Шелест алой травы
Шрифт:
Стоя на потолке, я перехватила ещё один летящий в меня кунай и, рассмеявшись, метнула его обратно.
— Шурикен Каге Буншин но Дзюцу! — воскликнула я, складывая Ин.
Похоже, мне нужно лучше соизмерять силы. То, что вылетело у меня из руки было больше похоже на стену стали, чем на несколько копий кунаев. Схожий результат был и у Наруто. Неужели я становлюсь близкой к нему по силе? Жду не дождусь нашей новой встречи, очень хочется утереть ему нос!
Шестая была бывалым шиноби, метательным оружием её было не удивить. Перед тем, как кунаи вонзились в её тело, из-под земли, проламывая доски пола, взметнулась каменная стена — это был так хорошо знакомый мне Дотон: Дорьюхеки. Прекрасная
Ещё не успели отзвучать слова оглашения техники, как из-за моей спины вслед за кунаями взметнулись цепи, вдребезги разнесли поднятую стену и в двух местах пронзили тело женщины. Это были тяжёлые раны, но вряд ли смертельные, и она бы смогла продолжать бой, если бы не тот факт, что мои цепи до сих пор находились в её теле. Почувствовав, как из неё начинает уходить чакра, Шестая округлила глаза и на лице возникло осознание. Она пыталась любой ценой вырваться из моей хватки, но было поздно.
Допрос я проводила быстро и без особого энтузиазма. Всё, что мне нужно знать, я знала, а пытать ради пыток… Для этого в качестве противника нужен кто-то типа Ублюдка — вот уж кому я причиняла мучения с нескрываемым удовольствием. Поэтому она умерла быстро и тихо. Не было смысла даже прятать труп — я так наследила, что любой человек, заглянувший сюда, не смог бы не поднять тревогу. Жаль, что мои познания в гендзюцу носили, в основном, теоретический характер, ведь именно для подобных целей разработано множество техник.
Когда я покидала дом своей предпоследней жертвы, сердце моё трепетало в предвкушении. Я знала где живёт Седьмой, знала, как он выглядит, знала, что он уже в Кусе. Мне оставалось только одно — пойти и убить. Я чувствовала душевный подъём — в конце конов, семь — счастливое число!
*
К дому своей последней цели я подбегала с предвкушением и каким-то смутным неверием. Оглядываясь назад, всё произошедшее со мной казалось какой-то сказкой, каким-то ярким волшебным сном, в котором реальности было столько же, сколько в тех историях, что мама рассказывала на ночь. Я словно была заперта в тёмном чулане, где было настолько тесно, что не было возможности вздохнуть полной грудью. И в один миг, в минуту наибольшего отчаяния, всё переменилось. Меня не только спас прекрасный юноша, но я, одиночка, чужачка и отверженная, обрела друга, лучшего друга на свете. Он без колебаний протянул руку и вытащил меня из бесконечной тьмы. И, оказавшись вне своей тюрьмы, я потянулась, сбросила своё оцепенение, откинула старую пустую оболочку и взлетела. Старая Карин умерла, а на её месте появилась сначала Помидорка-чан, а затем Карин Узумаки, последний член Узумаки Ичизоку, грозная смертоносная куноичи и оплот силы.
Дом Седьмого тоже не напоминал книжное логово злодея. Маленький аккуратный домик, в котором спокойным светом спящего человека светился один-единственный отблеск чакры. Ох, эти спокойные и беспечные шиноби Кусы! Забавно, но сегодня окажется, что я обезглавила свою деревню, уничтожила всю её верхушку. И вся сегодняшняя цепочка событий произошла только потому, что эта деревня — трусливые мудаки, испугавшиеся силы одной хрупкой женщины.
Тщательно кутаясь в дзюцу невидимости, я, соблюдая предельную осторожность (не хватало провалиться сейчас, когда я так близка к окончательной победе!), пробралась в дом жертвы. Тихо, сама себе напоминая бесплотного призрака, прокралась в спальню. Я не ставила барьер — не собиралась ни о чём спрашивать этого мудака — мне нужна была его жизнь, а уж если сразу после того, как я уйду, набегут шиноби Кусы, мне будет всё равно. Ведь, как показала встреча с Шестой, установка барьера — это тоже риск, чувствительные к чакре шиноби могут вблизи его обнаружить и успеть среагировать.
