Шелковые шпоры
Шрифт:
– Зачем ты врешь? Мы с трудом отрывались от работы. Ты прекрасно знаешь, что нам надо было заработать. Скажи честно, что просто хотел урвать у нас еще часок-другой. Вот почему ты запирал дверь. Признайся!
– Это не имеет значения. Какая разница? Я босс и делаю то, что хочу. Мои рабочие – моя собственность. Я делаю все, что хону, и плачу сколько хочу. – Он прищурился. – Все! Иди вперед!
– Нет.
– Делай что сказано, и тогда твой джентльмен с Юга умрет легко. Иначе ему придется изрядно помучиться.
Хармони опустила веки, чтобы больше не видеть это ненавистное лицо. Безнадежно. Все, за что она боролась, обратилось в пыль. До нее донесся запах гари. Снова огонь, снова крики! Ей представился мертвый Тор, зарытый в глину, и Торнбулл, из года в год, из года в год запирающий дверь. Задрожав от гнева, она неожиданно открыла глаза.
– Ну что, девчонка со «свитшопа», ты готова?
Хармони кивнула, медленно отступила назад и незаметно завела левую руку за спину. Вцепившись в ткань пыльника, она посмотрела Торнбуллу прямо в глаза.
– Иди! – Он вытер лицо тыльной стороной руки, но «дерринджер» держал по-прежнему цепко. – Я не собираюсь тратить на тебя целый день!
– Это не понадобится. Ты больше никому не причинишь вреда. Считай себя мертвецом, негодяй!
Хармони рванула пыльник левой рукой, а правой выхватила пистолет. С мстительной радостью она поглядела в его ошеломленное лицо, повернулась боком и выстрелила ему прямо в сердце. «Дерринджер» выпалил одновременно, и девушка ощутила удар пули.
Она упала. Мысль о собственной смерти не опечалила ее. Девочки были в безопасности, за мертвых подруг она отомстила. И Тор любил ее. Стоило ради этого покончить с Торнбуллом. Вот так же бы расправиться со всеми чикагскими акулами!
– Хармони!
Девушка узнала голос и объятия Тора, прижавшего ее к груди. Он тоже спасен… Все остальное неважно. Потом ей послышались другие голоса. Моника О'Салливен и мужчина в форме чикагской полиции. Что ж, полицейские всегда опаздывают. Она сделала за них всю работу.
– Хармони, с тобой все в порядке. – Тор гладил ее по лицу. – Ты слышишь меня?
Она попыталась кивнуть. О чем он говорит? Она сделала все, что могла, но Торнбулл успел выстрелить.
– Черт возьми, потрясающая стрельба с ходу! – Тор крепко прижал ее к себе. – Такое удается раз в жизни!
– Вы самая храбрая женщина на свете! – с благоговейным ужасом выдохнула Моника.
В ушах Хармони стоял звон. Она что, умирает?
– Пуля попала тебе в бок, – объяснил Тор, продолжая гладить ее по щеке. – Но ты такая сильная, ты непременно выкарабкаешься!
– Торнбулл…
Как ни странно, губы еще повиновались ей. Вот только сил говорить не было.
– Он мертв. Ты прикончила его.
– Мисс Харпер, пусть вас это не беспокоит.
– Это Джонни О'Бэньон, мой жених. Моника сжала ее руку. – Мы были здесь и все слышали. Какое несчастье, что при Джонни не оказалось оружия, иначе они не успели бы и пальцем вас тронуть!
– Все верно, мисс Харпер. Чикагская полиция слышала признание Торнбулла. Вам и девочкам больше не о чем волноваться. И я хорошо запомнил лица сбежавших наемных убийц.
– Я немедленно сажусь за статью. Ох, и шуму будет! – Моника похлопала Хармони по руке и отступила. – Не тревожьтесь. Мы сейчас же отправим вас в больницу.
– Я буду жить?
– Да! – Тор нежно поцеловал ее, а потом сказал на ухо: – Теперь ты свободна. А как только ты поправишься, у нас с тобой будет долгий разговор.
Девушка улыбнулась.
– Так как же? Шелковые у меня шпоры или серебряные? – из последних сил прошептала она.
– Ни то, ни другое. Они из чистого золота. Как и ты сама.
Эпилог
Хармони и Тор стояли на продуваемом ветрами холме. Осеннее солнце южной Луизианы ласково освещало плантацию Джармон.
– Я уж решил, что никогда не увижу тебя. – Глаза Тора радостно сияли. – Это действительно ты? – Вместо ответа девушка нежно прикоснулась к его щеке. – Столько времени проторчать в Чикаго! Конечно, Моника сделала из тебя знаменитость. Каждому захотелось поговорить с тобой, потаскать по их чертовым организациям, комитетам, комиссиям по делам работающих женщин и детей. А ты еще толком из больницы не успела выйти! Не взяла с них ни цента и никакого поста не захотела…
– Я захотела тебя.
Он посмотрел на огромный особняк, построенный еще до войны между Севером и Югом. Белые колонны ярко отсвечивали на солнце. На веранду вылетели семь разноцветных вихрей и принялись спускаться по широкой лестнице.
– А разве ты не приехала сюда только ради девочек?
– Пока не изгладятся тяжелые воспоминания, в Чикаго им делать нечего.
– Я знаю. Тогда почему… – Она приложила палец к его губам, обвила руками шею, заставила наклониться, нежно поцеловала в губы и молча улыбнулась. – Мы же договорились: ты остаешься здесь и выходишь за меня замуж. А девочек мы усыновляем. – Хармони кивнула. – Ты ведь знаешь, я люблю тебя. – Она кивнула снова. – Этого хватит, чтобы ты осталась?
– Да. – Девушка обвела взглядом весь этот чудесный зеленый край, обросшие серым мхом вековые деревья и глубоко вздохнула. – Но ты ведь предлагал мне работу. Я согласна. Мы вместе можем заняться улучшением положения рабочих на хлопковых плантациях Юга. Но я не хочу прерывать связь с Моникой и моими новыми друзьями. Работы хватит повсюду.
– Я согласен помогать тебе.
– Но на это потребуется время… – Она принялась играть его пальцами. – Я люблю тебя.
– Вот это я и хотел услышать! – Тор собрался было поцеловать ее, но остановился, заметив, что по тропинке спускаются семь разноцветных вихрей.
Они приблизились и оборотились семью девочками в ярких платьях.
– Так вы будете нашими мамой и папой? – спросила Блейз.
– И мы станем жить здесь? – обернулась Стар.
– Мне тут нравится, – застенчиво улыбнулась Тара.
– Дом чудесный, – засветилось лицо Джесмин.
– Но не забывайте… – начала Фейт.
– Что мы всегда будем… – продолжила Хоуп.
– «Бандой бешеных малолеток»! – заключила Черити.
Тор фыркнул:
– Решено! Только «Банда бешеных малолеток» отныне переименовывается в «Банду Харпер-Кларк-Джармонов»!