Шерлок Холмс на орбите
Шрифт:
Поди разберись, что к чему. Вот до чего доводит чрезмерное пристрастие к старому доброму яблочному сидру.
На следующей неделе я приглашен на праздник, отмечаемый в доме номер 221-Б по Бейкер-стрит. Похоже, что я пойду… в конце концов нигде больше нельзя устроить такого праздника, как у Холмса.
…В силу каких причин Холмс решил обратиться к услугам этого человека, я не знаю и не хочу знать. Я вычеркнул упоминание о нем из записей о своей дружбе с великим детективом. Шерлок — мастер криминальной науки, я его биограф, и здесь больше нет места
Кажется, я достаточно погрелся на солнце. Надеюсь, что санитар вскоре отправит меня спать. Арти ждет…
Дин Уэсли Смит
Развилка во времени
Меня настойчиво будила чья-то грубая и бесцеремонная рука. Пока я расставался с теплым стеганым одеялом и старался сосредоточить взгляд на обеспокоенном лице Холмса, он произнес:
— Одевайтесь, да поживее. Приготовьтесь к сильному холоду. У нас посетители, возможно, они пригласят нас в путешествие.
Перед тем как мой еще не до конца проснувшийся мозг успел составить ответ или просто вопрос по поводу того, куда мы собираемся отправляться, он повернулся и ушел, оставив меня наедине с ночной тишиной.
Я оделся как можно быстрее, так как подобное пробуждение свидетельствовало о необходимости безотлагательно приступить к решению какой-то очередной задачи. Поскольку в последнее время мой друг почти не приступал к своим делам в столь поздний час, можно предположить, что нас ждет неординарное происшествие. От этой мысли у меня так задрожали руки, что я с трудом застегнул жилет.
Пройдя в гостиную, я увидел, что Холмс сидит в своем любимом кресле, сложив вытянутые пальцы рук, — такова была его привычка, когда он терпеливо чего-то ждал. Чтобы согреться, он развел сильный огонь, и мерцающий оранжевый свет ярко высвечивал его лицо.
Напротив него сидели два незнакомца, и меня сразу же поразили их необычные костюмы, покрой курток и внешний вид. У того, что расположился слева от Холмса и ближе к двери, были очень светлые волосы, зеленые глаза и красивое лицо без всяких следов шрамов или пятен. Казалось, он выше всех нас, хотя он сидел. У его ног стоял большой коричневый чемодан, на вид весьма тяжелый.
У его товарища были длинные, почти до плеч, темные волосы. Он сидел у огня, расстегнув пальто, и я заметил, что обе его полы оторочены металлической цепью из небольших зубчиков. Я знал о такой застежке, но никогда не видел своими глазами. Смуглая кожа указывала на итальянское или азиатское происхождение.
Меня поразило, что Холмс не предложил им чаю или кофе, и собрался исправить эту оплошность, как Холмс сказал:
— Хорошо, Уотсон. Теперь мы можем приступить к делу.
Он жестом предложил мне сесть возле очага, и я последовал его совету. Когда я сел, он повернулся к джентльменам и кивнул.
— Итак, объясните, кто вы, откуда, почему здесь и что вам нужно от меня.
Оба нерешительно посмотрели на меня, как будто я был тот, кого они знали долгое время, но не осмеливались поприветствовать. Из того, что сказал Холмс, я понял, что он не дал им рассказать свою историю, даже назвать своих имен в ожидании моего появления. Он так поступал, когда ему требовалось присутствие дополнительной
Холмс подался вперед, ожидая рассказа. Мне с трудом удавалось сдерживать свое нетерпение.
Невысокий темноволосый человек прочистил горло, посмотрел на меня и затем опять прямо на Холмса.
— Меня зовут Карл. Доктор Карл Фредерик. Это доктор Генри Серлинг.
Он показал на белокурого посетителя, тот утвердительно кивнул головой.
Акцент доктора Фредерика походил на американский, но незнакомого мне региона. Лучше потом спросить Холмса, удалось ли ему определить его происхождение.
Доктор Фредерик продолжал:
— Немногим более двух месяцев тому назад из Саутхемптона отправился пассажирский корабль компании «Белая звезда».
Холмс кивнул.
— Да. «Титаник», пароход королевского морского флота.
Доктор Фредерик тоже кивнул.
— Я рад, что вам это известно.
— Трудно было бы вовсе ничего не знать о нем, принимая во внимание шумиху последних дней. Его называли самым необычным судном в мире. Хорошо, что он удачно избежал печальной участи и не погиб в первом же плавании. Даже такой непотопляемый корабль мог бы проиграть поединок с огромнейшим айсбергом.
Доктор Фредерик нервно посмотрел на своего спутника и сказал:
— Мне не кажется, что в этом случае следует благодарить исключительно удачу.
Холмс пристально посмотрел на него.
— Боюсь, доктор, я не понял вашего замечания.
Оба гостя, казалось, пришли в полное смущение, словно они собирались сказать нечто такое ужасное и неприличное, что Холмс сразу же вытолкал бы их на улицу. Я часто видел такой взгляд у людей, собиравшихся что-то поведать Холмсу. На этот раз оба человека посмотрели на свои руки, затем на пол и потом снова перевели взгляд на руки.
В камине треснуло полено. Прошло довольно много времени, пока наконец светловолосый доктор Серлинг не вздохнул:
— Карл, мы договорились.
Его акцент также был американский, но тоже очень странный.
Доктор Фредерик медленно кивнул, словно принимая важное решение. Он посмотрел Холмсу прямо в глаза.
— «Титаник» должен былпотонуть, и с ним более пятнадцати сотен человек.
В этот момент меня словно кто-то толкнул под ребра, и я почувствовал приступ тошноты и отвращения. До этого я не ставил под сомнение психическое здоровье наших посетителей, но теперь их слова доказывали обратное, и я всерьез забеспокоился о нашей с Холмсом безопасности.
Но Холмс, казалось, воспринял сообщение о возможном грандиозном бедствии как факт. Он наклонился вперед, медленно выдохнул, но не отвел глаз от доктора Фредерика. Хорошо зная его, я видел, что и он потрясен этими словами, но внешне остается сдержанным, как всегда.
Полено снова треснуло и выбросило сноп искр. Холмс сказал:
— Продолжайте.
И снова доктор Фредерик посмотрел на своего спутника. Затем он потряс головой и обратился к Холмсу.
— Нам нужна ваша помощь в разрешении вопроса, почему «Титаник» не потонул.