Шёпот Ночи
Шрифт:
— Я даю тебе и твоим родным ровно сутки, чтобы убраться отсюда. Вы создаёте проблемы, но ты и твой мальчик лично мне очень симпатичны. Я не хочу, чтобы ты или он пострадали, — она посмотрела на Владимира, — и, я считаю, пожилым людям не стоит заниматься опасной работой. Забирайте свои вещи, забирайте вдову Чижевскую с дочкой и проваливайте. Этой ночью мои… — она сделала паузу, подбирая подходящее слово, — дети… вас не тронут. Но потом вы станете первыми в списке смерти. И вы нигде не скроетесь. Ты меня понял?
Владимир не дал зятю ответить.
— Встречный вопрос, душечка, — детектив
Он кинул вампирше головку чеснока, которой до этого срезал кромку, выпустив сок наружу. Кристина обожгла руки и в страхе исчезла.
— Они исчезают, только если напуганы. Иначе они не умеют, — пояснил детектив, — ладно, поехали, нас Тихон ждёт.
Мужчины сели в машину и поехали дальше к церкви.
Глава 17
Саша зашёл в кабинет главврача. Вдоль стен стояло несколько шкафов с папками, в центре помещения был Т-образный директорский стол, прямо над местом главврача висел портрет Президента Российской Федерации. Главврач Сергей Сергеевич, достаточно грузный мужчина пятидесяти с небольшим лет, с красным лицом, в прошлом хирург, сидел на своём месте. По правую руку от него сидел заведующий отделением, Вячеслав Александрович, Сашин непосредственный руководитель, лысый худой доктор среднего роста и в очках в тонкой оправе. Прямо напротив заведующего сидел следователь, широкоплечий светловолосый мужчина средних лет с острым взглядом светлых глаз, Саша не помнил его имени, Алексей или Тимофей, только фамилию — Аверьянов.
— Вот и Вы, Александр Викторович, — сказал главврач, — неважно выглядите что-то. Поделитесь?
Саша сложил руки за спиной и ущипнул свою левую ладонь, чтобы не нервничать.
— Не, ничего. Трудный вечер был.
Главврач и следователь кивнули.
— Насколько трудный? — спросил следователь, — расскажите.
Саша хотел рассказать придуманную на ходу историю, но обострившаяся интуиция подсказала, что лучше в данной ситуации не врать, но и не говорить лишнего.
— Давайте лучше сначала Вы расскажите, зачем вызвали меня, а я вам поведаю, что, как и почему.
Следователь открыл папку. Сергей Сергеевич взял именную ручку со стола, посмотрел на неё, потом снова отложил.
— Ладно, я скажу вкратце, — сказал главврач, — сегодня поздним вечером из морга исчезло три тела. Медбрат Гришка, Наталья Петрова и Пётр Чижевский. Все они умерли буквально на днях. Пропажа тел — серьёзное дело, — Сергей Сергеевич сложил ладони и посмотрел Саше в глаза, — согласно записи видеонаблюдения и тому, что сказал вахтёр, ты и твой усатый приятель были последними, кто заходил в морг.
Саша перевёл взгляд на следователя. Интуиция подсказывала ему, что полицейскому есть, что сказать, но тот свои мысли пока сообщать не будет. Аверьянов ждал, что скажет Саша, авторучка и лист для записей были уже наготове.
— Я так понимаю, теперь моя очередь, — никто ему не ответил, все трое смотрели на него, — вчера вечером я заезжал в морг с тестем моего друга, Леонида Скворцова, зовут его — Владимир, знаю, что работает частным детективом в Пензе, в прошлом сотрудник органов правопорядка. Мы заходили в морг по его просьбе, он сказал это ему нужно для его расследования.
Тут слово взял следователь.
— Извини, я перебью, — следователь закончил писать и указал ручкой на терапевта, — ты сказал Владимир, усатый такой, широкий слегка, в плаще и шляпе.
— Да, он.
Следователь кивнул. Он виделся с Владимиром за день до этого, они беседовали по делу Петра Чижевского, но решил не говорить об этом.
— Продолжайте, — попросил Алексей-Тимофей.
— Вот мы пришли в секционную… — Саша понял, что если продолжит говорить правду, его сочтут сумасшедшим, — а тел там уже не было. Мы решили, что их увезли в помещение для хранения трупов, — чутьё подсказало терапевту, что нужно теперь подтолкнуть Аверьянова на откровенность, — мне кажется, что Вы тоже хотите что-то сказать, товарищ следователь. Кстати, как Вас зовут, Алексей или Тимофей?
Полицейский одарил его снисходительной улыбкой.
— Меня зовут Константин. Да, Вы правы, Александр. Дело в том, что этой ночью убили ещё троих человек. И поступила жалоба о нападении на корову. Для всех характерны следы зубов на шее. Мы ещё с этим разберёмся. Вам есть, что добавить?
— Нет, Константин. Всё, что мог, я уже сказал.
Следователь отвёл взгляд и снова кивнул.
— Хорошо. Но если вдруг мне покажется, что Вы что-то упустили или скрыли, или, того хуже, сделали…
— Вы вызовите меня повесткой или пришлёте за мной эскорт доблестный бойцов незримого фронта.
— Правильно говорите, Александр. Будьте на телефоне и постарайтесь далеко не уезжать, — он повернулся к главврачу, — у меня пока всё. Протокол я составил, телефоны… — он дал Саше бумажку, терапевт написал ему свой мобильный номер, — я взял. Ладно, я пойду. Если что — звоните.
Аверьянов ушёл, закрыв за собой дверь. Саша проводил его взглядом, потом повернул голову к своему руководству. Заведующий, хранивший до этого молчание, взял слово.
— Сергей Сергеич, давайте пока просто возьмём у него объяснительную и отпустим? Саша уже давно у нас работает, у него хорошая характеристика, неужели Вы думаете, что он куда-то дел эти тела?
— Ничего я не думаю, Вячеслав Саныч, пускай полиция разбирается, — он посмотрел на Сашу, — пиши бумажку и иди.
Терапевт сел за стол, взял лист бумаги и ручку и написал то же, что рассказал следователю. Он отдал объяснительную заведующему и вышел.
Пока он шёл по коридору к лестнице, в его голове возникла навязчивая мысль: "Башмаково, нужно ехать в Башмаково". Какое Башмаково? Зачем? "Езжай в Башмаково, скоро начнётся жажда! Пригородный поезд через полчаса". У него резко закружилась голова. Он прижался спиной к стене и сел на пол. Он вспомнил, что Лёне в том же состоянии было совсем хреново, а ему — нет. Он может и двигаться и размышлять. Может у каждого человека превращение происходит по-разному? "Езжай в Башмаково!" — голос буквально кричал. Саша поднялся и пошёл на парковку. Он доехал до вокзала и припарковал машину неподалёку. Солнце внезапно стало каким-то неприятным по ощущениям. Терапевт вбежал в зал ожидания и подошёл к кассе.