Шелест 3
Шрифт:
— Верх остаётся за вами, Мехмед Герай, — отвесил я ему долженствующий поклон.
— То есть?
— Вынужден признать, что в словесной схватке и умении держаться вы уложили меня на обе лопатке, — пожал я плечами.
— У тебя есть возможность попытаться отыграться в реальном бою?
— Однажды я это уже сделал. И сделаю снова. Только это ничего не докажет. Я и так знаю, что вы мне не соперник. Пожалуй стоит всё же восполнить пробелы в своём образовании, занявшись вплотную философией, риторикой и логикой, чтобы побить вас на вашем поле.
— Это будет непросто, — с самым серьёзным
— Если бы вы только знали, насколько сложно это будет для меня, — невольно вздохнул я.
— Отчего так? — вдёрнул он бровь.
— На меня эти предметы навивают сметную тоску, — пожал я плечами.
Что такое? В улыбке калга-султана нет превосходства, а лишь удовлетворение и… Уважение?
Глава 28
— Ну что, хороша?
Столбова скрестила руки под грудью с дерзко торчащими сосками. Крутые бёдра с аккуратным треугольником курчавых волосиков пшеничного цвета. На голове они такие же, только прямые, ниспадающие ниже ягодиц. Да блин картинка! А ещё это её вызывающее поведение…
— Арина Егоровна, не стоит задавать вопрос, ответ на который вам и без того известен, — даже здесь мне пришлось справляться со слегка пересохшим горлом.
— А вам, Пётр Анисимович, не стоит столь явственно демонстрировать свою заинтересованность, — скорее выплюнула, чем произнесла она.
— А чего вы от меня ожидали? Уж простите, но содомия не мой конёк. И вообще, другие относились ко мне с пониманием, и не обращали на это внимания.
— Другим возможно не доводилось ловить на себе похотливые взгляды.
— Это когда я…
— Ещё в гимназии. И после случалось, — перебила она меня.
— Не похотливые, Арина Егоровна, а оценивающие. И вообще, если не желаете, чтобы мужчин на вас пятились, не старайтесь быть красивой. Хотя, даже в этом случае непременно найдётся тот, кто сочтёт вас привлекательной.
— Я бы попросила…
— Арина Егоровна, вот ей богу, нам сейчас некогда. Давайте продолжим в реальном мире. Здесь нам предстоит много работы, а времени всего лишь час.
Девушка выдержала паузу смерив меня взглядом, наконец выдохнула опустив руки и отвела взгляд в сторону. Кажется её отпустило. Хотя и непонятно, с чего она завелась.
По просьбе Долгоруковой, я взялся подкорректировать офицерам полка их плетения. Всё же прибавка даже в пять процентов, является неслабым подспорьем. Одна беда, делать это необходимо в изнанке, где время нахождения строго ограничено. Тот факт, что я могу находиться там три часа, ничего не менял, мне ведь и собой нужно заниматься. Поэтому процесс изрядно затянулся.
Были среди них и девицы, и зрелые женщины, но всё прошло штатно. Кто-то сделал вид, что не заметил мою реакцию, кому-то она польстила и они прошлись по моим желаниям скабрёзными шутками. Больше всего я боялся отправиться в изнанку с Лизой. Она ведь у меня реальная красотка и выказать влечение к ней было бы… Да чёрт его знает, чем это было бы. Потому и тянул до последнего. Но вчера я всё же подкорректировал плетения сестры. И слава богу всё прошло отлично, я лишь отметил её красоту, о чём даже сообщил ей, но моя плоть осталась безучастной к этой привлекательной картине…
Хлесь!
Нормально, да!?
Не успели мы вернуться в реал, как боярышня Столбова отпустила мне затрещину, от которой у меня перед взором поплыти круги. Смерила злым взглядом и резко развернувшись вышла из палатки. Я же остался сидеть в походном кресле потирая горящую щёку. Наконец сообразил и использовал лекаря, мне только синяка не хватало. Рука у Арины Егоровны оказалась тяжёлой.
— И что это было? — поинтересовалась Мария, сидевшая за рабочим столом.
Она настояла, чтобы все без исключения корректировки плетений проводились в её палатке. Без разницы, мужчин или женщин. Прежде я в наивности своей полагал, что причина в секретности и в том, чтобы не компрометировать женщин. А так, всё нормально, опять же, для дворян это честь. Но похоже причина в другом. Я явственно различил в её тоне ревность.
— Ну… Кажется, она решила, что я позволил себе лишнее, — оборачиваясь в её сторону, ответил я.
— А ты позволил? — не удержалась она от лёгкого прищура.
Ну так и есть. Приревновала. Как бы теперь это не аукнулось Столбовой. Ревность страшная и друная штука, отшибающая мозг напрочь.
— Издеваешься? Между прочим это была твоя идея…
— Опять дружок подвёл? — не сдержавшись хихикнула она.
Ага. Кажется отпустило. Вот и славно.
— Ну извини, вот такой я кобель, — съязвил я, разведя руками.
— «Скорлупу-то» хоть успел ей поставить? — давя лыбу, поинтересовалась она.
Ещё одна из причин моей работы с офицерами как раз в этом плетении, которое является сугубо индивидуальным, и никто кроме меня не сумеет этого повторить. Недавние события показали, как высокоранговый одарённый может оказаться спелёнатым простыми боевыми холопами.
Кстати, я слышал, что в Европе набирает популярность использование пневматических ружей, использующих стрелки с блокирующим зельем. Даже появились разговоры насчёт запрета этого оружия. Вот уж не подумал бы, что в это время возможно изготовление пневматики, требующей высокой точности, но местные мастера меня удивили. Надо бы озаботиться чем-то на подобии.
— В изнанке мы отработали нормально и со всем управились. Это она тут взъярилась.
— Послушай, а что вообще произошло между тобой и Ариной?
— Да ничего не случилось. Она всегда относилась ко мне свысока. Когда мы с тобой сошлись, она вроде даже стала более благосклонной, но вот поди ж ты.
В этот момент завибрировал один из моих множественных «Разговорников». Так как недостатка в алмазах у меня не наблюдалось, я решил снабдить ими мои амулеты, так оно куда удобней.
— Слушаю, — выудив амулет прямой связи с Уфимцевым, отозвался я.
— Пётр Анисимович, первый батальон выходит на позиции. Вы готовы? Слушаю, — раздался в голове голос полковника.
— Жду команду и готов выдвинуться в любое время. Слушаю.
— Думаю его едва хватит вам для завтрака. Слушаю.
— Принял. Значит успею поесть. Слушаю.
— Полчаса. Закончил разговор.
— Вас понял. Закончил разговор.
— Что? — коротко спросила Мария, с нескрываемой тревогой.
— У меня полчаса, — непринуждённо пожал я правым плечом.
— Пётр…