Оказавшись в спальне, я пристально взглянула на человека, заснувшего поверх покрывала нерасстеленной кровати. Да, всё, как мне и описывали — измождённое лицо с изящными чертами, впалые гладко выбритые щёки, чёрные волосы до плеч и тонкие бескровные губы. При беспристрастном взгляде он был бы даже красив, но я видела в нём только зло и уродство.
Не было смысла тянуть, поэтому я, оставаясь невидимой, позволила цепям взметнуться и своими острыми наконечниками пронзить спящую фигуру. Взметнулись яркие брызги крови, и я уже подумала, что всё, моя миссия завершена… Это длилось лишь неуловимый миг — я почувствовала перемещение чакры и вовремя отпрыгнула в сторону. На том месте, где лежал якобы труп, вспухло облачко дыма, а уловимая только в ощущении чакры тень поразила место, где только что была я.
Мне следовало бы удивиться тому, что враг был готов к встрече — но никакого удивления не было. Ни одно дело не может обходиться без трудностей, ни один план не может реализоваться как было изначально задумано, да и рассчитывать на то, что все куса-нины окажутся никчемными жалкими неумёхами, было бы поступком полного идиота.
Вновь взметнулись мои цепи, но Седьмой, двигаясь сверхъестественно быстро, увернулся от каждой из них. Я добавила к цепям нин-проволоку — чтобы заполнить всё пространство, не дать ему свободы манёвра, запереть в угол. Из его руки выросла колонна огня и без каких-либо трудностей рассекла моё дзюцу. Лишь когда впечатляющий огненный меч ударил по цепи, я позволила тени улыбки возникнуть на своих губах — настолько сильному катондзюцу оказалось не по силам даже поцарапать мои Цепи Души!
Из его рукава выстрелил кунай на длинной цепи и вонзился туда, где я была мгновение назад. Мне стало смешно — металлическая цепь казалась жалкой подделкой, по сравнению с моим сияющим золотом великолепием. Впрочем, мне быстро стало не до смеха — он пошёл в атаку.
Помидорка-чан — сильнейшая куноичи? Помидорка-чан — гроза шиноби Кусы? Помидорка-чан — мстительница? Теперь эти мысли казались нелепыми. Он был бесконечно быстр, быстрее даже Зелёного Зверя. Его движения были настолько стремительны, что для глаз он оставался размытым силуэтом.
Продержаться мне позволили две вещи. Моя чувствительность к чакре, благодаря которой я могла предвидеть действия врага за доли мгновения до самой атаки, и дзюцу невидимости — несмотря на то, что мне нужна была каждая крупица контроля, я не отбросила его. И не прогадала — его он ориентировался лишь на косвенные признаки моего присутствия и многие его удары изначально были нацелены в пустоту. Жаль, что не получается сделать невидимыми ещё и цепи! В этот момент в моей голове воцарилась кристальная ясность — в мгновенной вспышке озарения я поняла, для чего именно тот неизвестный гений из Конохи изобрёл эту технику. Не для шпионажа, не для сокрытия себя для ухода от погони, и даже не для нападения из засады. Если у тебя достаточно хороший контроль, чтобы удерживать это дзюцу в горячке боя, твои противники будут беспомощными как младенцы!
Всё решила случайность. Пока он уходил от моих цепей чакры, а я уклонялась от его железных цепей, моя нога на мгновение зацепилась за небрежно брошенное на спинку стула и упавшее на пол длинное красное пальто, напоминающее какой-то мундир. Я задержалась лишь на миг, лишь на жалкую долю секунды. Но в схватке шиноби именно доли секунды решают всё.
Он не упустил своего шанса. Обнаружив шевеление одежды на полу, он переместился к ней и ударил ладонью туда, где до сих пор находилась я.