Шелковистый кошмар
Шрифт:
Когда она подошла ближе, я увидел под распущенными черными волосами ее бледное лицо и колючий, полный напряжения взгляд темных глаз. На ней был модный вязаный свитер из черного мохера и белые шерстяные брюки, достаточно облегающие, чтобы подчеркнуть все достоинства ее полноватой, но абсолютно пропорциональной фигуры.
Она остановилась в футе от автомобиля, и я не мог сдержать подлого чувства ликования, увидев темный синяк под толстым слоем пудры на ее нижней челюсти.
– Привет, Полночь, – легко начал я, – возвращаю твою машину.
Она
– Ладно, Бойд, в чем дело?
Мягкая томность исчезла из шелковистого голоса: теперь это была натянутая струна, готовая вот-вот оборваться.
– Я подумал о том деле, которое ты предложила мне прошлым вечером, – бросил я небрежно. – Пожалуй, если все так, как ты описала, я возьмусь за него.
Дьявольский изгиб ее полных чувственных губ обозначился резче, когда она, не сдержав злобы, выдохнула:
– Не болтай чуши, Дэнни Бойд! Луис стоит у окна с «винчестером», нацеленным тебе в лоб, а Эдди с «магнумом», и я гарантирую тебе точность прицелов. Мне стоит только махнуть рукой, и ты никогда не узнаешь, кто из них раньше попал в цель.
– Полночь, милая, – я сладко улыбнулся ей, затем поднял свою правую руку на пару дюймов так, что дуло моего «магнума» легло на опущенное стекло и замерло, упершись прямо ей в живот. – Одно движение твоей ручки, и ты будешь разгуливать с двумя пупками.
Она задержала дыхание на долгий миг, затем, едва заметно кивнув, медленно сказала:
– Ладно, деваться некуда, говори, что тебе нужно, и покончим с этим.
– Я уже сказал тебе, – произнес я устало. – Если ты сможешь предложить разумные условия, я стану Джонни Бенаресом, спешащим на встречу в Айову.
Отсветы крохотных огоньков прыгали в ее темных глазах, когда она пристально смотрела на меня.
– Прошлой ночью, – начала она низким голосом, – ты ударил меня и оставил лежать без сознания. Потом избил одного из моих людей так, что у него случилось кровоизлияние в мозг, а закончил тем, что убил Джада Стоуна! А почему? Потому, что не желал участвовать в деле, которое я тебе предложила, вот почему! – Она широко улыбнулась. – Ты думаешь, я настолько глупа, чтобы поверить, что ты изменился за одну ночь? В последний раз говорю тебе, Бойд, перестань паясничать и скажи, чего ты хочешь.
– Вчера вечером мне не понравилось, как ты все обставила, – сказал я. – Мне не понравилось, что ты похитила мою девушку и держала ее своей гостьей против моей воли. Мне не понравилось, как твои головорезы обращались со мной, будто я такая же мразь, как они! Мне не понравилось, что ты хотела, чтобы я подпрыгивал всякий раз, когда ты щелкаешь пальцами. Мне не пришлось по душе, как ты сломала Бенареса, превратив его из человека в животное, ползающее на брюхе по твоему подвалу.
– Теперь мне все ясно, – перебила она резко.
– Я изменился за одну ночь, поскольку вся ситуация изменилась за эту ночь, – говорил я неторопливо,
– Боже, да ты просто бандит, плюющий пули вместо слов! – Ее голос был полон ненависти, она едва сдерживалась. Я знал, что мое замечание насчет ее задницы она не забудет и не простит до конца жизни, своей или моей.
– Ты совершенно права, Полночь. – Я слабо улыбнулся. – И это позволяет мне стать именно таким бандитом, который тебе нужен, чтобы сыграть Джонни Бенареса в Айове. Все изменилось этой ночью, когда я снова стал свободным агентом, – свободным настолько, что могу вести разговор о предмете, самом близком и дорогом моему сердцу: о деньгах!
Впервые за время нашей беседы она была в замешательстве, отчасти поверив, что я говорю правду.
– Сколько? – наконец спросила она.
– Пять тысяч сейчас, – ответил я, – и еще пять, когда работа будет выполнена.
– Положим, я дам тебе их сейчас, – прошелестела она. – Пять тысяч долларов в твою горячую маленькую руку. Как знать, а вдруг ты просто улизнешь куда-нибудь вслед за солнцем и будешь умирать со смеху, вспоминая о том, как сделал меня мешком с подарками?
– Нет, – твердо сказал я. – Ты сама вчера говорила, что самое большое мое достоинство – это то, что мне можно доверять, помнишь? И что ты не знаешь никого другого такого же. Доверие – вот основа моего бизнеса. Если пройдет слух, что Бойд человек ненадежный или что он надул кого-то, тогда мне можно закрывать лавочку. Этот риск не стоит вшивых пяти тысяч!
– Ладно. – Она сжала плотно губы, затем кивнула. – Давай зайдем в дом и поговорим обо всем подробно. – Она слегка поежилась. – Что-то холодно стало, я замерзла до смерти.
– Может быть, лучше ты зайдешь одна, – предложил я. – И объяснишь своим головорезам со слоновыми пушками, что мы заключили сделку и теперь я снова на вашей стороне.
– О, Дэнни, – в ее голосе промелькнуло скрытое ликование, – похоже, ты нервничаешь!
– Да, я нервничаю, по-настоящему нервничаю, – выдохнул я. – Им ты это тоже скажешь. Я так нервничаю, что если кто-нибудь из них только посмотрит на меня недобро, то сразу получит пулю.
– Я скажу им, – улыбнулась она не очень радостно. – Все будет в порядке, вот только Эдди… С ним будет немного труднее. Джад, которого ты убил, был его другом.
– Если он желает присоединиться к своему другу, я буду счастлив это организовать, – пообещал я.
– Хорошо. – Она действительно выглядела очень уставшей. – Ты все высказал, Дэнни. Ты настоящий грубиян, но слишком не зарывайся, а то я не смогу уладить ситуацию. – Она медленно повернулась. – Дай мне пять минут, потом входи в дом.