Шелк и пар
Шрифт:
Недавно принц-консорт и Совет герцогов сделали заявление, в котором подтвердили, что за подрывом Башни из слоновой кости и попыткой террористической атаки в опере прошлой осенью стоит ни кто иной, как Хьюз. Однако упорные слухи среди низших слоев населения утверждают, что под именем Меркурия никогда не скрывался один человек, это лишь маска, которую носили несколько гуманистов, чтобы защитить настоящего тайного лидера.
Возникает вопрос: кто же на самом деле возглавляет гуманистов? Ведь если у «Меркурия» несколько лиц, значит кто-то должен стоять у руля. Несмотря на
— «Лондон Стандарт»
В покоях было светло и просторно, когда Мина провела королеву через двойные двери. Жестом отослав служанок, она поприветствовала кивком головы единственную в комнате потенциальную противницу, герцогиню Балтимир.
Леди Балтимир не отрываясь смотрела на красный отпечаток на щеке королевы.
— Ваше величество, не желаете ли чаю? Что-нибудь…
— Можете быть свободны. — Мина говорила максимально ледяным тоном. Балтимир только щедро сдобрит чай опием. — Нам с королевой необходимо переговорить.
Леди Би вскинула подбородок.
— Выше величество…
— Вы ее слышали, — прошептала королева. При свете дня отчетливо виднелись залегшие у нее под глазами темные круги.
Кивок головы от противницы противнице, и леди Би удалилась, захлопнув за собой двери.
Внезапно у Мины будто отнялся язык. Она резко опустила плечи и часто-часто задышала.
— Ваше величество…
— Прошу. Не надо. — Королева устало подошла к туалетному столику, села и уставилась на свою щеку в зеркале. Она осторожно поднесла облаченные в перчатки пальцы к проклятущей отметине.
Ладонь у Мины закололо, словно в плоти отозвалось эхо удара. Шурша юбками, герцогиня пересекла роскошные ковры. Если бы только она отказалась передавать письма. Этого бы не случилось, и королева…
При одном взгляде на нее у Мины защемило сердце. У королевы был совершенно опустошенный вид, она больше походила на робота: двигается, дышит, говорит, но сама отсутствует. Подчиняется чужой воле.
— Мне пришлось это сделать, — прошептала Мина, поймав свое отражение в зеркале позади королевы. Она погладила подругу по бледным плечам и легонько сжала. — Ты ведь понимаешь. Нельзя было позволить ему узнать…
— Это правда? — Из зеркала на Мину смотрели безжизненные глаза. — То, что он сказал про Мандерли? Что его убил Дьявол Уайтчепела?
«Мандерли». Только королева называла его по имени. Какое-то чувство стиснуло грудь, да так там и осело. Из всех выпавших на долю королевы несчастий это было самым страшным.
— Отчасти. Он мертв. Я все видела. — И не вмешалась. — Но убил его не Блейд. Это случилось прошлой ночью в Венецианских садах, когда я собиралась передать ему твою записку.
По щеке королевы покатилась одинокая слеза.
— Кто?
— Соколы. — Мина опустила голову, большими пальцами поглаживая плечи королевы. — Я не могла вмешаться. Я сама едва оттуда выбралась, хоть и изловчилась вернуть записку…
— Мою записку. Вот почему он погиб. Он ведь погиб из-за меня, да?
Ответить на такое было невозможно, хоть Мина и попыталась, даже разлепила губы. «Конечно нет». Но она сама не до конца верила в эти слова. Мина взяла на себя часть вины, когда позволила ухаживаниям перерасти в нечто большее. С ее уст не слетело ни слова, и лицо королевы исказило такое выражение, какого Мина прежде ни разу не наблюдала: смесь ярости, горя и полного опустошения.
Одним махом подруга скинула со стола флаконы духов. Мина попыталась поймать их, воскликнув:
— Алекса!
Очередной взмах смел еще больше бутылочек, серебряная щетка полетела в другую сторону. В комнате поднялась мешанина цветочных ароматов, стекло разлетелось по полу.
Королева схватила огромный флакон французских духов, которые подарил ей супруг на день рождения — и которые она ни разу не использовала. Мина выставила вперед ладонь.
— Прошу, не надо…
Флакон врезался в зеркало, по полированной поверхности побежали трещины, уничтожая отражения женщин. Мина поймала королеву за руки в попытке остановить ее. Она могла бы одолеть подругу в два счета, человеческая сила ничто по сравнению с силой голубокровных, но у герцогини никак не получалось перебороть себя. Потому она лишь схватила Александру за руки и прижала ее спиной к своей груди. Королева принялась вырываться, стремительно теряя силы. Рывки все слабели и слабели, пока она наконец не прекратила сопротивляться и не повисла марионеткой на руках Мины.
Из Александры вырвался всхлип, как будто внутри нее что-то надломилось.
— Прошу, не надо, — прошептала Мина. Повернув королеву к себе и прижав ее лицом к плечу, она провела рукой по волосам подруги. — Мне так жаль. Я должна была спасти его ради тебя. Должна была хоть что-то предпринять. Прости меня, прости… — Мина годами копила всю эту так называемую власть — и не смогла хоть как-то исправить положение.
Если только не убить принца-консорта. Эта мысль часто крутилась у нее в голове, пока Мина наблюдала, как он превращает полную жизни, сильную девушку в слабого, с трудом держащего себя в руках человека. Принца-консорта слишком хорошо охраняют — почетный караул, Соколы. А что, если у Мины ничего не выйдет? Тогда у Алексы совсем никого не останется.
— Нет, — прошептала королева, ее слезы впитывались в платье Мины. — Нет, я знаю, что ты не могла ничего сделать. Ты ведь обязательно бы попыталась.
Они были в шаге от разоблачения, даже здесь. Мина не отрывала глаз от двери. Если кто-то войдет и застанет их в таком виде, скрыть правду больше не удастся, вот только Мина не могла заставить себя отпустить Александру. Женщины прижимались друг к другу, и Мина гладила королеву по волосам, шепча утешения.
Куда лучше дождаться подходящего момента. Свергнуть принца тщательно обдуманным способом. В груди жгло от разочарования — от того же разочарования, которое, как Мина знала, чувствовала королева.
— Мы так близки к его низвержению, — прошептала Мина. — «Смерть» Меркурия лишь короткая задержка, но наши планы активно претворяются в жизнь. Работа Меркурия по созданию армии автоматонов продолжается в других секторах гуманистов под моим руководством. Анклав кузнецов уже изготовил заказанную им партию.
Это была их общая тайна. Они собирали армию автоматов-прислужников, внутри каждого, по задумке, должно было помещаться по одному человеку, в отличие от частотно-регулируемых металлогвардейцев и Троянской кавалерии, которыми командовал Эшелон. Технология обеспечит им то, на что сама Мина была не способна: возможность уничтожить человека, которого она больше всех ненавидела. Возможность освободить самую близкую подругу.