Шепот темного прошлого
Шрифт:
— Так то ж для дела!
— Одна беда с этой молодежью, — вздохнул Хирон. — Подумали бы лучше, что умного Силантию посоветовать.
— Я согласен с Морриган, — немедленно отозвался Ален. — Лисавету надо заткнуть навеки.
— Умный какой! Как твоего алкоголика, так нельзя, а Лисавету — можно!
— Это не решит проблему, — поддержал Силантия Хирон. — Лисавета не одинока, за ней кто-то есть.
— Может, стоит ее изловить и отдать на растерзание Джоане?
— А Зиновию что вы скажете?
— Господа, — попросил мэтр Истран, — давайте подождем до четверга. После церемонии что-то решится, и тогда будем действовать
— А если нет?
— Вот тут-то твоя сказка о рысях и рассыплется, — пошутил Ален.
— Да я не о сказке! С королевством что будет?
— Поживут господа поморцы год-другой под каблучком Лисаветы, взвоют и на коленях приползут к Пафнутию, умоляя вернуться.
— Как у тебя складно все получается! Сразу видно, что молодой! Да не приползет никто, каждый начнет на себя тянуть, такая битва за посох разгорится…
— А мы на что?
— Ай, чем такие советчики, лучше уж никаких! — огорченно махнул рукой Силантий и отвернулся от оптимиста Алена. — Истран, помнишь, я тебя просил узнать насчет эльфа?
— Ах, господин Толик? Я узнавал. Мафей, замявшись, поведал, что с Толиком его познакомил Хоулиан, представив как своего друга. Это была частично правда, а частично нет, и я поинтересовался причиной его смущения. Его высочество заерзал еще сильнее и шепотом на ухо сообщил, что господа эльфы не просто друзья, а любовники. Это была правда, и продолжать смущать ребенка я не стал. Представить мне своего нового приятеля он пообещал, но тот что-то перестал появляться. Не появляется и Хоулиан после группового интима с придворными дамами, то ли испугался, то ли стесняется.
— Стесняется? Эльф? Так бывает?
— Вполне. Во-первых, они испортили ему прическу, а во-вторых, я подозреваю, что у него могло не хватить сил на всех, там одна Камилла троих стоит.
— Тогда может быть. Обидно…
— Лично мне ничуть не жаль, без них как-то спокойнее. По крайней мере, Мафей перестал шляться неизвестно где, и всякий раз, как он мне нужен, я могу найти его в замке Арманди.
— Не дело, что он завел роман с крестьянкой, — укоризненно покачал головой Силантий. — Не хватало только, чтобы по малолетству бастардов наплодил от нее…
— Да ну, мелочи, — махнул рукой Ален. — Какая разница, лишь бы ему было приятно. А этих женщин у него еще будет-перебудет в жизни всех мастей и сословий. Не собирается же он жениться? А то у меня дочь подрастает, и я имею на него определенные виды…
— К счастью, нет, — успокоил коллег мэтр Истран. — Я ему тактично объяснил, что заводить серьезные отношения ему рано, а незапланированное потомство нам не грозит, за этим он следит с величайшим тщанием. Я с ним обо всем тоже серьезно поговорил, поведав кое-что о природе ведовских способностей и о том, как фатально может повлиять на них беременность, независимо от ее результата. Кстати, то же касается твоих «видов», дорогой коллега. Ведь принцесса Жанна, насколько я могу судить, тоже ведьма. Интересно почему, ведь, по идее, должна была унаследовать от тебя нормальную Силу…
— Бабушка у меня по отцовской линии была ведьма, — признался Ален. — Через два поколения проявилось. Ну, а Силы ей не перепало. Может, у ее детей появится, кто знает? Я все-таки хочу, чтобы она стала
— Ты с ней поговорил? — спросил Хирон.
— О чем?
— Почему она не получит «подарка».
— Сказал.
— Как она отреагировала?
— Внимательно на меня посмотрела и очень серьезно спросила, кто отцы ее сестер.
— Любознательная девочка.
— Наследственное.
— Ты сказал?
— Нет. Заверил только, что я здесь ни при чем.
— А что там у Агнессы?
— Все нормально. Уже видно, что будет мальчик. Здоровенький и довольно крупный. Я тебя попрошу, Истран, когда будет рожать… приди, помоги нашим придворным специалистам. Я что-то боюсь. Смущает меня ее возраст, да еще если действительно получится крупный… Что весьма вероятно, я специально на отца посмотрел, та-акой громила…
— Приду конечно. — пообещал мэтр Истран. — Хотя я тоже не всемогущ. Дженнифер умерла, как я ни старался.
— Там был безнадежный случай, ты и сам прекрасно понимаешь. С такими тазом, сердцем и почками рожать мальчика от ортанского принца… Хотя мальчик, конечно, получился редкостный… Кстати, мне кажется, Морриган с ним тоже…
— О таких вещах, — перебил его мэтр Истран, — рекомендую спрашивать у самой Морриган.
— О каких, старые вы сплетники? — громыхнула из-под потолка. — Поднимайтесь в лабораторию.
Почтенные мэтры направились к выходу. Можно было, конечно, и телепортом, но они все же предпочли пешком, опасаясь возникнуть не там, где надо, и что-то нарушить в приготовлениях Морриган.
Помещение для действий, подобных намечающемуся, представляло собой отдельную комнатушку, примыкавшую к лаборатории и всегда закрытую на три магических замка. До сих пор никто из других магов здесь не был, так как Морриган всегда упорно отрицала свои невинные шалости с «шестой стихией» и в свидетели никого не приглашала. До недавнего времени.
На вид помещение было мрачным и неуютным, впрочем, любой, даже далекий от магии человек так и представляет себе лабораторию некроманта. Посередине — здоровенный, гладко обтесанный камень, приспособленный в качестве прозекторского стола, вокруг него выписана пентаграмма, по углам которой размещались медные жаровни на высоких подставках. В жаровнях что-то дымилось, наполняя комнату синим дымом и отвратительной вонью, а «клиент», вымытый, раздетый и завернутый в черную ткань, уже лежал на камне в ожидании допроса. За всем этим с величайшим любопытством наблюдал Шеллар, стоявший поодаль, так как стулья для зрителей в лаборатории не были предусмотрены. Остальные, аккуратно затворив за собой дверь, присоединились к его величеству. Морриган заперла ее на все три замка и сняла перчатки.
— Стойте тихо и не мешайте.
— А допрос? — немедленно возразил король. — У меня будут вопросы!
— Никто не сомневается, — с печальной иронией ответила волшебница. — Но задавать их будете, только когда я позволю. А теперь попрошу тишины.
Сама процедура занимала намного меньше времени, чем подготовка. Кратенькое заклинание, ритуальный нож, щепотка неизвестного порошка в разрезы и поразивший всех непосвященных выдох густого белого дыма изо рта трупа.
— Встань!
Растерзанный преступник послушно сел, явив зрителям всю несостоятельность официальной версии своей кончины.