Шелковые нити

Райан Патриция

Возбуждение опалило его чресла. Закрыв глаза, Грэм сделал глубокий вздох и мысленно прочитал латинскую считалку, проклиная реакцию своего тела на близость этой женщины. Джоанна Чапмен не какая-нибудь распутная прачка лорда Ги, а замужняя женщина. Более того, она была добра к нему и заслужила, чтобы к ней относились с уважением, а не как к сосуду для утоления похоти. Да и он сам, между прочим, почти помолвлен с другой.

Надо бы ему поумерить свои плотские аппетиты до свадьбы с леди Филиппой, которая, как заверил его лорд Ги, состоится через две

недели после того, как он доставит домой Аду. Филиппа согласилась на этот брак при условии, что ей позволят продолжить обучение – на что не соглашался ни один из ее поклонников, считавших логику и философию неподходящими занятиями для женщины. В отличие от них Грэм, следуя старинной поговорке, гласившей, что дареному коню в зубы не смотрят, охотно согласился. В свою очередь, лорд Ги, желая доставить удовольствие любимой дочери, решил вознаградить Грэма поместьем, располагавшимся поблизости от Оксфорда, прославившегося своими научными традициями.

Всю свою жизнь Грэм мечтал об одной простой вещи, на которую мог претендовать даже беднейший из крестьян, – о собственном доме и семье. Скоро его мечта сбудется. У него будет идеальная жена и большое поместье в одном из самых живописных уголков Англии. После двадцати пяти лет неприкаянности и одиночества, всем чужой и никому не нужный, он обретет родное гнездо – и родную душу. Наконец-то он будет доволен. А возможно, даже счастлив.

Ничто не должно помешать успеху его миссии и стать на пути к обещанной награде.

Ничто.

– Вы в порядке, сержант?

Открыв глаза, Грэм встретил обеспокоенный взгляд Джоанны.

– Вы сжали кулаки, – сообщила она, укрыв его одеялом до пояса. Ее внимание переключилось на повязку на его ребрах, которую она, сосредоточенно хмурясь, осторожно поглаживала своими изящными, но сильными руками. Грэм представил себе, как эти длинные пальцы забираются под одеяло и тянутся к тесемкам его подштанников, и не сдержал стона.

– Вам больно? – заволновалась Джоанна. Он издал невеселый смешок:

– Немного.

– Извините. – Она положила руку ему на плечо. – Наверняка это падение было ужасно болезненным, и я не могу утверждать, что оно не причинило вам вреда – ведь я не врач. Но я не вижу никаких пугающих признаков.

– Вы меня утешили. Спасибо.

– Лунный свет мешает вам спать. – Джоанна встала и потянулась через кровать к окну, чтобы притворить деревянные ставни и задвинуть засов. Тонкий шелк натянулся, обрисовывая изящные изгибы стройной, но восхитительно женственной фигуры, скрывавшейся под уродливым синим платьем, которое она носила днем. Переместившись к изголовью кровати, Джоанна закрыла ставни на втором окне, выходившем в переулок.

Когда она нагнулась, чтобы взять лампу с сундука, ворот ее халата слегка приоткрылся, и Грэм понял, что под халатом у нее ничего нет. Должно быть, она спала обнаженной.

– Вам больше ничего не нужно? – спросила она. «Боже, еще как нужно», – мелькнуло у него в голове.

– Пожалуй, нет.

– Если вам что-нибудь понадобится, – сказала Джоанна,

направившись к выходу, – позовите меня. Я услышу. – Она вышла и задернула кожаную занавеску.

– Мистрис Джоанна.

Последовала пауза, затем занавеска приоткрылась.

– Да? – настороженно спросила она.

– Спасибо. Вы были очень добры, приютив меня. Я понимаю, что доставил вам множество хлопот…

– Вовсе нет.

Грэм недоверчиво усмехнулся:

– Вы бы сейчас крепко спали наверху, если бы не я. – Он представил ее обнаженной в постели, с этими роскошными волосами, рассыпавшимися по подушке, и ощутил новую вспышку желания. – Надо быть очень великодушной, чтобы пустить в дом незнакомца и заботиться о нем.

– Не так уж сложно быть великодушной одну ночь. Утром Хью отвезет вас в церковь Святого Варфоломея и оставит на попечение сестер.

– Утром?

– Да.

– Понятно.

– Разве вы не этого хотели? – спросила Джоанна. – Мне показалось…

– Да, конечно, – поспешно сказал Грэм. – Я хотел именно этого. – Даже если это не так, ему следует этого хотеть. Так будет лучше.

– Там есть больница.

– Да, я знаю. Я с радостью переберусь туда.

Джоанна открыла рот, собираясь что-то сказать, но передумала.

– Вот и хорошо. Спокойной ночи, сержант.

– Спокойной ночи, мистрис.

Глава 5

– Сержант? – послышалось из-за кожаной занавески на следующее утро. – Вы проснулись?

– Да, входите.

Занавеска раздвинулась, и в комнату вошла Джоанна Чапмен с большим тазом в одной руке и ведром, над которым поднимался пар, в другой. На ней было коричневое платье, еще более бесформенное, чем накануне. Волосы снова были убраны. Как печально, подумал Грэм, что женщина должна скрывать такие изумительные волосы только потому, что она принесла брачные обеты.

– Я подумала, что вы, наверное, хотели бы помыться перед тем, как Хью отвезет вас в церковь Святого Варфоломея.

– Спасибо, это было бы весьма кстати. – Грэм осторожно сел, стиснув зубы.

Джоанна поставила ведро на пол, а таз пристроила на сундуке возле кровати. Вытащив из него брусок желтоватого мыла, мочалку и полотенце, она разложила все это на крышке сундука и налила в таз горячей воды, оставив немного в ведре. Затем повернулась к Грэму.

– Вам нужна помощь, или вы?.. – Она отвела взгляд.

– Справлюсь сам, спасибо.

Джоанна подошла к окнам и открыла ставни, впустив в комнатушку солнечный свет.

– Вы не голодны? – спросила она. – Я поставила на плиту овсянку. Не могу предложить вам эля, но вода в колодце чистая.

– Обычно я завтракаю в полдень. Но все равно спасибо. Джоанна кивнула, не глядя на него. Она явно испытывала неловкость, взбудораженная их ночными похождениями.

– Как вы? Сильно болит?

– Болит, только когда я двигаюсь.

– В таком случае старайтесь меньше двигаться. Хью приедет на повозке, чтобы отвезти вас в церковь Святого Варфоломея…