Шеф сыскной полиции Санкт-Петербурга И.Д.Путилин. В 2-х тт. [Т. 2]

Коллектив авторов

Навстречу нам шел сторож-привратник в мундире с синим ворот­ником.

3/4 Что угодно, господа?

3/4 Видеть директора, старшего врача, голубчик. Держи монету и немедленно беги с карточками.

Тот, получив мзду и увидев из карточки, что имеет дело с генера­лом, бросился сломя голову. Моя карточка — доктора — ему мало что говорила.

3/4 Пожалуйте, ваше превосходительство.

...Через несколько минут мы были в кабинете директора и старше­го врача московского «желтого» дома.

3/4 Весьма польщен. Прошу

покорно. Чем могу служить? — Умные, усталые глаза пытливо глядят на нас.

3/4 Вы знаете, профессор, кто я?

3/4 Знаю, господин Путилин. Вы тот, который творит чудеса в области сыска.

3/4 Спасибо на добром слове. А это мой верный доктор. Я при­ехал... Впрочем, скажите, вы слышали о фантастическом привидении, пугающем Москву?

3/4 На Сухаревой башне?

3/4 Да.

3/4 Слышал. Хотя я живу в особом царстве, весь уйдя в мои печаль­ные обязанности помогать несчастным страдальцам, но я не совсем от­решен и от иного мира. Слухи о каком-то привидении достигли и до меня.

3/4 Я приехал раскрыть это дело. Скажите, у вас исчез душевно­больной Николай Петрович Яновский?

3/4 Да.

3/4 Он — отставной офицер, не так ли?

3/4 Да. А вы откуда же все это знаете, ваше превосходительство? Директор-профессор с любопытством поглядел на Путилина.

3/4 Это все равно. Впрочем, вы ведь заявили об этом сыскному от­делению. Теперь мне гораздо важнее и интереснее узнать от вас ха­рактер заболевания вашего бежавшего пациента. Будьте добры, про­фессор, дать мне точные сведения, какой формой помешательства страдал Яновский.

3/4 Тихий, безнадежный хроник... Mania grandiosa... мания вели­чия... отчасти и mania persecutionis... мания преследования. Да вот история его болезни.

Старший врач и директор страшного «желтого» дома достал тол­стую тетрадь, испещренную знакомыми пометками, и углубился в нее.

3/4 Доставлен год тому назад теткой. Женат. Жена бросила его, бе­жала... Сначала был помещен в 1-е отделение,как страдающий припад­ками буйного умопомешательства. Потом улучшение, довольно резкий поворот к улучшению. Надежда на выздоровление. Перевод во 2-е отде­ление и... переход к неизлечимости.

Директор долго еще продолжал знакомить Путилина с описанием болезни несчастного офицера.

Я не привожу здесь в подробностях всех медицинских определе­ний, так как это неинтересно.

3/4 Вы, профессор, конечно, обращали внимание на особенности проявления той или иной мании бежавшего Яновского?

3/4 Разумеется.

3/4 Вы помните их?

3/4 Помню. У нас, психиатров, хорошая память.

3/4 Сколько я знаю, — продолжал свой допрос Путилин, — почти все сумасшедшие имеют свою исходную, отправнуюточку помеша­тельства. Так?

3/4 Так.

3/4 Они проявляют хоть в чем-нибудь свою страсть, свою склон­ность к тому, о чем порой здоровые мечтали?

3/4 Совершенно верно.

3/4 Так вот, не замечали ли вы

в Яновском особой привязанности к чему-либо? Мне это очень важно знать.

Не только я, но и про­фессор-психиатр с удивлением и искренним восхищением глядели на знаменитого сыщика.

Откуда у него такая красота острого анализа, острого мышления в предмете, для него, очевидно, совершенно чуждом?

3/4 Изволите видеть, — начал директор «желтого» дома. — Янов­ский, по-видимому, очень сильно увлекался...

3/4 Легендарной историей? — быстро спросил Путилин.

Психиатр откинулся на спинку кресла.

3/4 Вы... вы и это знаете?

3/4 Я вывожу свою «кривую». Простите, профессор, этого вы, впро­чем, не знаете.

3/4 Однако слава о вас идет недаром. Вы прозорливый, господин Путилин. Ну-с, совершенно верно. Яновский страшно любил расска­зывать о легендах. Так, однажды он меня спросил: «Верите ли вы, профессор, в заповедную тайну Жигулевских гор, тех Жигулей, где пировал Стенька Разин со своими удалыми молодцами?» Я ответил то, что подсказывала мне моя наука, мой опыт, мой метод.

3/4 А еще, случайно, вам не приходилось слышать от негокаких-нибудь легенд?

3/4 Нет, не упомню.

Путилин встал и протянул директору какой-то крошечный лос­куток.

3/4 Идя к вам, я, преодолевая сильнейший страх, какой питаю к помешанным, внимательно вглядывался в халаты ваших больных. Скажите, профессор, такая материя идет на халаты у вас?

Директор всмотрелся в крошечный лоскуток и уверенно ответил:

3/4 Да. Именно такая.

3/4 Ну, вот и все. Простите, что побеспокоил вас. У вас ведь и так дел много.

Известный психиатр с чувством пожал руку Путилину.

3/4 Я счастлив был познакомиться с таким замечательным челове­ком, как вы, господин Путилин. Прошу верить, ваше превосходительство, что сегодняшний день останется у меня надолго в памяти.

Путилин стал расспрашивать профессора о наружности Яновского.

Мы вышли из страшного дома. До нас долетали безумный хохот, стоны, вой, взвизгивания, про­клятия.

В ПОИСКАХ ЗА ТЕЛЕСНОЙ ОБОЛОЧКОЙ ДУХА-ПРИЗРАКА

На обратном пути от сумасшедшего дома Путилин задумчиво си­дел в коляске.

3/4 Ты, кажется, можешь быть доволен, Иван Дмитриевич?

3/4 Почему?

3/4 Насколько я понял, ты напал на след.

3/4 Этого, увы, еще мало, доктор. Мало напасть, надо найти. И по­том для меня ясна одна деталь. Однако попытаемся.

В номере «Лоскутной» нас ожидал В.

3/4 Я заехал узнать, Иван Дмитриевич, не потребуются ли вам мои агенты.

3/4 Спасибо, но в настоящую минуту они мне не нужны. Мне при­дется воспользоваться их услугами, но несколько позже.