Шёпот Призрака
Шрифт:
Он поднял руки и обратился к зверю:
— Мы принимаем вызов, сыграем с тобой, а если проиграешь, тогда не ной.
На этот раз даже Каденс фыркнула от его стихотворения.
— Всё дело в рифме, — он нахмурился. — Без этих проклятых рифм всё гораздо проще.
Сфинкс открыл рот, и первая загадка, как капля мёда, плавно потекла с его языка.
— Вот какой обжора есть: всё на свете может съесть. А когда воды попьёт — обязательно уснёт.
— Огонь, — немедленно ответила Белла.
—
— Река, — снова ответила Белла.
— У тебя это хорошо получается, — сказала я ей.
— Слишком хорошо. Я чувствую себя лишним, — сказал Дамиэль.
Сфинкс выдал свою третью загадку.
— По небу лебедь чёрный рассыпал чудо-зёрна. Чёрный белого позвал, белый зерна поклевал.
— День и ночь, — ответила Белла.
— Я это знал. Я знал все ответы, — Дамиэль холодно посмотрел на бедную Беллу. — Она слишком быстрая.
— Неудачи закаляют характер, Дамиэль, — Неро приподнял брови. — По крайней мере, так ты мне всегда говорил.
— Неро, у меня сложилось впечатление, что я тебе не нравлюсь.
— Это, должно быть, твоя острая наблюдательность, отточенная годами работы Мастером-Дознавателем Легиона.
— Ну, это было легко, — прокомментировала я. — Благодаря Белле.
Мы все посмотрели на сфинкса. Он не двигался.
— Окей, мы ответили на твои загадки! Открывай ворота! — закричала я на чудовище.
Он изрыгнул на нас огненный шар. Мы все отскочили в разные стороны.
— Может быть, ты ответила неправильно? — спросила я Беллу, когда сфинкс открыл пасть, и оттуда хлынул поток воды.
— Нет, ответы были правильными, — она нахмурилась.
Вспышка яркого света ослепила меня. Мгновение спустя наступила полная темнота. А потом снова свет. И тьма. Освещение металось туда-сюда, от одной крайности к другой. Потрескивание огня и журчание воды говорили мне, что стихии присутствовали там, но я больше не могла их видеть. Я больше ничего не видела.
— Дело никогда не было в загадках, — раздался рядом со мной голос Каденс. — Дело в наших ответах.
— Что ты имеешь в виду? — спросила я.
— Огонь и вода. День и ночь, — ответила она. — В легендах о сфинксе его загадки являются препятствием для входа. Они дают ему власть над теми, кто хочет пройти. Но, похоже, наши ответы также дают ему силу. Всё, что исходит от ангела, наполнено силой, включая её слова. Сфинкс направил силу этих слов в заклинания, которые он наложил на нас.
— Но Белла — ведьма, а не ангел. Ведьмы не могут вызывать огненные бури или наводнения, — заметила я.
— Может, она и ведьма, но она внучка демона, — заметил Дамиэль.
— Откуда ты это знаешь?
— Это моя работа —
Я знала, что должна ему доверять. Я сама настаивала на том, что мы должны доверять ему, Джейсу и нескольким другим ангелам, ведь только вместе мы будем достаточно сильны, чтобы справиться со Стражами. Но вынуждена признать — часть меня беспокоилась о том, что Дамиэль сделает со своим знанием о наследии Беллы.
— И, возможно, я недавно выпила сосуд Яда, — сказала Белла так тихо, что я еле расслышала её из-за потрескивания пламени и журчания воды.
— И кем это сделало тебя? — спросила я у неё.
— Я не уверена. Я чувствую себя иначе, но, кажется, у меня нет никаких новых сил.
— У тебя достаточно сил, чтобы подпитывать заклинания сфинкса. Огонь. Вода. День. Ночь.
— Мне очень жаль. Я не понимала, что могу сделать только хуже. Я просто пыталась помочь.
— Конечно, ты пыталась помочь, — я улыбнулась ей. Хотя я знала, что она этого не видит, я надеялась, что она услышит улыбку в моём голосе. — Белла, нет такого вопроса во Вселенной, на который ты не попыталась бы ответить.
Когда мы были детьми, учителя любили её за это. Кое-кто из ребят относился к её успехам в учёбе не столь благосклонно. Однако они оставили её в покое после того, как я покрыла суперклеем их школьные стулья. Приклеивание задницы к стулу давало тебе время переосмыслить свои старые предрассудки — особенно если ты не хотел повторять этот опыт.
— Не хочу ставить крест на этом трогательном моменте сестринского единения, но мы действительно должны сосредоточиться на насущном вопросе, — сказал Дамиэль.
— Я думаю, — я нахмурилась. — Кто-нибудь что-нибудь видит?
— Полная темнота, за которой следует ослепительная белизна, — сказал Харкер. — Но вода и огонь больше не нападают на нас. Интересно, почему?
— Сфинкс не спешит, мучая своих жертв загадками, прежде чем съесть их. Другими словами, они любят играть со своей едой, — сказал Дамиэль, и его голос был полностью лишён эмоций.
— Я не пища для животных, — заявил Неро.
— Тогда я предлагаю найти выход из этого затруднительного положения до того, как сфинкс позвонит в обеденный колокол, — сказал Дамиэль.
— Огонь. Вода. День. Ночь, — произнесла я.
— Это проблема, Леда, а не решение, — сказал мне Дамиэль, и на этот раз в его голосе послышалось нетерпение.
— Огонь и вода. День и ночь, — повторила я. — Знаете, из чего это состоит?
— Противоборствующие силы, — немедленно ответил Неро; мы действительно находились на одной волне. — Совсем как ты, Пандора.
— Верно. Думаю, что я — решение проблемы. Противоположные силы существуют внутри меня в гармонии.
— В хаосе, ты хотела сказать.