Шеллшок
Шрифт:
– Ну, не думаю, что долго. Чем больше я о нем думаю, тем больше склоняюсь к мысли, что смогу завершить его в течение ближайших дней.
– И что это за дело, Шелл? Что-нибудь сложное и запутанное?
– Нет, а вообще-то в каком-то смысле запутанное, но не очень сложное. Хотя оно не должно занять много времени. Мне предстоит разыскать одну… одного человека. Сегодня я переговорил со своим клиентом, навел кое-какие справки, дал объявление о розыске. Словом, провел предварительную работу. Не знаю, клюнет ли кто-нибудь завтра на мои удочки. Если клюнет, то это будет не раньше ленча. Так что я свободен часов шестнадцать. Если только…
– Объявление? В газету? Неужели в этом заключается работа сыщика?
– Но это не просто объявление типа "пропала собака", а… – Я оборвал себя на полуслове. Впрочем, почему бы ей не рассказать о содержании объявления, которое завтра прочитает весь Лос-Анджелес? – И я продолжил: – …объявление в колонку писем и объявлений в "Таймс". Я надеюсь, что оно поможет мне разыскать одну девушку или, скорее, женщину, и сейчас я в этом более уверен, чем минуту, то есть я хотел сказать, чем несколько часов назад. У меня есть довольно жирный шанс завершить это дело, возможно, уже к завтрашнему вечеру.
– Но ты же сам только что сказал, что кое-что прояснится только завтра, или только прояснится завтра… – Кей в раздумье отняла руку с конвертом от груди и рассеянно положила его перед собой. – Так все станет ясно уже завтра вечером?
– Надеюсь. Если мне повезет. Вообще-то я – очень везучий парень. Ты не поверишь, но иногда…
– Я думаю, Шелл.
– Хорошо. Думай. Иногда это полезно.
– Если ты закруглишься со своим делом завтра, то сможешь приняться за меня?
– За тебя я готов приняться хоть сейчас.
Она пропустила мое игривое замечание мимо ушей и подвинула конверт ко мне, немного, всего на несколько сантиметров.
– В таком случае можешь забрать эти фотографии с собой.
– Да, конечно, я их тщательно изучу…
– …а завтра, если у тебя выдастся свободное время, можешь прийти ко мне и осмотреть квартиру. Может быть, тебе удастся выяснить, как этот негодяй сделал эти снимки и зачем. – Она вновь недоуменно покачала головой. – Ума не приложу, как только такое могло случиться.
– Как видишь, кто-то подсуетился. Кто-то очень изобретательный. Не волнуйся, я его вычислю.
– Хорошо. Тогда забирай их, Шелл, пока я не передумала.
Я взял конверт с фотографиями и едва засунул в него два пальца, как она испуганно вскрикнула.
– Нет! Не рассматривай их при мне. Посмотришь, когда я уйду.
– Уйдешь?
– Я не могу сидеть здесь… пока ты рассматриваешь… фотографии… меня… в таком виде. Некоторые из них, понимаешь… Мне кажется, что их сделал профессионал. Может быть, это явится для тебя ключиком. Они такие яркие, четкие, контрастные. На них даже видно… Пойми, я не могу сидеть и рассматривать их вместе с тобой. – Она смущенно помолчала, потом продолжила: – Может быть, тебе что-нибудь скажет бумага, на которой они напечатаны, или же марка фотоаппарата, которым они были сняты…
– Может быть. Даже вполне вероятно. Кстати, каким образом они попали к тебе? Их что, прислали по почте?
– Нет. И это – самое необъяснимое. Я нашла их на столике в прихожей, когда встала вчера утром. Представляешь, они были внутри моей квартиры!
– Вчера? Значит, не сегодня утром?
– Нет, вчера. Весь вчерашний день, да и сегодня тоже я переваривала то, что произошло, не зная что предпринять. Не было никакой записки, которая бы объясняла их происхождение или то, с какой целью они были сделаны. Просто лежали на столике в этом самом конверте.
– Так-таки ничего? Ни приписки "Я наблюдаю за тобой", или "Как насчет свидания"? Ни требования выкупить их?
– Нет. Абсолютно ничего. – Она расстроенно покачала головой. – Только эти проклятые фотографии.
Я озадаченно посмотрел на фотографии, которые так и держал в руках, и спрятал их во внутренний карман пиджака.
– Так у тебя нет никаких подозрений относительно того, кто мог сделать эти снимки?
– Ни малейших. – Она посмотрела прямо мне в глаза. – Шелл, может быть, тебе это покажется странным… возможно, это и неважно, но для меня это очень важно. Самое страшное во всем этом деле – это полнейшая абсурдность происходящего и… Бог мой, если в ты знал, как мне страшно… – закончила она шепотом.
– Этому должно быть какое-то разумное объяснение, Кей. Я имею в виду то, каким образом это было проделано. Надеюсь, ты не веришь в мистику и прочую ерунду. Что до вопросов "кто?" и "зачем?", то я скоро найду на них ответы. Можешь на меня положиться. – Я помолчал и добавил, полушутя, полусерьезно: – Последнее мое дело было связано с революционными открытиями в области оптической техники. А что, если и тут поработал какой-нибудь шутник или злой гений? Скажем, изобрел такую камеру, с помощью которой можно снимать на расстоянии, задал программу снять такой-то объект, находящийся в заданной точке с координатами X и Y. Щелк! – и готово. Объект, в данном случае прекрасная обнаженная женщина, снят.
– А что, разве такое возможно?
– До сих пор это было невозможно, но после "эффекта Эмбера" я ничему не удивлюсь. Пока что я рассуждаю чисто гипотетически. Вообще-то, это было бы здорово, не для тебя, конечно… Это изобретение, если в оно состоялось, надлежало тут же взять под контроль. Представляю, чего бы только не нафотографировали различные авантюристы и любители, не говоря уже о шпионах и…
Кей бросила на меня лукавый взгляд.
– По-моему, тебя опять занесло куда-то не туда. Все-таки ты такой…
– Понял. Можешь не продолжать, – поспешно перебил я ее. – Давай лучше поговорим с сегодняшней…
– Почему бы тебе просто не зайти ко мне завтра, Шелл? Посмотреть, как я живу, поделиться новостями. Если, конечно, у тебя выдастся для меня время.
– Да, конечно, но я говорил о том, чем мы с тобой займемся…
Но она уже встала, поправила платье, прическу и легко произнесла:
– Я позвоню тебе часов в пять, хорошо? Конечно, ты можешь позвонить мне и раньше, если закончишь со своим делом. Идет?