Шелест. Гимназист
Шрифт:
М-да. Ну то, что пользуюсь ею не только я, мне, конечно, известно, но я не предполагал, что самому придётся стоять в очереди. Впрочем, а чего я, собственно говоря, ожидал? Парнишка, увидев меня, хотел было посторониться, к тому же он ещё и из младшего класса, но я только примирительно махнул рукой, мол, заканчивай.
Сам же вооружился вёдрами и начал разводить себе воду, хорошо хоть, горячую ещё не всю использовали. Не забыл восполнить в чане на печи выбранную воду и подбросить в топку пару поленьев. Это неизменное правило пользования мыльней, которого все непременно придерживались.
Душ
Закончив мыться, я направился обратно в дортуар, чтобы одеться и присоединиться к остальным на завтраке. И обезлюдевший коридор безошибочно указывал мне на то, что следует поторопиться. Не сказать, что я так уж соскучился по еде в нашей трапезной, не отличавшейся разносолами, но и перспектива остаться голодным до обеда не прельщала. Ничего не поделаешь, порой всё же следует присутствовать на занятиях.
– А вот и наш поскрёбыш.
Я уже надел штаны и потянулся за ботинками, когда за спиной послышался полный презрения голос Ворохова. Обернувшись, увидел в дверях дортуара боярича с четырьмя подручными, маячившими за его спиной. Сомнительно, чтобы он специально выслеживал меня, скорее всего, совпадение. Вокруг ни души, вот он и решил воспользоваться случаем.
Мы сейчас ничем не отличаемся от простецов и можем рассчитывать только на свои силы, а мой авторитет идёт впереди меня, но ведь их пятеро, а я один. Так что счёт явно не в мою пользу, а разговоры им нужны только для накачки себя решимостью, чтобы проучить меня.
Поэтому я не видел смысла играть по их правилам. Вместо этого стоит навязать свои, глядишь, тогда появится шанс выйти из передряги победителем. Если же оставить, как есть… Морду мне набьют однозначно, но и им просто не будет.
Не произнеся ни слова, я опустил руку к выдвинутому ящику своей прикроватной тумбочки и ухватил уже успевший подсохнуть кусок мыла. Короткий замах, и он, описав пологую траекторию, с тупым стуком влетел в лоб Ромашова. Тут всего-то семь шагов, так что прилетело крепко. Антон хекнул, мотнув головой, и упал навзничь, только ногами взбрыкнул.
Со мной даже в снежки отказывались играть, едва я научился их лепить. Для меня проблема была только в том, чтобы добросить, промахов же практически не случалось. Если только противник не оказывался слишком уж ушлым, да и то со второго, максимум с третьего раза прилетало и ему.
Бросать в Ворохова бесполезно, этого здорового бугая таким макаром из строя не вывести. А вот Ромашова, что сложением поплюгавей, оприходовать получилось качественно и, похоже, надолго. Остальные замерли, словно громом поражённые, не столько из-за стремительной расправы над одним из их товарищей, сколько от неожиданности произошедшего.
Не теряя времени, я вновь опустил руку в выдвижной ящик тумбочки и теперь уже подхватил мыло соседа. Ещё один короткий замах, и второй снаряд отправился в полёт. На этот раз прилетело Гусеву, также не отличающимся могучим телосложением. Тупой стук, и второй противник осел эдакой тряпичной куклой.
– Ах ты, падла!!! – выкрикнул боярич и побежал на меня.
Жаль, что я не обут, ну не считать же обувью тапочки, из которых я поспешил выскочить. Но с другой стороны, босая нога не помеха, просто действовать нужно умеючи. Я встретил Глеба подъёмом стопы между ног, врезав по драгоценным колокольцам. Подлый удар? Да ладно! А впятером на одного это по чести, что ли?
Оставив позади тонко подвывающего Глеба, я скользнул к следующему, встретив его ребром раскрытой ладони в шею. Тут, главное, всё рассчитать, как надо, и не повредить большой палец. Масса у меня побольше, так что противник взбрыкнул, и я уронил его на пол, где он захрипел, свернувшись калачиком.
Последний попытался достать меня, широко замахнувшись крепким кулаком, но в результате промахнулся, и я насадил его на колено, попав прямо в душу. Затем добавил локтём по шее, отправляя в нокаут.
Ну что сказать, сам в шоке от того, насколько легко всё вышло, всё же пятеро против одного. С другой стороны, тут ведь как – если кулачный бой, то кулаками машут, как булавами, от всей широкой души. Русский стиль? Пока ничего подобного не встречал. Вот если в руках оказывается сабля там или шпага, да хоть нож, тогда уже совсем другой расклад, а приёмам без оружия тут как-то не учат.
Я присел рядом с хрипящим Родионовым и, оторвав его руку от горла, начал массировать трахею. Вроде порядок, не сломал. Вообще-то, пока прецедентов не случалось, хотя я и не стеснялся использовать этот приём при каждом удобном случае. М-да. И всякий раз ожидаю, что вот сейчас перестарался. Кровь на моих руках есть уже и в этом мире, но одноклассник не настолько меня обидел, чтобы желать ему смерти.
– Нормально? – похлопав Родионова по щекам, спросил я.
Ответить тот не мог, горло всё ещё саднило, а тут ещё и кашель напал, поэтому дал понять кивком головы, мол, жив, хотя и не в полной мере здоров. Вот и ладушки. Похоже, и в этот раз обошлось. Глянул на тонко подвывающего боярича, да и пострадавшие от мыла наверняка заполучили сотрясение головного мозга. Но с этим к лекарю, пусть ворожит над ними и приводит в норму.
В этом обществе потасовки среди мальчишек только поощряются, так как способствуют закалке характера, а любой дворянин должен быть готов встать на защиту отечества с оружием в руках. Как, впрочем, и уметь защитить свою честь с жизнью в придачу.
Так что даже случись драка между крепостным и дворянином, не факт, что крестьянину что-то будет. Зависит от многих факторов, но шанс выйти сухим из воды у простолюдина достаточно высок. Вот если членовредительство или убийство, тогда закон однозначно на стороне благородного, и ничего хорошего его противнику не светит. А вот дворянин может обойтись одной лишь вирой, а то и вовсе ничего не присудят.
Я подобрал мыло и, уложив его обратно в тумбочку, продолжил одеваться. Когда уже практически был готов покинуть спальное помещение, мои противники понемногу начали приходить в себя. Ворохов уже не скулил, а только глубоко дышал, при этом болезненно кривясь.