то я в твоём распоряжении. Мне как-то неловко от того, что я оказался в этом всём замешан.
— Спасибо, — улыбнулся Шу. — Если бы я хотя бы понимал, для чего всё это… То есть я понимаю, что кто-то хотел меня скомпрометировать. Но зачем ему это надо?
— Может, это чья-то месть? — предположил Тамир. — Мог ты кому-то насолить?
— Мог, конечно.
— Мне кажется, это месть, потому что иначе зачем? Я тоже не вижу в этом смысла.
— Что ж, я подумаю об этом. Ещё раз спасибо.
Расставшись с Тамиром, Юрген пошёл по направлению к своим покоям и столкнулся с Михатом, которого меньше всего желал сейчас видеть. Он хотел пройти мимо, но министр заговорил.
— Все проголосовали за отстранение вас от должности, — с ехидной улыбкой произнёс он.
— А вы поспешили мне об этом сообщить. Очень вам признателен.
— Всегда рад служить.
— Что, прям все-все проголосовали?
— Нет, Дарын воздержался, а Наран был против. Но тех, кто за, больше.
— Какое счастье, что моя должность не выборная. Визиря может назначить или снять только лично великий шоно.
— Верно. Но великий шоно обязан прислушиваться к своим министрам.
— Вас бы не было, если бы мы с великим шоно не сочинили ваши должности.
— Но мы же есть.
Не ответив, Юрген зашагал дальше. Зайдя в покои Оташа, он проговорил:
— Я уже всё знаю. Михат меня обрадовал.
— Они считают, что человек с такой репутацией не может быть визирем, — ответил Оташ.
— И ты ведь с ними согласен?
— Частично.
— И что ты будешь делать?
— Я вижу только два выхода: либо снять тебя с должности, либо распустить министров.
— Чего?
— Ты всё прекрасно слышал.
— Если ты распустишь министров, ты, конечно, напомнишь, народу о том, что ты грозный и великий шоно, но боюсь, они станут забывать о том, что ты ещё и справедливый.
— То есть ты мне предлагаешь снять тебя с должности?
— Наверное, так будет лучше. Зачем нам скандалы? Я ведь всё равно останусь твоим белым братом.
— И кого ты предлагаешь мне назначить визирем?
— Думаю, что ты и сам прекрасно знаешь ответ на свой вопрос. Мы уже через это проходили.
— Нарана?
— Да больше некого, Таш.
— В этом ты прав.
— Чёрт…
— Что такое, эне?
— Если Наран станет визирем, то кто займёт его место? Кто станет вашим верным помощником и тойоном?
— Я не думал об этом, но возможно, Наран предложит свою кандидатуру. Карсак, чем не подходящий человек?
— Наран может предложить Тамира. И тогда всё сходится. Выше ему всё равно пока не взлететь. Это его потолок.
— То есть Тамир всё это устроил, чтобы стать родственником визиря?
— По крайней мере, это бы объяснило всё.
— Надо это выяснить, пока не поздно, — решительно сказал Оташ.
— Думаешь, человек, который всё это прокрутил, сразу расколется? Вряд ли. К тому же, я сам буквально пять минут назад с ним разговаривал. Он держится очень уверенно. Поддержал мою версию о Жероме, мы даже нашли с ним тот момент, когда произошла подмена. Тамир предложил мне поискать того, кто мог бы мне за что-то мстить. Доказательств у нас никаких, Таш. Лучше делать вид, что мы ему верим.
— Допустим. Тогда нам нужно срочно разыскать Жерома. Он сознается, я уверен.
— Его уже ищет сыск. Будем ждать.
— Ждать? — усмехнулся шоно. — И это говорит мне мой неугомонный визирь?
— Пока ещё визирь.
— Надо обсудить это всё с Нараном. Не будем тянуть, я сейчас же прикажу его позвать.
— Мне присутствовать?
— Конечно. Сам всё ему и расскажешь.
Наран явился по первому зову и внимательно выслушал всё, что ему поведал Юрген.
— Мне трудно поверить в то, что Тамир может быть замешан, — наконец проговорил он.
— Он твой родственник, это логично, — ответил Оташ.
— Дара очень его любит, она буквально его боготворит.
— Потому что он спас ей жизнь, — сказал Юрген.
— Но ведь это правда.
— А вы там выясняли, почему баня загорелась?
— Кажется, засорился дымоход. Бани довольно часто горят.
— Значит, не выясняли.
— А ведь эне прав, — проговорил Оташ. — Тебя обычно отличает острый ум, но, видимо, не тогда, когда дело касается твоей сестры. Ты ведь когда-то хани секрет разболтал, потому что её жизни угрожали.
— Ты снова попрекаешь меня? — в голосе Нарана слышался холод.
— Я не попрекаю, я взываю к твоему здравому смыслу. В случае с проходимцем, который называл себя сыном небесного волка, он тебя не покинул и ты действовал разумно.
— То есть сейчас я должен сделать выбор. Либо я полностью верю Юргену, который заставляет меня усомниться в порядочности мужа моей сестры, либо наоборот.
— Что значит наоборот?
— Юрген слишком на многое способен из того, чтобы было совершено той злосчастной ночью. Великий шоно, мы оба это знаем.