Шепот в темноте
Шрифт:
Обвинение было столь нелепым, что я даже возмущаться не стала и просто спросила:
– И в чем же оно проявляется?
Повелитель усмехнулся, мол, все очевидно, и сделал глоток пива. Вновь посмотрев на меня, спросил:
– Ты знала о том, что Вихо собирается на тебе жениться?
Пожала плечами, спокойно ответила:
– Да, он не скрывал этого.
Роутег как-то странно отреагировал: скептически хмыкнул и уточнил:
– Он хотел затащить тебя в постель, пообещав жениться?
Разговор становился совершенно странным.
– Нет, – раздраженно ответила я. – Он собирался жениться и после этого затащить меня в постель.
Оборотень как раз вновь брался за пиво, но, услышав сказанное мной, передумал пить, сложил руки на груди и глянул, как на последнюю лгунью.
Скривился и сообщил:
– Маделин, малышка, я скажу тебе то, что является негласным правилом среди оборотней: мы не женимся на человеческих девках, как бы привлекательны они ни были. Исключение бывает лишь в одном случае, но это не ваш с Вихо случай, и в этом я теперь полностью уверен. Пойми, у нас жениться на подобной тебе, все равно что у вас заявить общественности – я гей. Такие союзы как бы может и допускаются, но не одобряются, являясь противоестественными. И уж тем более на подобное не решился бы ни один глава клана.
Настала моя пора сильно недоумевать. Не женятся, значит? Безумно любопытная информация. Особенно в свете того, что Вихо уже во всеуслышание объявил меня своей женой. Что меня лично не особо удивило, в отличие от Роутега.
– Слушай, – я устало вздохнула, – а зачем меня вообще похитили?!
Он промолчал. Я развела руками, демонстрируя, что действительно не понимаю, и объяснила суть своего непонимания:
– Вы следили за мной больше года, вы…
– Кел проболтался? – поинтересовался Роутег.
Я прикусила язык.
– Продолжай, мне уже интересно, какие еще любопытные выводы ты сделала, – милостиво разрешил оборотень.
Ну, и продолжила:
– Вы следили за мной больше года, а значит, могли выкрасть и раньше.
Усмехнувшись, Роутег произнес:
– Могли. – Улыбнулся шире и добавил: – Но я не был уверен в том, что ты действительно нужна Вихо. Он прокололся лишь в том, что приказал держать твой приезд в тайне. Вот тогда и стало ясно, что он действительно ОЧЕНЬ дорожит тобой.
Потрясенно глядя на Повелителя, я спросила:
– Почему?
Роутег повел плечом, взял банку с пивом, отхлебнул и как-то устало ответил:
– Потому что Вихо больной, склонный к пафосу и театрализованным представлениям ублюдок. Но при этом он за семью печатями скрывает то, что ему действительно дорого.
Повелитель помолчал, разместив банку на столе и задумчиво ее покручивая, потом продолжил:
– Три года назад в клане Волка было неожиданно объявлено, что Вихо нашел свою волчицу, но представит ее всем… – издевательски усмехнулся, – вот сегодня.
Это я знала. И куда еду знала, и зачем, и о том, что Вихо уже предупредил «свой народ» о моем появлении. Но тут Роутег откровенно удивил, сообщив:
– Пятерых. Пятерых девиц в этот период времени взялись опекать оборотни Вихо.
– В смысле? – не поняла я.
Он объяснил:
– В смысле – охранять. В разных странах, и одну даже в Изнанке. Всех взятых под охрану волчиц отличало несколько характерных черт – красивые, свободные, нетронутые и из хороших семей. Для каждой был снят дом, назначена охрана. Их берегли как зеницу ока, Вихо навещал каждую, оставаясь по нескольку дней с «избранницей» наедине. Как ты понимаешь, они очень быстро перестали быть нетронутыми. Ну и в завершение комедии – все пятеро прибыли сегодня в клан Волка, под охраной и с да, с пафосом.
У меня не было слов. У меня не было мыслей… я просто не понимала: ЗАЧЕМ?
Словно угадав причину моего потрясения, Роутег произнес:
– Из-за меня.
И непонимания у меня стало еще больше. Я даже не спрашивала ничего, просто в полном удивлении смотрела на оборотня. И Повелитель снизошел до объяснения:
– Несколько лет назад Вихо совершил огромную ошибку – решил подмять народ Истэка под себя. Антинэнко был старым оборотнем, потерявшим свою пару и потому стремительно обессилившим. Его сыновья оказались недостаточно сильными, чтобы, встав во главе клана, быть способными противостоять Вихо. И тогда Антинэнко обратился ко мне. Я не истэка, бросить вызов мне, основываясь на традициях давней вражды, Вихо не мог, и клан сохранил независимость. Бросить вызов лично мне без какого-либо обоснования Вихо не мог также – это против наших законов. Единственное, на что мог теперь претендовать глава клана Волка, – женщины кайотов. Волки сильнее, в битве за самку верх обычно одерживают они, но я создал Долину. Территорию, полностью изолированную для внешнего вторжения, таким образом перекрыв волкам доступ к нашим женщинам и при этом не нарушив ни одно из правил оборотней. В каждом законе есть лазейка, так у вас говорят?
Роутег почему-то совсем невесело улыбнулся. И я поняла почему, едва он продолжил:
– И на этом Вихо следовало бы утереть свой нос, но… он решил спровоцировать меня на войну иным способом. У меня была девушка…
– Невеста? – тут же спросила я, вдруг осознав, для кого готовился этот дом.
– Нет, – ответил Роутег, – человеческая девушка.
Его лицо потемнело, и, глядя на банку с пивом, оборотень сказал:
– Я мог бы взять любую из свободных женщин Истэка, но ждал свою пару… Наивное, как оказалось, ожидание. – И злой взгляд на меня. Безумно злой. Я себя даже виноватой почувствовала, только так и не поняла в чем.
Роутег помолчал, затем заговорил вновь:
– Человеческие девушки – неплохая временная замена нашим женщинам. Я выбирал себе подругу, заключал соглашение, оплачивая ее время, и получал доступ к телу. Когда началась конфронтация с Вихо, я забрал свою девушку сюда, причем исключительно из-за соображений экономии времени. Чтобы не мотаться во внешний мир. Ее это не особо обрадовало, но деньги решают все. В один день она напросилась съездить с Керуком навестить свою подругу. Естественно, я не возражал и не подозревая, что кто-то может даже подумать о мести мне через ту, с кем я делю постель… Я ошибся. Вихо ее убил.
Несмотря на то, с какой легкостью Роутег мне об этом рассказывал, я вдруг ощутила, насколько тяжело давались ему эти слова, хотя внешне… внешне он говорил с полуиздевкой, вот только непонятно, над кем издевался. Складывалось ощущение, что над собой.
– Я был в бешенстве, – продолжил он, глядя теперь на собственные напряженные руки. – Но бросить вызов Вихо не мог – она не являлась оборотнем, у меня не было права на кровную месть. По нашим традициям виновен в ситуации я – не уберег.
Он замолчал, словно переживая все случившееся снова.