Шемячичъ
Шрифт:
— Здравия желаю, господин подполковник, — постучавшись и открыв дверь в кабинет Кутыкина, сразу взял «быка за рога» сочинитель. — Говорят, вас можно поздравить?..
— Можно, — смущенно улыбнулся Денис Владиславович, вставая со стула и протягивая руку. — Не думал, не гадал, но случилось…
— Тогда поздравляю от всего сердца, — подойдя, пожал руку сочинитель. — И как говорится, новых успехов на поприще борьбы с преступностью.
— Спасибо. И какими ветрами? — указав на свободный стул, поинтересовался Кутыкин.
— Шел в Совет ветеранов, но встретился с Дремовым. Он не только о криминальной одиссее воронежских гастролеров поведал и своих бессонных днях и ночах, но и о присвоении вам очередного звания. Вот такими ветрами и занесло…
— Понятно, — протянул Кутыкин, усаживаясь в кресло не меньших размеров, чем у Дремова. — А о раскрытии убийства Дремов не поведал? — поинтересовался тут же все так же улыбчиво.
— Знаете, нет… — навострил ушки, как охотничий пес, на новую добычу сочинитель.
— Значит, поскромничал…
— И когда же это случилось?
— Да девятого марта, — взглянул Денис Владиславович на большой трехъярусный настенный календарь.
— Можно, хотя бы краткой фабулой? В двух-трех словах… Остальное уж как-нибудь домыслю…
— Если только фабулой, — вновь улыбнулся свежеиспеченный подполковник, — а то дел невпроворот. — И не дожидаясь ответной реакции сочинителя, стал рассказывать: — Позвонили сотрудники «скорой помощи», которые и сообщали, что при вызове на квартиру… думаю, что точный адрес вам ни к чему… — взглянул он на сочинителя, и тот, соглашаясь, кивнул головой, — ими обнаружены два трупа и живой узбек, который их и вызвал. Вот Дремов, я и все опера, которые были в отделе, «поскакали, сломя голову» по указанному адресу. На месте выяснили, что труп, правда, один, а второй человек только тяжело ранен… Присмотрелись: ранен вроде бы славянин, а убит узбек. Стали допытываться у живого узбека — назвался Юсупом — что тут случилось? Тот нам на ломаном русском: «Ничего не знаю… Пришел — а тут трупы… Вызвал «скорую…» И все. Как мы его ни крутили, стоит крепко на изложенной версии.
— А на «детектор лжи» не пробовали?
— Какой там «детектор», — сразу отмел это предложение Кутыкин, — когда эта чудо машина вместе с оператором нормального русского мужика расколоть» не может. А тут — я твой не понимает…
— Да, — согласился ветеран. — С «детектором» я лажанулся.
— Случается, — улыбнулся снисходительно подполковник и тут же вернулся к главной теме: — Правда, потом «вспомнил» о каком-то их общем знакомом узбеке, часто посещавшем данную квартиру. Но адреса этого узбека назвать не может. Говорит: «Не был у него ни разу». Мы проверять по КАБ и другим базам — бесполезно. Не значится. Скорее всего, нелегал. Словом, «глухарь» прорисовывался голимый…
— По опыту знаю, что в таких случаях Юсуп — подозреваемый номер один, — поделился догадками и опытом сочинитель. — От этой «печки плясать» начинают, за неимением других данных…
— И мы от той же «печки» плясать начали, — обронил тихий короткий смешок Кутыкин. — Только «танец» долго не получался… Все как-то не вытанцовывалось… А время бежит и бежит…
— Бывает…
— Но тут Дремов «зацепился» за мобильный телефон, с которого Юсуп вроде бы вызывал «скорую». Телефон-то разбит, а Юсуп утверждает, что звонил именно с него… — в двух словах пояснил Кутыкин причину «зацепки» за телефон. — И пошел мало-помалу раскручивать Юсупа, ловя его на оговорках, недомолвках, нестыковках и прочих придумках «на скорую руку».
— Значит, сработал все-таки первый постулат сыщиков?
— Сработал.
— Думаю, что и ты, и другие опера, сложа руки, не стояли? Чем-то же помогали Дремову?
Не стояли — это верно. Однако первую скрипку в нашем полицейском оркестре играл все же Алексей Иванович. А мы были на подхвате… — не стал выпячивать свою роль в раскрытии убийства скромный и интеллигентный заместитель начальника уголовного розыска. — К вечеру был получен полный расклад. Вкратце он таков: Юсуп, его односельчанин Махмут и русский прораб Иван решили выпить.
— Так мусульманам грех пить спиртное… — не удержался от реплики сочинитель, даже саркастического ядку прибавил.
— Это им грех у себя на родине, когда мулла рядом, — усмехнулся Кутыкин. — А тут — никакого греха нет. Аллах среди православных пьющего правоверного не видит. Потому и пьют похлестче наших забулдыг. А если серьезно, то завязалась вскоре ссора между Махмутом и прорабом: тот якобы когда-то Махмута в чем-то обманул. Слово за слово — и вот Махмут уже бьет Ивана ногами на полу. Юсуп стал защищать прораба. Но Махмут — бык здоровый — Юсупу пинка под зад. Не лезь, мол. Тот разозлился, схватил кухонный нож — и односельчанину своему в грудину! В итоге: один — избит до полусмерти, второй — прямой дорогой отправился на суд Аллаха.
— Дело возбудили следователи следственного комитета? — проявил профессиональный интерес сочинитель.
— Да.
— Не завидую я тому, кто его будет вести, — прозвучала ирония вперемежку с сожалением из уст сочинителя.
— Почему? — не скрыл удивления Кутыкин.
— Одни характеристики на обвиняемого и потерпевшего собрать с их милой родины — труд Сизифов. А собрать документы на личности — это что-то из области фантастики, — пояснил свою мысль сочинитель. — Эх, не сладко придется следаку, не сладко…
— Понимаю, — улыбнулся Кутыкин. — Но чем сможем, тем поможем. Нам же вести оперативное сопровождение дела до суда… вот и будем помогать. К тому же и суд, думаю, будет снисхождение к Юсупу иметь…
— Это еще почему?
— Так пытался защитить русского прораба… — сделал оперативник акцент на слове «русского».
— Возможно, — согласился сочинитель. — Но тогда просматривается вариант и превышение необходимой обороны, а это уже далеко не умышленное убийство…
— Не исключено.
— Спасибо! — встал со стула сочинитель. — За один час столько информации огреб, что и за месяц не разжевать. Но ничего, попробую… Может, что и выйдет… Спасибо и до свидания.
— Чем богаты, тем и рады… — протянул на прощание руку заместитель начальника отделения уголовного розыска, вновь привстав с роскошного кожаного кресла.
Из кабинета Кутыкина сочинитель повернул в Совет ветеранов. Но дверь этого помещения была закрыта на замок — председатель то ли уже ушел домой, то ли совсем не приходил, приболев. Ведь не мальчик — восемьдесят шесть стукнуло. Дай бог каждому столько прожить и быть таким же деятельным! И ветеран зашагал к себе домой, спеша хоть бегло зафиксировать в электронной памяти компьютера услышанное в отделе полиции.