Шеф сыскной полиции Санкт-Петербурга И.Д.Путилин. В 2-х тт. [Т. 1]
Шрифт:
Выслушал я повествование почтенного батюшки, развел руками и невольно спросил:
— Неужели вам, отец протоиерей, ни разу не пришло в голову, что человек вам врет в глаза, и врет так, что все его вранье, как говорится, белыми нитками шито?
Отец Иоанн сокрушенно вздохнул:
— Что поделать!.. Сам теперь вижу. Но уже верю, как я говорил, если Бог захочет кого наказать, то прежде разум отымет... Представьте себе: я как-то сразу всему поверил!.. Мысль за две тысячи рублей иметь чуть ли не пятьдесят тысяч на дела благотворительности меня ослепила...
— Уж не знаю, что удастся с этим делом... — сказал я. — Прежде всего,
Отца Иоанна охватило беспокойство.
— Все будет держаться в надлежащем секрете. — сказал я ему.
Батюшка просветлел.
— У меня, признаться, есть и то и другое, — сказал он, вытаскивая бумаги. — Только, пожалуйста, секретно... Вы сами понимаете...
— Понимаю, понимаю... Будьте покойны. Тем не менее, — продолжал я, скажу вам откровенно: трудное это дело! Разве что мошенник будет настолько неопытен, что сразу начнет разменивать процентные бумаги, если только он уже не разменял их в день получения. Особых, отличительных примет у мошенника вы не заметили?
— Нет! Лицо самое обыкновенное, незначительное... Жиденькая бородка, усики... Носит фуражку с козырьком... с виду похож и на лакея, и на мещанина, и на мастерового... среднего роста...
— Ну вот видите... Да таких вы тысячи ежедневно встретите на улице!
Отец протоиерей сокрушенно вздохнул.
— Да, правда! — произнес он уныло. — Но... Ельбинович?.. В городе Острове?.. — полувопросительно сказал он.
— Я вас уверяю, что никакого Ельбиновича в городе Острове нет... Впрочем, наведем справки... Постараемся... Приложим все усилия, чтобы найти этого «благотворителя».
— Да!.. «Благотворитель»!.. — произнес батюшка. На этом мы расстались.
На всякий случай я послал в полицию города Острова запрос, нет ли у них мещанина Ельбиновича, сообщил банкам и конторам номера попавших в руки мошенника серий и билетов. Но дело на этом пока и остановилось.
Из города Острова, как я и думал, получил известие, что никакого Ельбиновича у них нет, и я ломал себе голову, как напасть на след этого искусного мошенника. Не прошло и нескольких дней, как новая проделка этого мошенника убедила меня, что он здесь, живет и здравствует в Петербурге или около него.
Оказалось, что приблизительно в те же дни, когда он»провернул»дельце с отцом Иоанном П. , точь-в-точь такую же мошенническую штуку он проделал с архимандритом Ч-го монастыря Мелетием. Дело было так.
Монах Ч-го монастыря встретил на Сенной площади неизвестного человека, который в разговоре с ним сказал между прочим, что он желает сделать большое пожертвование на монастырь, но предварительно хотел бы переговорить с настоятелем монастыря архимандритом Мелетием. Монах сообщил незнакомцу, что архимандрита можно видеть в такие-то день и час в часовне Иоанна Богослова на углу Моховой и Пантелеймонской улиц. Неизвестный явился в назначенное время к архимандриту и рассказал ему следующую историю.
Свояченица его жила на содержании у графа Ш. Соблазнившись его состоянием, она украла у него шкатулку, в которой находилось золота на шестьдесят тысяч рублей. Золото это она передала ему. Вскоре в доме графа случился пожар. Когда выбрасывали вещи из окон, его свояченицу нечаянно ударили утюгом и убили на месте. Факт укрытия шкатулки был установлен. Его судили, но «оставили в подозрении» и уже много лет следят за ним, не
В назначенный день и час он и доставил свою «шкатулку» с кирпичом, получил три тысячи рублей. Словом, разыграл ту же историю, что и с отцом Иоанном II.
Подумал-подумал отец архимандрит... и дело очутилось у меня. Но мошенника и след простыл... Видно, это был уже «тертый калач». А главное — это не была какая-либо шайка. Действовал он единолично и на струнке благотворительности недурно устраивал свои дела.
Я дал соответствующие указания агентам, но, ясное дело, что рассчитывать на скорый успех было трудно. Оставалось ждать, что мошенник не удовлетворится только этими проделками и опять примется за них, или же ожидать «случая»— этого могущественного пособника сыска.
На всякий случай я решил через своих агентов пустить среди Петербургского духовенства слух, что, мол, есть такие люди, которые являются к духовным лицам с целью такого-то обмана. Поэтому необходимо задерживать таких лиц и представлять их куда следует. Но время шло, и мнимый Ельбинович как в воду канул...
Отец Иоанн П. и архимандрит Мелетий уже не раз справлялись о том, не слышно ли чего? Но ничего не было «слышно», как бы мне ни хотелось помочь духовным отцам.
В это самое время у меня были некоторые неприятности, небольшие, положим, но все-таки неприятности. Прокурорский надзор жаловался градоначальнику на то, что петербургское управление сыскной полиции тормозит дело с крестьянином Себежского уезда Витебской губернии деревни Новокозлова Иваном Москаленко. Несмотря на многократные напоминания, Петербургская сыскная полиция, мол, не дает о Москаленко справок, не принимает меры к его задержанию, хотя есть данные предполагать, что Москаленко скрылся именно в Петербурге.
В бумаге прокурора сообщалось, что чинам Себежской уездной полиции еще в марте 1884 года показалось подозрительным поведение крестьянина Москаленко, который внезапно разбогател после кратковременного пребывания в Петербурге в январе 1884 года, откуда он на имя жены прислал 500 рублей, а по приезде проявлял большую расточительность.
У него был сделан обыск, при этом были найдены деньги и разные ценные вещи, что еще более укрепило полицию в подозрении, что Москаленко разбогател путем преступления. Однако Москаленко, дав сбивчивые показания, скрылся. И вот теперь Петербургская сыскная полиция запрашивалась, не было ли в январе таких преступлений, в которых были бы похищены найденные у Москаленко вещи, и не находится ли Москаленко в Петербурге.
Неудивительно, правду говоря, что на многие запросы Себежской полиции у нас не отвечали: они были составлены так неопределенно, показания Москаленко так изложены, что из них никто ничего не мог понять. Мало ли преступлений и воровства было в Петербурге в январе 1884 года!
Тем не менее, когда на медлительность и проволочки по этому делу начал жаловаться прокурорский надзор и градоначальник с неудовольствием передал мне эту жалобу, я взял это дело под свое личное наблюдение.
Просмотрев бумаги, я велел составить Себежской полиции, а также представителям суда ясные, толковые бумаги с вопросами, ответы на которые нам нужно было знать, потребовать копии всех полицейских протоколов и подробные сведения о личности Москаленко.