Шепот тьмы

Эндрю Келли

– В течение минуты хорошенько подумай об этом, – сказал он, разматывая шарф. Под этим углом она могла видеть небольшой выступ его ключицы, тонкую морщинку на шее. У нее пересохло во рту. – Я не очень-то хочу проводить индивидуальные занятия с первогодкой в классе, где я ассистирую. Это может выглядеть так, будто я помогаю тебе списывать.

То, как он смотрел на нее глазами, поглощающими свет, заставляло ее искриться от нервов.

– Что ты хочешь сказать? Ты хочешь, чтобы у нас были тайные учебные встречи?

– Если ты так ставишь вопрос,

то конечно. – Он посмотрел на часы. – Чем меньше людей знает, тем лучше.

– Ну, не знаю. – С другого конца кафе она почувствовала на себе пристальный взгляд Маккензи.

Она знала, что бы сказала ее подруга, будь она здесь. Она бы сказала Лейн, что учебная встреча – идеальный шанс узнать больше о стене с именами. Она сказала бы ей, чтобы она лучше играла в детектива. Она бы сказала ей ответить «да». Вместо этого Делейн погрызла колпачок ручки и сказала:

– Звучит рискованно.

– Для меня, – заверил ее Колтон. – Не для тебя.

– Тогда почему ты предложил? – Вопрос повис между ними, натянутый под едким запахом подгоревшего эспрессо и мокрым шелестом сентябрьского дождя. Когда он не ответил, она взяла на себя смелость ответить за него.

– Потому что тебе жаль меня. Ты смотришь на меня и не видишь бойца. Ты видишь просто побитого щенка. Бедную глухую Делейн, которая рисует бабочек в своих тетрадях и не может сдать контрольную работу даже с открытыми заметками.

– Совсем не поэтому, – сказал он с суровостью, не терпящей возражений.

Делейн судорожно сглотнула, ее ответ застрял в горле. Ей хотелось, чтобы он ушел. Он нервировал ее – этот слишком общительный Колтон, его улыбка была достаточно острой, чтобы перерезать артерию. Он был далек от того Колтона, к которому она привыкла, – далекого, односложного и решительно настроенного избегать ее любой ценой.

– Ты поймал меня в момент слабости на днях, – сказала она голосом, который был слишком слабым, чтобы ей понравиться. – Я вывалила на тебя кучу личной информации, когда не следовало. Думаю, для нас обоих будет лучше, если мы просто сделаем вид, что этого не было.

– Нет, – резко ответил он.

– Извини?

– Ты слышала меня, Уэнздей. Я не хочу делать вид, что этого не было. Я сказал тебе, что хочу быть полезным для тебя. Я серьезно.

В его взгляде было что-то тревожно-серьезное. Делейн отвернулась от него, не обращая внимания на замирание пульса.

– Совместная работа подразумевает, что ты тоже что-то получишь от этого.

Он оперся локтем о спинку стула и посмотрел на нее слишком спокойным взглядом.

– Может быть, я альтруист.

– Хах. – Она подавила смех. – Повтори попытку.

В его горле зародился стон. Она скорее увидела, чем услышала его – это было заметно по тому, как расширилась его грудь, как напряглись его плечи. Как он произносил имя «Уэнздей» по одному слогу за раз. Уэнздей. Венс. Дей.

– Лейн, – поправила она.

– Мисс Майерс-Петров. – Его голос был пропитан слащавостью, в нем звучали нотки американского парня, что сразу же насторожило ее. –

Ты хочешь услугу за услугу? Я могу сделать это за услугу. – Наклонившись через стол, он оторвал бабочку от переплета и с размаху воткнул ее между ними. – Я хочу, чтобы ты нарисовала это.

– Бабочку, – отшутилась она.

– О, так вот что это такое? – Он развернул ее, изучая. – Я подумал, что это саранча.

– Я не художница. – Она потянулась к рисунку, и он откинулся назад, держа его чуть в стороне от ее руки.

– Все в порядке. – Его волосы были уложены волнами, несколько неровных локонов сползли на висок. – Ты спросила, чего я хочу. Вот это. Я разрешу тебе пользоваться моими записями, если ты нарисуешь это для меня.

Она отдала рисунок.

– Где?

– Отличный вопрос. – Он отложил бабочку и вырвал ручку из ее рук, затем написал адрес в верхней части открытого блокнота. – У меня дома, – сказал он. – Сегодня вечером, после того, как ты закончишь занятия.

– У тебя дома?

– Что не так с моим домом? – широко раскинул руки он, возмущаясь.

– Наверное, ничего, – признала она, жалея, что отреагировала так остро.

На другом конце кафе Маккензи и Адья уставились друг на друга.

– Просто иногда от тебя веет Джеком Потрошителем, и я не думаю, что мне стоит идти к тебе домой.

Уголок рта Колтона дернулся.

– Это невероятно грубо.

– Но разве это неправда?

Последующий изгиб бровей придал ему непростительно вызывающий вид.

– Я не собираюсь убивать тебя, Уэнздей. Просто приглашаю.

– Я не знаю. – Она ткнула пальцем в ручку брошенной кружки Адьи. – Убийца мог бы сказать что-то похожее.

Колтон молча смотрел на нее в течение нескольких секунд, его челюсть напряглась. Затем, поднявшись со стула, он сложил рисунок бабочки пополам и аккуратно засунул его во внутреннюю часть пальто.

– Увидимся вечером, – сказал он.

– Может быть, – ответила она, но он уже шел прочь, его шарф развевался, за лацканами виднелась исписанная бумажка.

– Приходи, – пробормотал он, а затем исчез, проскочив под звон колокольчика и шум ветра и окунувшись в студенческую суету.

Только когда Колтон скрылся из виду, она поняла, что он украл ее ручку.

13

Когда Делейн добралась до адреса, который Колтон написал в ее блокноте, был уже глубокий вечер. Прикрывшись зонтиком, она пошла по маленькому кирпичному переулку, с удивлением глядя на маленькие кирпичные домики. Аккуратные старинные дома выглядели как с открытки, с часами вдовы и кованым железом. Она не планировала приезжать, но потом профессор по композиции прислал ей язвительное письмо по поводу недостаточного участия в занятиях, а вся ее экзаменационная работа по латыни была исписана красными чернилами, и Маккензи не давала покоя мысль о том, как важно узнать имя и фамилию лица в голове Адьи. Сейчас, несмотря на все противоречия, Делейн стояла перед домом Колтона Прайса.