Шербурские улики
Шрифт:
Он вынул из потайного кармана две пятитысячные купюры и положил их на стеклянную поверхность. Дождавшись, когда противник аккуратно положит свою долю, Арлекин отделил от третьего ряда две карты. Антонио без прежней суеты отрезал от треугольника перевернутую вершину. Через несколько ходов он вдруг с радостным изумлением увидел, что последняя карта лежит перед его самонадеянным партнером. Со смехом сгребая выигрыш со стола, Антонио окинул победоносным взглядом Арлекина, и ему показалось, что даже ухмылка на его маске оплыла и стала грустной-грустной.
– Вас сгубила излишняя самоуверенность, дорогой Арлекин, – довольным тоном сказал победитель. – Ну что, продолжим? Коломбина, тебе не скучно наблюдать за грубыми потехами двух мужчин?
– Нисколько, синьор Антонио, – возразила та, допивая последний глоток шампанского. – Наоборот, эта абсурдная игра кажется весьма любопытной.
В течение следующих двух минут Антонио молниеносно проиграл двадцать тысяч рублей, но, тайком покусывая губы, упрямо отсчитал деньги для новой партии.
– Я заметила, что проигрывает тот, кто начинает, – шепнула ему на ухо спутница. – Мне кажется, в этот и состоит весь трюк.
– Синьор Арлекин, извольте начать партию, – вежливо, но твердо попросил партнера Антонио. И когда «непобедимый игрок» через несколько секунд снова позорно проиграл, он послал Коломбине торжествующий взгляд, в котором прочитывалась признательность за своевременную подсказку.
– Мне кажется, дорогой Арлекин, вы слишком рано присвоили себе лавры победителя, – с едва различимой издевкой произнес Антонио, аккуратно укладывая выигрыш в карман. – И еще, кажется, вы не любите начинать первым. Вас это нервирует. Поэтому извольте-ка снова сделать первый ход.
– С удовольствием, – сдержанно согласился Арлекин. – Мало того, вы можете указать мне, какую карту взять.
– Вот эту, – сказал Антонио, показав на крайнюю левую карту в верхнем ряду. Арлекин с готовностью выполнил указание партнера, но, к удивлению последнего, снова одержал верх. Потом он с легкостью обыграл Антонио еще четыре раза подряд, хотя неизменно начинал игру первым.
– Кажется, твоя теория первого хода не прошла испытание практикой, – слегка нервничая, сказал Антонио даме. – Будут еще какие-то соображения насчет того, как выиграть? А то у меня деньги начали подтаивать.
– Мне показалось, что синьор Арлекин в своих удачных партиях брал только четное число карт и каждый раз менял ряд, – поделилась своими наблюдениями Коломбина. – А вы уверены, Антонио, что не хотите остановиться?
– Нет, не хочу, – упрямо тряхнув головой, заявил тот. – Я должен отыграться.
– Ну хорошо, – сказала спутница Антонио, вставая со стула. – Пока вы отыгрываетесь, я немного прогуляюсь и, пожалуй, выпью еще шампанского. Желаю удачи.
Однако с уходом Коломбины удача окончательно отвернулась от Антонио. Он наугад пробовал применять то одно правило, то другое, но ничего не помогало – он стремительно проигрывал деньги. Когда Антонио отдавал невозмутимому Арлекину последние десять тысяч, руки его дрожали.
– Если хотите, можете сыграть в долг, – внезапно великодушно предложил Арлекин. – Коли повезет, отыграетесь, в противном случае возвратите деньги в другой раз.
Арлекин сквозь прорези в маске пристально смотрел своими черными глазами в лицо Антонио, и взгляд его был полон благожелательного поощрения. От этого взгляда Антонио почувствовал спокойную уверенность в своих силах и даже некоторое тщеславие оттого, что ему, незнакомцу без лица, оказывают такое доверие.
– Я согласен, – наконец сказал он.
– Отлично, – мягко произнес Арлекин. – Друг мой Пьеро, не затруднит ли вас записывать результаты наших партий, чтобы все было открыто и максимально точно?
По-прежнему не произнося не слова, плачущий Пьеро вынул из кармана несколько белоснежных листов бумаги, а из пышного манжета достал ручку в виде черного гусиного пера. Все это он беззвучно положил на стол и снова застыл в горестной позе, подперев щеку рукой. После каждой новой партии Пьеро на несколько секунд выходил из меланхоличного погружения в себя, скрупулезно записывал проигрыш Антонио и снова замирал в неподвижности.
Словно завороженный, Антонио продолжал эту странную игру, не в силах остановиться. С легкостью потеряв сто тысяч уже несуществующих рублей, он даже не подумал о том, что это сумасшествие следовало бы прекратить. Молодой человек лишь попросил минутную передышку и огляделся в поисках своей элегантной спутницы. Ему хотелось, чтобы она вновь сидела рядом и давала советы, пусть даже они не всегда приводили к выигрышу. Однако он не увидел Коломбины среди веселых гостей. Вместо нее он с неприязнью в душе заметил «Доктора чумы» – тот в одиночестве сидел чуть поодаль и потягивал коктейль. На краткий миг их взгляды пересеклись, но Антонио тут же поспешил отвести глаза и вернуться к игре.
Когда долг обезумевшего молодого человека достиг почти трехсот тысяч, он внезапно выиграл три раза подряд. С радостью в сердце Антонио ощутил, что вот-вот одержит полную победу, и его охватил недобрый азарт. Он совершил последний отчаянный нырок в игру, чтобы в один момент вдруг очнуться и понять: произошло нечто столь же страшное, сколь и нелепое.
– Дорогой синьор Антонио, – бесстрастно произнес Арлекин, мгновенно приводя его в чувство, – желаете еще попытать счастья или хотите завершить игру? Вы проиграли шестьсот восемьдесят тысяч рублей.
– Шестьсот восемьдесят тысяч? – глухим голосом переспросил Антонио. Он почувствовал, как вся кровь отлила от его лица. – Неужели так много?
– Именно столько, – спокойно подтвердил Арлекин, подавая ему записи ходов, которые сделал молчаливый Пьеро. – Извольте ознакомиться.
– Да, все верно, – прошептал молодой человек, отказываясь поверить в то, что собственноручно загнал себя в ловушку. – Но у меня нет таких денег.
– Ну разумеется, – с готовностью сказал Арлекин. – Мы же договорились, что вы вернете долг позже. Когда вам будет удобно передать нам сумму?